Поднятая целина — Википедия

«По́днятая целина» — роман М. А. Шолохова. Первый том опубликован в 1932 году, второй — в 1959 г. Произведение посвящено коллективизации на Дону и движению «25-тысячников».

М. А. Шолохов:

Я писал «Поднятую целину» по горячим следам событий, в 1930 году, когда ещё были свежи воспоминания о событиях, происходивших в деревне и коренным образом перевернувших её: ликвидация кулачества как класса, сплошная коллективизация, массовое движение крестьянства в колхозы.

К концу 1931 года первая книга была передана для публикации в журнал «Новый мир» под первоначальным названием «С кровью и потом». После некоторых разногласий по поводу названия, книга была опубликована как «Поднятая целина» в журнале «Новый мир» № 1-9 за 1932 год. В течение 1932 года она дважды вышла отдельными изданиями в издательстве «Федерация», в 1933 году — переиздана «Роман-газетой» (№ 3 и 4-5) и Государственным издательством художественной литературы

[1].

Обложка журнала «Роман-газета» за 1933 год

Первая книга «Поднятая целина» была воспринята как самостоятельное, законченное произведение. Однако Шолохов уже работал над второй частью — закончил её незадолго до начала Великой Отечественной войны. В 1942 году рукопись второй книги, находившаяся в доме писателя в Вёшенской, была утрачена во время бомбардировки. В начале 1950-х Шолохов вернулся к работе над рукописью, и в 1959 году вторая часть романа вышла в свет.

События романа разворачиваются на Дону в разгар коллективизации, в 1930 году. На хутор Гремячий Лог по заданию партии приезжает коммунист, двадцатипятитысячник, бывший моряк и рабочий Ленинградского завода, Семён Давыдов. Он знакомится с руководителем местной партийной ячейки Макаром Нагульновым и председателем гремяченского сельсовета Андреем Размётновым. Вместе им меньше чем за год удается организовать Гремяченский колхоз, преодолевая недоверие «середняков», борясь с вредительством и бесхозяйственностью.

Семен Давыдов — главный герой, бывший моряк и бывший же рабочий Ленинградского завода. Представитель движения двадцатипятитысячников. Изображается как «правильный» коммунист и стереотипный герой гражданской войны. Радикально настроен в отношении «контры», является инициатором раскулачивания зажиточных крестьян в Гремячем Логу. Одновременно с этим несколько нерешителен и весьма тактичен. В конце первой книги начинает любовные отношения с бывшей женой Макара Нагульнова, из-за которых первую половину второй книги пребывает в нерешительности и расстроенных чувствах и даже практически забрасывает руководство колхозом. В обеих книгах на словах делает больше, чем на практике. Во второй половине второй книги девушка с Гремячего Лога по имени Варвара признается ему в любви и он, не разделяя её чувств, обещает на ней жениться. Курит, иногда пьёт, имеет выбитый «по пьяному делу» зуб и крайне неприличную татуировку на животе. Убит Половцевым и Лятьевским.

Макар Нагульнов

 — секретарь Гремяченской партячейки, описывается одним из персонажей как человек с характером «из одних углов и все они острые». Один из знаковых персонажей произведения. Ветеран Гражданской войны, где, судя по поведению, несколько повредился рассудком. Имеет крайне леворадикальные взгляды и частенько перегибает палку. Имеет признаки социопата. Фанатично предан коммунистической идеологии и идеям Мировой Революции, с целью содействия которой во второй части даже принимается учить английский язык. Убеждённый мизогин, хотя и женат на Лукерье Нагульновой. Рогоносец, поскольку жена ему изменяет в открытую и называет теленочком. Ближе к середине первой книги выгоняет жену из дома из-за постоянных измен последней, а также потому, что считает, что брак не для партийных. Фанатично поддерживает идею создания колхоза в Гремячем Логу, ради чего идёт на самые отчаянные меры, доходя до прямых угроз и избиений единоличников, что во второй половине первой книги приводит ко временному исключению из партии. В то же время не лишён и некоторого, хотя и весьма своеобразного, благородства. Очень тяжело переживает выход статьи И. В. Сталина «Головокружение от успехов». Убит Половцевым и Лятьевским.

