описание, обязанности, навыки и знания, обучение
- Подробности
- Обновлено: 23.01.2020 17:26
- Автор: Сергей Краковский
Поделитесь в сети:
Патологоанатомом (патанатомом) принято называть специалиста по патологической анатомии.
Содержание:
История профессии
Профессия патологоанатом своими истоками уходит во II век н. э. В тот период К. Гален проводил вскрытие трупов животных с целью составить детальное описание изменений в тканях и органах после смерти.
Со временем вскрытие начали практиковать на телах усопших людей. В эпоху Средневековья врачам запретили заниматься подобной деятельностью.
В XVI столетии на территории Западной Европы повторно вернулись к вопросу относительно уместности проведения вскрытия покойников. Это послужило стимулом к развитию патологоанатомических знаний относительно многих заболеваний.
В XVIII веке врачу Д. Морганьи удалось собрать воедино многолетние наблюдения коллег. Его имя навеки вошло в историю, как основателя патологической анатомии.
Особенности профессии
Работа патологоанатомом имеет как преимущества, так и недостатки.
В перечень достоинств стоит отнести следующие позиции:
- Отсутствие необходимости общения с пациентами, что существенно экономит время.
- Патанатомы трудятся в одиночестве. Зачастую их рабочее место посещают только санитары.
- Возможность заранее распланировать свой рабочий день.
- Возможность совмещать работу с занятием научной деятельностью.
Профессия имеет ряд издержек:
- специалист должен обладать устойчивой психикой. Ему чуждо такое понятие, как брезгливость. В ряде случаев приходится проводить вскрытие тел, что начинают разлагаться или сильно обезображены. На стол к патологоанатому попадают не только взрослые, но и дети.
- в случае несоблюдения правил предосторожности существует риск заражения опасными болезнями от трупа;
- минимальная перспектива продвижения по карьерной лестнице.
- ошибки при работе с биопсией приводят к неправильному лечению, снижая шансы на выздоровление.
Как показывает практика, чтобы стать квалифицированным специалистом в указанной сфере, следует нарабатывать опыт.
Необходимо помнить, что патологоанатомы не лечат, а устанавливают либо подтверждают причину смерти. Соискателю должности необходимо хорошо обдумать решение о своем профессиональном будущем.
Обязанности
Патологоанатом — это врач, который также проводит биопсию. По небольшому фрагменту человеческого органа либо ткани он обнаруживает возможную патологию. По необходимости образец направляют на исследование в лабораторию. Болезнь диагностируется, основываясь на заключении патанатома, который является многопрофильным специалистом.
Патологоанатом устанавливает причину ошибок диагностирования. От его опыта и внимательности зависят жизнь и здоровье пациентов. Своевременно поставленный точный диагноз поможет назначить эффективное лечение и спасти человека.
В перечень должностных обязанностей также входит ведение рабочей документации.
Важные качества
Необходимые качества, которыми должен обладать патологоанатом:
- ответственность;
- аккуратность;
- скрупулезность;
- стрессоустойчивость;
- хладнокровие;
- уравновешенность;
- отличное зрение;
- развита мелкая моторика;
- аналитическое мышление;
- терпеливость.
Навыки и знания
Работа патологоанатомом требует от специалиста знания физиологии и анатомии человека.
Также в обязательном порядке надо знать пути проявления множества синдромов и заболеваний, чтобы поставить правильный диагноз. Дополнительно, необходимо уметь проводить пункцию с целью взятия материала для биопсии.
Перспективы и карьера
Патологоанатом — это профессия, что подразумевает возможность ведения научной деятельности. Дополнительно, опытные специалисты посещают медицинские вузы и коммерческие образовательные организации в качестве лекторов. Данный подход является практически единственным шансом построить карьеру в указанной сфере.
Рабочим местом патологоанатома являются больницы, медицинские вузы, НИИ и морги. Врач проходит квалификационные курсы согласно действующим на сегодняшний день стандартам.
Обучение
Профессия патологоанатом предусматривает наличие диплома о высшем медицинском образовании по специальности «Лечебное дело». Дополнительно, следует окончить ординатуру, выбрав направление «Патологическая анатомия».
Поделитесь в сети:Врач-патологоанатом — о своей работе, стереотипах и байках про «мрачную» профессию
Как вскрывать тела, если ты левша, найти болезнь, которая встречается один раз на миллион, и совмещать «мрачную» профессию с занятиями танцами, корреспонденту агентства «Минск-Новости» рассказала врач-патологоанатом Городского клинического патологоанатомического бюро Елена Андреева (фамилия изменена по просьбе героини).
Возле патологоанатомического бюро меня встречает приветливая миловидная девушка. С ее лица не сходит улыбка. Пока она ведет меня по коридорам, замечаю, что это окутанное мрачными байками место выглядит как обыкновенная больница. О том, что здесь находится, напоминает лишь табличка у входа.