Андрей Размётнов — председатель сельсовета Гремячего Лога, рассудительный и спокойный человек. В молодости потерял жену и часто переживает по этому поводу. Весьма прозорлив, в частности — он единственный председатель, который догадался об истинной личности оперативников ОГПУ. В спорах с Нагульновым и Давыдовым часто выступает в роли скептика, который уравновешивает горячность первого и наивность второго. Во второй половине второй книги начинает заботиться о поселившихся у него голубях, очевидно ассоциируя их со своей неудавшейся семейной жизнью, ради чего истребляет всех кошек в Гремячем Логу; вняв мольбам матери, женится (не испытывая, впрочем, никаких тёплых чувств к влюблённой в него девушке). После гибели Нагульнова становится секретарём Гремяченской партячейки.

Дед Щукарь — ещё один знаковый персонаж произведения, чьё имя стало нарицательным. Старый казак, живущий в Гремячем Логу. Весельчак снаружи, внутри очень несчастный и ранимый человек. В своей жизни (и на протяжении обеих книг) постоянно попадает в идиотские и комичные ситуации, отчасти из-за собственной глупости, отчасти из-за неудачного стечения обстоятельств. Большая часть комических мест книги связана именно с ним. Считает себя (не взаимно) лучшим другом Давыдова и Нагульнова, хотя часто досаждает им своей глупостью. Работает конюхом при колхозе. Тяжелее всех переживает гибель Давыдова и Нагульнова и даже становится (судя по описанию) жертвой микроинсульта. В конце второй книги становится сторожем колхозного сельпо.

Скульптура деда Щукаря в Ростове-на-Дону

Александр Половцев — главный антагонист произведения, есаул Белой армии. С маниакальным упорством участвует в «масштабном» контрреволюционном заговоре против Советской власти. Безуспешно пытается организовать бунт против государства и создать повстанческую армию из казаков Гремячего Лога. Несмотря на мирное время, не расстается со своей шашкой, так как только в оружии чувствует свою силу и правоту. Придя к пониманию невозможности победить советскую идею, убивает Давыдова и Нагульнова в конце второй книги и бежит в Узбекистан. В конце признает своё поражение, выдаёт немногочисленных сообщников и закономерно приговаривается к расстрелу. По мнению Н. Ф. Телицына, прообразом Половцева послужил Александр Сенин.

Л. Сейфуллина:

«В ней („Поднятой целине“) пласты жизни схвачены глубоко. Любимые и враждебные объекты освещены равномерным светом знания, — чему погибать, чему расти»^[2].

Главные герои романа Поднятая целина Шолохова сочинение

Главными героями романа являются Давыдов, Нагульнов и Разметнов.

Давыдов − бывший моряк балтийского флота и рабочий Путиловского завода, двадцатипятитысячник. Искренне и фанатично верит в идеи революции, поэтому готов на радикальные меры в борьбе с кулачеством. Молодость Давыдова прошла бурно: у него отсутствует выбитый в драке зуб, он курит, может выпить.

Нагульнов – секретарь партячейки. Фанатично предан идеям партии. Считает неизбежной мировую революцию и в ее ожидании изучает английский язык, чтобы общаться с мировым пролетариатом. Во время организации колхоза доходит до угроз и избиений односельчан, желающих сохранить единоличное хозяйство.

Разметнов – председатель сельсовета. Обладает спокойным и рассудительным характером. Старается уравновесить горячность Давыдова и Нагульного. Тоскует по погибшей жене, которую искренне любил. После гибели Нагульнова становится секретарем партячейки.

Второстепенные герои

К основным второстепенным героям относятся:

Александр Половцев

– бывший есаул белой армии, который пытается организовать заговор против советской власти;

дед Щукарь – один из наиболее колоритных персонажей романа, постоянно попадающий в комичные ситуации;

Лушка – жена Нагульнова, которая постоянно ему изменяет и другие персонажи.

Вариант 2

Замечательное произведение под названием «Поднятая целина» (кратко) написано русским писателем Михаилом Шолоховым, который внес великий вклад в развитие не только русской, но и мировой литературы. Его произведения привлекают внимание читателей к историческому прошлому своего народа и помогает прочувствовать все боли и трудности людей, живших в России в начале 20 века. В данном тексте представлены характеристики и главных, и второстепенных героев произведения Михаила Шолохова.

К главным персонажам «Поднятой целины» можно отнести Семена Давыдова, Макара Нагульного, Александра Половцева, Андрея Разметнова.

Ко второстепенным будут отходить герои по именам и фамилиям, как: деду Щукарь, Лушка Нагульная, Марина Пояркова.

Семен Давыдов отправлен строить колхоз, помогать осуществляться коллективизации в деревню Гремячий Лог. Герой является коммунистом, отважно борется с кулаками. Очень приятен в общении и не сложно заводит друзей. При этом с женщинами робок. Женится, но не имеет счастья в браке. в конце произведения его убивает классовый враг.

Секретарь партийной ячейки места – это Макар Нагульнов. Это человек, который не умеет скрывать свои эмоции и чувства, из-за чего нередко попадает в передряги. Он яростно ведет борьбу с кулаками. Плохо сходится с людьми. Его убивает Половцев.  

Андрей Разметнов – человек доброй души. Возможно, жалостливый, так как простил убийцу своей жены. Яро борется с теми, кто против революции и ее идей.

Отрицательным главным героем является Александр Половцев. Это тот человек, которому безразличны боль и страдания других людей, он не умеет сочувствовать.

Дед Щукарь – старичок веселый, раскрепощенный, постоянно веселит жителей своей деревни. Он смотрит на жизнь и просто с позитивом. Нередко попадает тоже в различные рода передряги и неточности.

Лушка – женщина, жаждущая истинной любви. Она импульсивна и сама любит мужчин смелых, а не робких. 

Андрей Разметный связал свою жизнь с другой второстепенной бабенкой – это Марина Пояркова. Она младше Андрея на десяток годов. Сначала вступает в колхоз, но спустя время забирает своё имущество. Потом Андрей уходит от нее.

Роман Михаила Шолохова описывает различные проблемы, с которыми столкнулись люди, жившие в России в период коллективизации. Каждый из главного героя словно бы отдельно существующая личность. Произведение дает представление о проведении коллективизации российского села в 30-х годах.

Другие сочинения:

Главные герои романа Поднятая целина

Несколько интересных сочинений

• Сочинение Время лучшая проверка на верность рассуждение

  Зачастую, всем нам не хватает лишь одного дня, одного часа, а быть может — даже одной минуты, чтобы успеть сделать нечто важное и значимое для кого-то, сказать главные слова или сделать главный поступок в своей жизни

• Сочинение по трагедии Ромео и Джульетта Шекспира рассуждение

  Романтическое произведение «Ромео и Джульетта», покорило сердца многих поколений. Тема любви, предательства играет во многих произведениях главную роль.

• Сочинение на тему Летний отдых на каникулах

  Это лето было просто замечательным. Почти все время я провел на даче у своей бабушки. У нее во дворе живет немецкая овчарка по кличке Барс. Даже не смотря на то, что собака сторожевая, по отношению ко мне она оказалась очень доброй.

• Сочинение по произведению Один день Ивана Денисовича Солженицына

  А. Солженицын вошел в историю литературы как ярый противник тоталитаризма. Большинство его произведений пропитано духом свободы и желанием проповедовать о человеческой свободе.

• Анализ произведения Маленький принц Экзюпери

  «Маленький принц» – самое известная работа талантливого французского автора, публициста и летчика Антуана де Сента-Экзюпери. Произведение входит в список обязательной школьной литературы

Главные герои романа «Поднятая целина» и их судьбы

Главные герои романа «Поднятая целина» и их судьбы.

Роман Шолохова «Поднятая целина» был и остается вневременным произведением. Проблематика его актуальна и до сих пор. Это ложь и предательство, любовь и верность, смерть и рождение. И если раньше роман читали прежде всего с точки зрения проблем коллективизации, налаживания колхозного быта в нелегкие 30-е годы, то теперь мы, современники, читаем его, больше обращя внимание на то, как раскручивается бесконечный клубок судеб героев. Все герои очень разные, но характеры выписаны достаточно ярко, и буквально с первых строк романа мы можем составить свое мнение о каждом из них. Макар Нагульнов, например, резок с первого знакомства с ним и, в то же время, необычайно мягок с женой, Лушкой. Разметнов — человек хозяйственный, не утративший еще юношеского пыла, горячий. Давыдов – рассудительный и открытый душою. Всех их, таких не похожих, связала вместе судьба в Гремячем Логе, чтобы потом вместе и похоронить. Не забудем, что кроме главных героев-коммунистов, есть еще главные-герои кулаки и середняки, есть еще Половцев с Лятьевским, есть еще дед Щукарь, наконец.