Елена Андреева трудится тут второй год. Выбор в пользу такой необычной профессии сделала в последнюю ночь перед распределением:
— До шестого курса университета не знала, кем собираюсь работать. Единственное, чего не хотелось, — быть узким специалистом. Сначала задумывалась о карьере врача-терапевта. Но во время практики поняла: мне психологически тяжело работать с людьми. После осмотров пациентов в больнице или поликлинике чувствовала себя эмоционально истощенной. Как будто всю свою энергию отдала человеку.
Еще на втором курсе девушку заинтересовала патологическая анатомия — дисциплина, изучающая причины возникновения болезней и процесс их развития. Ее привлекала возможность детально изучать любой орган или систему, а учебные вскрытия не приводили в ужас. Поэтому, когда на распределении члены комиссии недоверчиво переспросили, действительно ли она готова к работе патологоанатома, Елена уверенно кивнула головой.
Первое время ей довелось в прямом смысле попотеть. Техника вскрытия подразумевает, что основные манипуляции врач выполняет правой рукой. Так как девушка — левша, пришлось переучиваться.
— Было тяжело. Болели руки, затекали пальцы. Порой вскрытие занимало два часа! Зато теперь я отчасти амбидекстр, — говорит собеседница.
Кроме того, мешал специфический запах — юная патологоанатом в целом к ним довольно чувствительна. Иной раз даже становилось дурно. Но Елена сумела с собой справиться:
— Если случай интересный и ты увлечен тем, что видишь, просто забываешь о запахах.
Е. Андреева признается: работа в секционном зале не самая приятная часть профессии. Благо непрерывно стоять над столом и искать болезни внутри умерших людей ей не приходится. Бывает, проводит вскрытия каждый день, а иногда, наоборот, неделю сидит в кабинете у микроскопа.
— У нас есть график, называется «Тараканьи бега». На нем видно, кто сколько вскрывает. На это и ориентируется заведующий отделением, когда раздает задания,
— объясняет девушка.
Во время первого вскрытия страха Елена не испытывала.
— У медиков философское отношение к смерти. Для нас в ней нет чего-то мистического, сентиментального. Мертвый человек — это в первую очередь объект для исследования, цель которого — установить причину смерти.
К каждому телу патологоанатомы относятся очень бережно.
— Вскрытие — это не какой-то аттракцион. В секционном зале вы не увидите фонтанов крови и запачканных стен. Аутопсийное исследование (вскрытие) проводится предельно аккуратно, в том числе из соображений личной безопасности. Патологоанатомы старой школы говорили, что заляпанными должны быть только кончики пальцев. Пару раз мне это даже удавалось, — отмечает врач.
Такое представление о профессии только веселит коллег по цеху. Ведь большинство патологоанатомов — хрупкие, улыбчивые женщины.
Большую часть «грязной» работы выполняют санитары: делают разрезы, извлекают все органы, после осмотра врача укладывают их обратно в брюшную полость. Аккуратно зашивают ее, используя специальную технику, наносят посмертный грим, чтобы скрыть трупные пятна и бледность, одевают.
Для патологоанатома вскрытие начинается со знакомства с историей болезни. Затем, исследуя тело, он находит наиболее измененные участки, которые интересуют его в плане постановки окончательного диагноза, и забирает частички органов и тканей для дальнейшего изучения. Чтобы предотвратить разложение, их некоторое время держат в растворе формалина.
Распутывать диагностические случаи Елене помогает микроскоп.
— Он мой верный друг и соратник. Я обожаю сложную оптику, потому этот прибор считаю произведением искусства, — не скрывает восторга девушка. — Патологоанатома нельзя представить без микроскопа. Просто разрезать человека и посмотреть на его внутренности сегодня недостаточно. По сути, врач, работающий сугубо с трупным материалом, это специалист XIX века, врач, использующий микроскоп, — из XX столетия. Сейчас же время молекулярно-генетических исследований. В ближайшем будущем мы перейдем на совершенно новый уровень. Возможно, даже откроем заново известные, как нам казалось, болезни.
По ее словам, самая частая причина смерти — заболевания сердечно-сосудистой системы. Составить конкуренцию им может разве что онкология:
— Появляется все больше людей с раком желудка, женщин — с раком шейки матки. Причем после 30 лет. С каждым годом рак молодеет.
Столь ранняя кончина вызывает у патологоанатома, как она сама выражается, когнитивный диссонанс:
— Человек рождается, растет, оставляет после себя потомство, стареет и только потом умирает — словом, проживает жизнь. Это заложено природой. А когда умирает девушка, парень или вовсе ребенок, ты на уровне инстинктов понимаешь: природа допустила ошибку.
За свою недолгую практику молодой специалист сталкивалась и с необычными болезнями:
— Недавно проводила вскрытие и нашла у мужчины злокачественную опухоль надпочечников. По статистике она встречается один раз на миллион человек. А умер пациент от сердечно-сосудистой патологии.
А вот забытый хирургом скальпель или перчатку внутри умерших не находила:
— Эти россказням уже лет 50, а некоторые люди до сих пор им верят!
Не все знают, но основная работа патологоанатома — это работа с живыми людьми. Ни один день не обходится без исследования биопсий, их привозят из всех городских больниц и поликлиник.
— Всё, что удаляют у больного, — от родинки до целого органа (аппендикс, матка, желчный пузырь…) — отправляют к нам в бюро. От того, насколько точно и правильно сформулирует диагноз патологоанатом, зависит лечение, которое подберет для пациента врач-клиницист. Приведу простой пример. У трех людей одного возраста — Иванова, Петрова и Смирнова — нашли и удалили полипы кишки. Рассматривая их под микроскопом, я вижу, что у Иванова в самом деле доброкачественное образование. А вот у Петрова — злокачественная опухоль, которую должны дополнительно обследовать и лечить дальше врачи-онкологи. У Смирнова и вовсе хроническое воспалительное заболевание кишки, его нужно лечить медикаментами. А ведь первоначально все три случая выглядели как полип, — отмечает Елена. — Патологоанатомы — теневые воины медицины. О нашем деле никто и не догадывается. Но, по сути, мы тоже спасаем жизни. Практически каждый человек побывал здесь под микроскопом.
В практике патологоанатомов случаются и экстренные биопсии — прямо с операционного стола. На них дается совсем немного времени. От поставленного диагноза зависят ход операции и судьба человека.
Перед тем как забранные материалы поступают к патологоанатому, они проходят через умелые руки лаборантов. На специальном аппарате они аккуратно и очень тонко нарезают взятые врачом биоматериалы. Миниатюрные кусочки тканей помещают на небольшие стекла. Работа ответственная: если образцы получатся некачественными, патологоанатом попросту ничего не увидит.
Чтобы хорошо рассмотреть клетки в микроскоп, ткани окрашивают: обескровленные органы имеют серый цвет, а тонкий срез и вовсе прозрачный.
Готовые стекла патологоанатом получает через 3–7 дней. На исследование биопсии дается минимум 2–4 дня, на постановку окончательного диагноза после вскрытия — 10 дней. Бывают и тяжелые случаи, над которыми приходится ломать голову больше месяца.
— Врач — это тот же детектив, но его дело — конкретный человек, — уверена собеседница.
С мнением, что все патологоанатомы мрачные и нелюдимые, девушка категорически не согласна:
— Бывает, знакомишься в отделении с человеком — с виду тихий, спокойный. А потом оказывается, что он душа компании. Есть в другом отделении доктор, с приходом которого вокруг начинается настоящий праздник. Постоянно шутит, байки рассказывает. При этом и работа у него спорится. Тем не менее у всех «патов», на мой взгляд, есть кое-что общее: они вдумчивые и эрудированные.
Конечно, в профессии не обходится без своего специфического юмора. Врачи часто в шутку рассуждают о причинах смерти друг друга в зависимости от предпочтений. Елена — сладкоежка, и, когда уплетает много конфет, коллеги тут же пугают ее ожирением, сахарным диабетом и другими страшными последствиями.
— Сюда же — больные зубы, «странные» родинки, хронические заболевания. Каждый случай раскручиваем вплоть до летального исхода. Своеобразная зарядка для мозга и в то же время эмоциональный разгруз.
Узнав, что девушка работает в патологоанатомическом бюро, окружающие всегда испытывают удивление. А кто-то даже приходит в восторг. Самый часто задаваемый вопрос: «Вы, что, действительно трупы вскрываете?»
— Некоторое время преподавала детям хореографию. А еще играла снегурочку на утренниках. И все это совмещала с основным делом. Если родители детей спрашивали, кто я по профессии, отвечала уклончиво: врач. Одна супружеская пара уточнила, какой именно. Я скрывать не стала. Реакция приятно удивила: «О, так вы же с микроскопами как-то связаны!»
Со странными просьбами знакомые к Елене ни разу не обращались. А вот у ее коллег такие случаи бывали. В далекие 1970-е у одного врача попросили ногти умершего человека. Какая-то бабуля нашептала, что их нужно растворить в воде и мазать проблемную кожу. Якобы после такой «маски» все пройдет. Сейчас подобные истории встречаются редко.