Становится ясно, что у всех жителей Гремячего Лога судьба одна — колхоз. Нелегко многим дается это решение.Многие до последнего цепляются за свое добро, за старую жизнь.Но мы-то знаем историю. Наверняка знаем, что светлые надежды Якова Лукича Островного не оправдаются. На примере Островного, наверное, показана основная масса «середняков» – кулаков того времени. Он просто покоряется неизбежным переменам. Приехал Давыдов, организовал колхоз, Яков Лукич в колхозе. Приехал Половцев, дал подписать клятву, и вот уже Островнов снова в Белой гвардии. Да и как тут определится, вроде бы и там хорошо и тут. Островнов особо не размышляет, куда его жизнь тянет, туда он и идет. Но как тяжело дается ему каждый шаг: «И революция, война, фронты прошли над ним, как степовой вихрь над травой: погнуть — погнул, а чтобы сломать или искалечить — этого не было. В бурю лишь тополя да дубы ломает и выворачивает с корнем, бурьян-железняк только земно клонится, стелется, а потом снова встает». Только коллективизация искалечила Якова Островного, или это сделал так не вовремя подвернувшийся Половцев или, может быть, Яков Лукич сам виноват. Кто знает… По крайней мере, вначале он вызывает симпатии (мы рассматриваем современную точку зрения, так как лет пятнадцать назад вряд ли бы Островнов вызвал у кого-либо симпатии), кажется крепким хозяином, уважаемым человеком и вроде бы не против колхоза. Умному человеку везде почет, он даже книжки про сельское хозяйство читает. Однако, узнав как он поступил со своей матерью, всякое желание жалеть и сочувствовать Островнову пропадает. И конец его в тюрьме вполне заслужен.

Печально сложилась и судьба Давыдова, приехавшего в Гремячий Лог, чтобы найти там дело всей своей жизни, любовь, верных друзей, жену и наконец смерть. Жизнь его не была полна радостей и приключений. Трудился на заводе, воевал, защищал «свою партию» и за нее же умер. Вообще, читая страницы посвященные коммунистам в романе, поражаешься сколько беззаветной веры было в них тогда. Но Давыдов не только отстаивает интересы партии, он еще пытается и разобраться в каждом, найти ту заветную дорожку к сердцу. Иногда случаются «перегибы», но где их нет: «Удивительный народ эти казачишки! Раскуси, попробуй, что за фрукт этот Устин. Оголтелый враг или же попросту болтун и забияка, у которого что на уме, то и на языке? И вот, что ни день, то они мне все новые кроссворды устраивают… Разберись в каждом из них, дьявол бы их побрал. Ну что ж, буду разбираться! Понадобится, так не то что пуд — целый мешок соли вместе с ними съем, но так или иначе, а все равно разберусь, факт!» Вот так «фактически» Давыдов и живет. И только в вопросах любви фактически не получается. Лушка Нагульнова хитрая баба. Оттого так печально и стало Давыдову после их разрыва, оттого и тянет его на целину, поближе к казакам, чтобы заглушить тупую боль. И не думал он после, что придется ему еще раз испытать счастье любить и быть любимым, но вот появилась Варя Харламова, вот, кажется, опять вспыхнула икра, давно погасшего огня, но только нелепая смерть не ждет, когда ее позовут. Трагична судьба Давыдова, но он все равно счастлив, что довелось ему умереть за свою любимую партию.