Насмотревшись на внутренности разных людей, девушка решила вести здоровый образ жизни:
— Стараюсь следить за питанием, физической формой, регулярно прохожу медосмотр, сдаю анализы. Очень мотивируют, например, «молодые» биопсии слизистой желудка, которые выглядят как «пожилые» гастриты, или биопсии шейки матки у молодых женщин с дисплазией или даже раком. Такого рода патология в 30–40 лет — последствия образа жизни, а не только влияние индивидуальных особенностей, таких как генетика и иммунитет. Сегодня модно жить легкомысленно, под лозунгом «каждый день как последний», не задумываться о последствиях. Мы привыкли воспринимать свое здоровье как данность, не понимая его огромной ценности, за что потом, как правило, приходится дорого расплачиваться. Я просто пытаюсь сделать всё, что от меня зависит, чтобы жить долго и счастливо.
Фото Сергея Лукашова
«Как проходит рабочий день патологоанатома?» – Яндекс.Кью
Сначала патологоанатом приходит на работу, смотрит, сколько у него сегодня задач, планирует. В зависимости от того, сколько у него работы с биопсийным (биопсия – метод исследования, при котором проводится прижизненный забор клеток или тканей из организма с диагностической или исследовательской целью, – ред.) и операционным материалом или умершими, врач строит свой день. Но утро в любом случае начинается с вырезки биопсийного и операционного материала.
После этого патологоанатом планирует исследование умерших, если таковые имеются и родственники не отказываются от проведения аутопсии (вскрытия – ред.). Затем оформление документации. Если выходят готовые гистологические препараты по биопсийному и операционному материалу или гистологические материалы по умершему, специалист их смотрит. При необходимости врач проводит беседу с родственниками по результатам исследований.
Биопсийные материалы живого человека патологоанатом исследует по-разному: это зависит от того, из какого органа и каким способом получен материал. Врач решает, что с ним делать: как фиксировать, заливать, резать на микротоме (микротом – инструмент для получения тонких срезов из тканей органов животных и растений, – ред.), чтобы получить срез определенного качества на стекле. Могут быть применены дополнительные гистохимические или иммуногистохимические окраски.
Когда я работаю с умершими, вскрываю трупы, то не испытываю никаких чувств. Это просто работа. Но вначале я ее сторонился, это не было моим призванием. Сейчас я больше ушел в биопсийный раздел работы. Самое неприятное в ней, это когда приходится исследовать материал от больных, зараженных ВИЧ, гепатитом, других инфекционных болезней, которыми я могу заразиться. Туберкулезом, например.
Обычно окружающие относятся к патологоанатомам так, будто те находятся вне общества. Просветительская работа, которая помогла бы людям разобраться, чем непосредственно занимается патологоанатом, проводится плохо. Пока не придется брать свои личные стекла и идти в, например, онкологический центр, человек не понимает суть работы этого специалиста.
Вообще, сложность деятельности зависит от самого сотрудника. Если врач соглашается на работу с повышенной нагрузкой, день может быть ненормированным. Если доктор трудится на одну ставку, то день нормированный, обычный.
Лично я решил стать патологоанатомом методом исключения. Так получилось. Не вышло стать хирургом, а работать с хирургическими инструментами все равно хотелось.
Смерть – это естественное прекращение жизни
Начальник КГБУЗ «Владивостокское патологоанатомическое бюро» Евгений Коцюрбий – в интервью РИА VladNews
Фото: РИА VladNews
Трупы – основная работа патологоанатома? Врачи этой профессии – циники? В сериале «След» показана правда? Оживают ли трупы? Ответы на эти и другие вопросы даёт в интервью РИА VladNews начальник краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Владивостокское патологоанатомическое бюро», заведующий кафедрой патологической анатомии и судебной медицины, кандидат медицинских наук, доцент Евгений Коцюрбий.
— Евгений Анатольевич, сколько вы работаете патологоанатомом?
— Общий стаж у меня 19 лет. В 2004 году я защитил кандидатскую диссертацию. С 2009 года являюсь начальником Владивостокского патологоанатомического бюро, а в прошлом году стал заведующим кафедрой патологической анатомии и судебной медицины Тихоокеанского медицинского университета.
Патологоанатом – специальность штучная. Чтобы вырастить патологоанатома, нужно не меньше 15 лет, это без общего обучения. Конечно, эта цифра – ориентировочная. Кто-то может стать хорошим специалистом раньше, кто-то – позже, всё зависит от склада ума, подготовки и желания работать. И патологоанатом никогда сразу много зарабатывать не будет.
— Чем занимается врач вашей профессии?
— Патологическая анатомия столь же древняя наука, как хирургия или терапия. Своими корнями уходит в глубокую древность и представляет собой фундаментально-прикладной раздел медицины. Название «патологическая анатомия» утвердилось лишь с середины XVIII века. До этого долгое время она называлась «практической» или «медицинской» анатомией.
Название профессии врача «патологоанатом» соединяет в себе два греческих слова «pathos» – страдание (недуг) и «anatome» – рассечение. В связи с этим правильно говорить, что одним из разделов работы врача-патологоанатома является патологоанатомическое вскрытие – аутопсия (смотрю сам). Мы можем после патологоанатомического вскрытия сказать, какие травмы человек перенес, какие болезни, чем и как его лечили. Все врачебные ошибки, если они есть, прекрасно видны. Врач-патологоанатом отличается от судебно-медицинского эксперта тем, что определяет причину смерти человека от болезней.
Развитие патологической анатомии к середине ХХ века привело во многих странах к новому изменению её названия на «клиническую патологию», что лучше отражает её важную современную роль в прижизненной диагностике заболеваний, клинико-анатомическом анализе летальных исходов по материалам вскрытий и развитии теоретических основ медицины.
Развитие патологической анатомии в России происходило непосредственно в связи с клиниками. Регулярно проводились вскрытия трупов умерших в госпиталях. Вскрытия в России начали проводить официально и регулярно ещё в первой половине XVIII веке. По инициативе Петра Первого врачи стали не только вести больного при жизни, но и проводить аутопсийное исследование после смерти больного, если такое случалось. Как только был изобретён микроскоп, в истории патологоанатомической анатомии начался микроскопический период.
Сегодня появились современные методы исследований (компьютерная томография, магнитно-резонансная томография и так далее), но глаз патологоанатома всё равно остаётся единственным достоверным инструментом в постановке клинического диагноза. В XXI веке наша служба вошла в период «прижизненной патологической анатомии» или «патологической анатомии живого человека» так как в арсенале врачей появилась электронная микроскопия, молекулярная и иммуногистохимическая диагностика. Патологоанатом – не «врач для мёртвых», как раньше говорили, а «врач для живых».
— То есть патологоанатом изучает болезни, чтобы их предотвратить?
— Да. Теперь у патологоанатома самый большой раздел работы, который занимает порядка 90% его рабочего дня – это прижизненная гистологическая диагностика по биопсийному и операционному материалу. То есть всё, что берётся у человека, например, при посещении врача-гинеколога, гастроэнтеролога, все ткани и биологические объекты, которые берутся при оперативном вмешательстве – все отправляется на исследование патологоанатому. Самый точный и окончательный диагноз устанавливает патологоанатом. Любой врач ограничен в обследовании больного — он определяет болезнь с помощью осмотра, предварительных анализов, но не видит, что происходит с органами и тканями. Как говорится, не ошибается только один человек — патологоанатом. Опытный специалист может по одному только исследованному органу понять, что именно происходило в организме. По одной ткани – выявить целый ряд патологий. Каждая болезнь оставляет в организме свой отпечаток. И каждое лечение тоже.
— Значит, именно патологоанатом изучает материалы с подозрением на рак?
— Совершенно верно, онкологическая настороженность является приоритетным направлением в нашей работе. Мы – это те врачи, которых никто из больных не видит, но от диагноза которых зависит судьба человека. Благодаря патологоанатомической службе мы с вами говорим о доказательной медицине.
— Какие онкологические заболевания встречаются чаще всего?
— Есть статистика. У женщин, преимущественно, это заболевания молочной железы, у мужчин — опухоли предстательной железы; на втором месте – опухоли толстой кишки. Опухоли лёгких встречаются, но не так часто. Они в основном связаны с тем, что люди продолжают курить, несмотря на то, что у нас ведётся активная борьба с курением. Мы отмечаем рост злокачественных новообразований кожи и ее придатков.
— Расскажите, какие самые частые причины смерти.
— На первом месте – заболевания сердечно-сосудистой системы, с которыми сейчас объявлена всеобщая борьба. Это инфаркт миокарда и головного мозга на фоне атеросклероза сосудов и кровоизлияние в головной мозг. Это связано с образом жизни, сейчас слишком много социальных потрясений, не всегда люди исправно проходят диспансеризацию. Второе место – онкологические заболевания. Онкология для Приморского края остаётся проблемой, которую должен решить строящийся онкодиспансер.
— Возможен ли у патологоанатома карьерный рост?
— Да, возможен. В патологоанатомической службе просто защитить диссертацию, и вообще это очень плодотворное место для занятий наукой. Один из вариантов роста – это реализация себя в научной деятельности. А на самом деле регалии в этой сфере особой роли не играют, здесь важен личный авторитет, который зарабатывается годами. При желании патологоанатом может уйти в судебную медицину, но для этого нужно переучиться. Кстати, считается, что лучший судмедэксперт тот, который вырос из патологоанатома.
— Какими принципами вы руководствуетесь в работе?
— Самое главное в нашей работе – быть объективным, оставаться открытым к общению и быть максимально коммуникабельным, потому что патологоанатом должен действовать в связке с окружением, в том числе и с клиницистами. Мы друг без друга не можем поставить правильный диагноз.