Счастлив по-своему и Макар Нагульнов. Вот он изучает английский язык, читает умные книжки и вместе со всеми стремится к светлому будущему. Но ему, как и Давыдову, не довелось дожить ни до светлого будущего ни до сколь-нибудь спокойной «светлой» жизни. Может быть, поэтому Макар такой нетерпеливый. Он торопиться жить, торопится все переделать: побыстрее раскулачить, побыстрее создать колхоз, побыстрее засеять поле. И, конечно, в быстроте своей забывает о методах, которыми он это все «насаждает». Оттого и жизнь часто бьет Нагульного, идущего с ней не в ногу. Слишком резво он берется за все, и спешит там, где надо бы остановится и переждать. Поэтому и первая очередь в хате Островного достается ему.Нагульнов очень сознательный и идейный, но везде он действует так, как ему представляется правильным, не слушая никого. Макар, наверное, человек своего времени, ибо родись он позже, едва ли смог бы употребить весь свой революционный пыл. А вот трудные годы коллективизации как раз для него. Только действовать ему можно в ситуациях, где, действительно, нужна грубая мужская сила, иначе и партбилет можно на стол положить. Но у Нагульного свои понятия, относительно того, кто должен быть в партии:«Куда же я без партии? И зачем? Нет, партбилет я не отдам! Я всю жизню свою вложил… всю жизню… — и вдруг старчески-жалко и бестолково засуетился, зашарил по столу руками, путаясь в словах, торопливо и невнятно забормотал: — Так ты уж лучше меня… прикажи ребятам… Мне тогда на распыл надо… Ничего не остается… Мне жизня теперь без надобностев, исключите и из нее… Стало быть, брехал Серко — нужен был… Старый стал — с базу долой…» Но ведь и действительно такие люди нужны партии, люди, беззаветно верящие, что именно они причастны к мировой революции. Да только эта революция принесла Нагульнову мало счастья. Народ его все больше сторонится, жену он выгнал по идейным соображениям и без устали учит английский язык. Однако, Макар не то что в Англию, в Ростов выезжает раз в год, поэтому все это бесполезная работа. Невесело сложилась судьба Нагульного, мало было в его жизни счастья, больше войн и слез. Но он человек своего времени, герой, и все мы гордимся им и вместе с дедом Щукарем горюем по своему «темному другу».

Очень интересна судьба самого деда Щукаря, «исторического» человека. «Исторического» не только потому, что он вечно попадает в истории, но еще и потому, что этот человек великолепно уживается при любом режиме. Щукарь настолько колоритен, что не будь его в романе, «Поднятая целина» не могла бы существовать. На его примере, правда достаточно преувеличенно и с иронией, описаны метания простого люда того времени. Он вроде бы и колхозник, но все равно о «своей худобе радеет», и, случись что, распрекрасно будет жить и при половцевых и лятьевских. Его шутки иногда метко отражают те или иные аспекты тогдашней жизни, и кто знает, может быть, его устами говорит с нами не Шолохов советский-писатель, а Шолохов просто писатель, который всегда в описании исторических событий должен стараться быть беспристрастным. «Ох и силен ты, Макарушка, на добрых людей жать! Тебе бы только на маслобойке работать заместо прессы, из подсолнушка масло выдавливать… Ну, что ты мне рот зажимаешь и слова не даешь сказать? Я же не про тебя говорю, не тебе отлуп делаю? Ну и помолчи, потому что партия указывает — изо всех силов разводить критику и самокритику. А что есть самокритика? По-русски сказать — это самочинная критика. А что это обозначает? А это обозначает то, что должен ты щипать человека, как и за какое место вздумаешь, но чтобы непременно до болятки! Щипай его, сукиного сына, так, чтобы он соленым потом взмок от головы до пяток! Вот что обозначает слово самокритика, я так понимаю». Устами деда Щукаря часто сообщает нам автор о тех ошибках, которые допускали коммунисты-коллективизаторы того времени. Щукарь – это собирательный образ всех «новых» колхозников, несгибаемая воля которых и любовь к земле позволяют им крепко стоять на ногах и с шуткой выходить из любой сложной ситуации.

В романе очень много героев, но все их судьбы переплетены. Коллективизация, она как война, общая для всех. И так же круто меняются и судьбы людей. Вчера еще рабочий на заводе – сегодня уже председатель колхоза, или вчера еще щи с мясом и сон на собственной кровати, а завтра уже босой в санях или с пулей в голове. Трагична судьба не только раскулаченных, но и тех кто раскулачивает, ибо они все равно связаны вместе. И на вопрос, что же случилось с нашими героями, мы можем просто ответить: «Коллективизация!» и вместе с Разметновым вздохнуть: «Вот она, наша жизненка, ребята, какими углами поворачивается! Иной раз так развернется, что и нарочно не придумаешь! Ну, пошли?»

Герои романа М. Шолохова » Поднятая целина»

Герои романа М. Шолохова «Поднятая целина» и их судьбы.