— Плюсы и минусы вашей работы?
— Самый большой плюс — как в старом анекдоте – благодарность от пациента в виде ночного звонка. На самом деле большой плюс – это личная удовлетворённость, когда ты видишь радостное лицо человека, общаешься с ним, и он получает от тебя информацию, что у него, допустим, у него не злокачественное образование, а доброкачественное, и его ожидает хороший прогноз.
Самый большой минус – это то, что до сих пор нас ассоциируют с трупами. Не хотелось бы, чтобы о нас так думали и дальше. Стереотипы менять проблематично. Патологоанатомическая служба всегда находится на задворках больницы, и о нас вспоминают в последнюю очередь.
— С чего начинается и как проходит рабочий день патологоанатома?
— Типичный рабочий день у патологоанатома проходит так же, как и у всех врачей – с кофе. А рабочий процесс зависит от сложившейся ситуации: может быть какое-то вскрытие, но основная масса работы – это биопсийные исследования.
— Необходима ли патологоанатому стрессоустойчивость?
— Любому врачу нужно иметь крепкие нервы, потому что мы все сталкиваемся с человеком и его жизнью, и несём за это полную ответственность. Нам, также как и любому врачу нужно ещё и с родственниками общаться, которые порой бывают неадекватными. А учитывая, что врачи юридически очень слабо защищены, мы не знаем, что с нами может произойти в следующую минуту. Любой врач должен обладать крепкими нервами, особенно хирург, который находится около операционного стола и которому в считанные секунды нужно решить, какой сделать разрез, какой сосуд перевязать и так далее. Так что у патологоанатомов в какой-то мере ситуация проще: у нас есть время для того, чтобы подумать, почитать книгу или проконсультироваться с кем-то из коллег.
— Как часто вы общаетесь с родственниками пациентов или умерших?
— Постоянно. Неадекватных людей, к счастью, попадается немного, но они бывают. У нас уже отработана схема общения с ними.
— Часто бывает, что люди сильно расстроены. Выступаете ли вы в роли психолога?
— Естественно. Мы пытаемся объяснить родственникам, что то, что случилось – цепь событий, которая связана с тяжёлым заболеванием или какими-то причинами, которые к этому привели.
— Патологоанатомы – циники?
— Честно сказать, я не знаю, как это назвать правильно. Циниками мы не становимся, но взглянуть на проблему со стороны пытаемся, чтобы лишний раз через себя всё это не пропускать. Иначе никаких сил не хватит.
— Всё ваше окружение на работе – коллеги, пациенты, родственники пациентов и умерших, неадекватные люди, студенты – влияет на ваше внутреннее спокойствие?
— Иногда бывает тяжело, особенно когда приходят неадекватные люди и начинают вести себя по-хамски, угрожать, вплоть до расправы. В таких условиях у любого может произойти «сдвиг». Но если мы не будем спокойны, то мы не сможем правильно ставить диагноз. В первую очередь мы думаем о живых, и прежде чем что-то сделать, думаем. И, конечно, нужно контролировать себя и свои эмоции.
— Во избежание эмоционального и профессионального выгорания, вы ходите к психологу или делитесь переживаниями с близкими?
— Я не знаю ни одного патологоанатома, у которого произошло бы эмоциональное выгорание, потому что это никак не связано с профессией. Патологоанатом – всегда оптимист. Конечно, мы всегда думаем о худшем, но в целом патологоанатом зарождает зерно надежды и всегда предлагает какие-то варианты. Чтобы не происходило выгорания, нужно ходить в отпуск, общаться с друзьями, а ещё не останавливаться на достигнутом. Существуют разные сообщества, мы общаемся и с врачами других специальностей.
— Евгений Анатольевич, вы боитесь смерти?
— «Смерть можно бояться или не бояться – придёт она ко всем обязательно», это Гёте. Как говорил Марк Аврелий в своей книге «Наедине с собой. Размышления», «о смерти надо всегда помнить». Надо всегда знать, что она придёт, и тогда страшно не будет. Смерть – это естественное прекращение жизни. Но привыкнуть к смерти все равно нельзя. Ее можно научиться реально оценивать. Вообще, врач должен чувствовать боль человеческую. Если он не чувствует, значит, он уже не врач. И вместе с тем – должен мыслить рационально. Как найти выход. Как спасти здоровье или жизнь пациента.
— Но как ни помни, это всё равно неожиданность. Особенно для близких людей…
— Я с вами согласен, но от этого никуда не денешься. Поэтому мы и пытаемся до людей донести, что надо радоваться каждому дню и тем событиям, которые происходят сейчас. Потом это никогда не повторится. И когда люди ругаются, ссорятся по непонятным причинам, ведут себя по-хамски, то непонятно, что ими руководит. Какие-то сиюминутные эмоции…
— Помогает ли вам ваша профессия больше ценить жизнь или философски относиться к жизни и смерти?
— Патологоанатом – это философ. Со временем приходит понимание окружающего, появляется совершенно другое отношение ко всему. Другое отношение к здоровью, в первую очередь, к болезням. Нужно помнить, что все болезни от головы, а не от окружения. Оно, конечно, играет определённую роль: есть племя индейцев, которые могут из здорового человека сделать больного. У нас так же – когда вам постоянно говорят «Как-то плохо вы выглядите», то, естественно, появится такая мысль, и по неволи заболеешь.
— Во что вы верите?
— Я верю в то, что когда-нибудь люди, которые находятся у власти, обратят на нас, наконец, внимание, и совершится неожиданное – нам скажут, что все финансовые потоки, направленные на медицину, посвятят патологоанатомической службе, и оснастят нас так, как нигде больше. Сканирующий микроскоп, система автоматический проводки и покраски, оборудование для генетической диагностики.
— Патологоанатомам не хватает нового современного оборудования?
— Да. Чтобы быть окончательно довольным, работа делалась в полном объёме, и медицина стала доказательной, патологоанатомическая служба должна быть соответственно оснащена.
— Совершают ли патологоанатомы ошибки из-за отсутствия необходимого оборудования?
— Кто не работает – тот не ошибается. Ещё Эрнест Хемингуэй сказал, что человек всегда прав, пока не ошибётся. Как и в любой профессии, у нас бывают ошибки, но наши ошибки к смерти не приводят. Они могут увести врача в другое диагностическое русло, тогда врач поменяет тактику лечения, но повторный пересмотр случая всё поставит на свои места.
— Просят ли вас друзья, близкие и знакомые поставить им диагноз или проконсультировать по какому-то вопросу?
— Все друзья и близкие в первую очередь обращаются ко мне, а потом уже к тому врачу, которого я посоветую. Я привык к этому. Думаю, у любого врача так жизнь проходит. Так всегда было и будет. Мне даже в радость помогать близким, потому что я для этого и учился.
— Пытаетесь ли вы лечить семью?
— Если речь идёт не об оперативном лечении, то да. Могу проконсультироваться с врачами, а так я сам назначаю лечение, ведь патологоанатом – врач, который закончил лечебный факультет, общие принципы лечения я прекрасно понимаю, и, более того, патологоанатом понимает морфологическую суть заболевания. Как сказал Александр Мационис: «Патологоанатомы лекарств не назначают, но точно знают, сколько их нужно». Сам делаю родным анализы.
— А вскрывали ли близких или знакомых?
— У патологоанатомов есть правило: близких, родственников, друзей, знакомых мы не вскрываем. Если есть такая необходимость, то просим коллег.
— Какие странные или страшные случаи были в вашей практике?
— Самый страшный случай, который у нас был, это когда нас обвиняли в том, что мы подменили здорового ребёнка на больного. Это было довольно давно, примерно в 2008-2009 годах. Всё это показывали по ТВ. Обвиняли врача, который относился к акушерской гинекологической службе, детскую больницу, а заодно и нас, и скорую помощь. Досталось всем. А когда выяснилось, что врачи в этой ситуации не виноваты, никто перед нами не извинился. Все неприятные моменты связаны с людьми, которые неадекватно себя ведут и не хотят понимать суть нашей работы, считают, что есть какая-то коррупционная составляющая.
— Бывали ли случаи, когда труп оказывался живым?
— Это из разряда фильмов ужасов и кухонных разговоров. Если человек умирает, он не сразу к нам попадает. Также есть определённые нормативы, в соответствии с которыми труп направляется в патологоанатомическое отделение. Первый, кто констатирует смерть, это участковый терапевт или врач стационара. Также есть ориентировочные и достоверные признаки умирания.
— Патологоанатомы в фильмах и сериалах изображены верно?
— В большинстве фильмов это из разряда чёрного юмора или фантастики, как, например, в сериале «След». Все верят в то, что там показывают. Меня бесит, когда они там такие все из себя оснащённые и обладающие различными возможностями, но элементарные микроскопы у них такие, как у наших студентов, и они их даже не включают. Кино есть кино.
Дарья Наумец
Как я стала патологоанатомом. История Марии Урезковой
Меня зовут Мария Урезкова. Мой родной город — Нижний Новгород. В школе меня всегда привлекали естественные науки — биология, химия, физика, астрономия. До 10-го класса я прочно была уверена в том, что посвящу жизнь химии, затем мой интерес к ней поугас. А вот дальше началось самое интересное.
Как ты решила стать врачом?
В 11 классе, когда тема выбора профессии стала актуальна как никогда, я была в растерянности. Были мысли заниматься астрофизикой, но прагматичность спустила меня с небес на землю, и от этой мысли я отказалась. Мои друзья шли в медицинский, и я внезапно решила последовать их примеру. Выбор действительно был внезапный, в семье у меня нет врачей. Сдав ЕГЭ, я без особых проблем поступила на бюджет в Нижегородскую медицинскую академию (ныне ПИМУ), на факультет лечебного дела.
В институте я все больше и больше влюблялась в медицину. Несмотря на огромный объём информации, ночи без сна и выходные за учебниками. Мой интерес к процессам, происходящим в организме человека, помноженный на логичность и структурированность дисциплин, сыграл свою роль. Учёба не была для меня пыткой. Однако чем больше я погружалась в мир клинической медицины, тем яснее я понимала — непосредственно с пациентами я общаться не могу. Природная неспособность к эмпатии делала меня чем-то вроде доктора Хауса. Так мой выбор пал на патологическую анатомию. Минимум общения с людьми, максимум интеллектуального труда, плюс любимая со второго курса гистология. Вот рецепт моего счастья.
Именно онкологической патологией я решила заниматься только после подачи заявки в ВШО. Со временем, уже обучаясь в НМИЦ имени Петрова, я поняла, что это и был единственно правильный выбор. В этой специальности я участвую в судьбе пациента наравне с онкологами, хоть и не все онкологи хотят это признавать.
Кто-нибудь отговаривал тебя от выбора профессии?
Мои родственники до сих пор боятся слова «патологоанатом». Несмотря на все мои рассказы о нашей работе, о её сути, стереотипы прочно сидят у них в голове. Это касается и друзей, не связанных с медициной. Что меня всегда удивляло, многие сокурсники из медицинской сферы разделяют стереотипы о моей профессии. Я постоянно выслушиваю, что моя работа — это плохая карма, дурная энергетика. Профессия сильно стигматизирована. Мало кто понимает, какую огромную пользу мы приносим как специалисты. Родители же относятся понимающе, и при возможности стараются разъяснить своим знакомым, что патолог это не мясник с огромным ножом.
Что ты думаешь о российском здравоохранении?
Первое, на что нужно обратить внимание — образование, естественно. Только отучившись шесть лет в медвузе, понимаешь, что половина этого времени была потрачена зря, а другая половина — крайне непродуктивна.
В основном, все занимаются заучиванием. Никто не учит методологии обучения, как использовать свое время и ресурсы, как и где найти информацию. И как этой информацией правильно пользоваться. Мы занимаемся этим в ВШО. В институте вам никто не скажет о том, как важен английский язык.
В целом, многое в отечественной системе здравоохранения нужно поменять, этими рассуждениями можно заполнить пару томов… Но первое, что нужно поменять — отношение студентов к себе и к своему образованию и самообразованию в особенности.
Как ты узнала о Высшей школе онкологии?
Из поста в паблике «Медач». Абсолютно случайно мой молодой человек наткнулся на него в ленте и прибежал ко мне с криками «Это твой шанс!!». В то время мы активно искали возможности поступить в ординатуру на бюджет. Наш институт такой возможности не предоставлял. ВШО была выходом, хотя в удачу я особо не верила. Сейчас я думаю, что мне просто дьявольски повезло.
Что для тебя важно в общении с менторами и пациентами?
В силу характера моей работы, с пациентами мое общение крайне ограничено. В силу своего характера, я от этого только в выигрыше.
В общении с ментором для меня важен его опыт и педагогические качества. Патология — наука для визуалов. Очень важно внимательно смотреть, мы буквально «насматриваем» свой опыт в профессии.
Ментор же должен уметь вербализировать свой опыт, чтобы мы смотрели на препараты одинаково.
Что тебя заставляет приходить на работу каждый день?
Мне нравится думать, что своими стараниями я помогаю пациентам, хоть они вряд ли захотят помощи от патологоанатома… В борьбе с онкологической патологией мы — труженики тыла.
Онкологическая патология — это необъятный океан фундаментальной и практической науки. Меня вдохновляет, что с каждым днём я осваиваю этот океан по капле.
Возможно, я просто трудоголик, но я действительно люблю сам процесс постановки нозологического диагноза. К тому же, опухоли бывают крайне красивые, если смотреть на них через микроскоп. Это сложно понять другим людям, но мы просто любим смотреть в микроскоп.
Какие цели ты перед собой ставишь?
Расти профессионально. Развивать онкологическую службу в родном городе. Помогать расти патологам и онкологам, которые придут после нас. Развеивать мифы, популяризировать науку, делать знания доступнее. Наивно? Ну и пусть.
Высшая школа онкологии — проект который существует на пожертвования. Множество людей и организаций уже присоединились к поддержке, однако ВШО постоянно нуждается в средствах для своей деятельности. Подпишитесь на регулярные пожертвования в пользу ВШО и помогите сделать российскую онкологию лучше.