1.Коммунисты

Решая проблему положительного героя времени, пи­сатель создал характеры коммунистов — Давыдова, На­гульнова, Разметнова

Особую роль в образной системе «Поднятой целины» играет образ Давыдова.

Политические ориентации посланца питерских рабочих в момент его приезда на донскую землю выявлены в романе достаточно четко. Судя по некоторым деталям, представления Давыдова о положении в деревне, о сущности и целях коллективизации формировались под воздействием недавних решений ЦК партии, в атмосфере все более усиливающегося давления на крестьянство. Расстановка классовых сил в деревне представляется Давыдову очевидной. «Так что же, по-твоему,— заявляет он секретарю райкома,— батрачество, беднота и середняк против раскулачивания? За кулака? Вести-то их на кулака надо?» Конечно, в споре с Корчжинским аргументы Давыдова выглядят малоубедитель­ными. Ему, по существу, нечего противопоставить точным и конкретным доводам секретаря райкома. Речь Давыдова становится косноязычной, выражения — односложными: «Эка ты!», «Это как тебе сказать…». Не­смотря на уверенность — «а тебе, товарищ, рубану напрямик, по-рабоче­му: твоя линия ошибочная, политически неправильная, факт!» — наедине с собой Давыдов не может не признать, что рассуждения Корчжинского поколебали его убежденность: «Почитаю опять всю речь аграрникам. Неужели я ошибаюсь?» Давыдов отнюдь не мастер политических дискуссий, что ему явно не хватает знаний, его суждения не отличаются теоретической основательность.

. В первый день пребывания на хуторе Давыдов, кажется, находит подтверждение своим взглядам в настроениях и сужде­ниях беднейшего казачества. «Тебя бы сюда, тихохода»,— вспоминает он о секретаре райкома в момент наивысшего накала собрания гремяченской бедноты. В его голосе вновь открыто звучат бескомпромиссные поты, он требует от крестьян однозначного выбора. Обращаясь к бед­няку, засомневавшемуся в необходимости раскулачивания своего соседа Давыдов «будто нож к горлу приставил: «Ты за Советскую власть или за кулака?»

Но уже на первом собрании в Гремячем безапелляционная уверен­ность Давыдова наталкивается на факты, которые не вписываются в стройную, как ему кажется, систему его рассуждений. Бедняк Тимофей
Борщев должен бы испытывать классовую ненависть к кулаку Дамаскову, а он неожиданно проявляет сомнения. Но здесь в политическом арсенале двадцатипятитысячника быстро находится подходящий аргумент: «Давыдов коротко черканул в блокноте: «Тимофей Борщев затуманенный классовым врагом. Обработать». Но вот с Титом Бородиным оказалось сложнее — вчерашний единомышленник, боец за Советскую власть в годы гражданской войны, стал кулаком. И хотя Давыдов по-прежнему сохраняет твердость и решительность — «Чего ты нам жалостные рассказы преподно­сишь? Был партизан — честь ему за это, кулаком стал, врагом сделался раздавить!» — история Бородина не уходит из его памяти. Не случайно позднее он «раздумчиво» спросит у Нагульнова: «Тита Бородина ты близко знаешь?»

В своем выступлении перед бедняками Гремячего Лога Давыдов убе­дителен в той его части, где говорит о конкретных вопросах, непосред­ственно волнующих земледельцев,— о вспашке зяби, о тракторах. Там же, где он начинает излагать политические оценки и суждения, речь его стано­вится несвязной, он то и дело «спотыкается» о выражения, заимствован­ные из газет: «кулак-вампир», «кулак… общий наш кровосос», «тем самым льется вода на мельницу» и т. д. Давыдов и сам чувствует неестествен­ность этих выражений и, спохватываясь, стремится говорить попроще: «…словом, никакая не вода, а один убыток». По мере погружения Давыдова в реальные заботы крестьян новые сомнения и тревоги переполняют его сознание. Однако теперь в спор с ним вступит оппонент посерьезнее Корчжинского — сама жизнь, оценивающая, ставящая под сомнение, а то и опровергающая политические установки, которые вошли в сознание питер­ского рабочего с газетных страниц. Однозначная и столь понятная по газетным публикациям расстановка классовых сил в деревне на деле оказалась запутаннее и сложнее. Постепенно — противоречия между соб­ственными представлениями и явлениями жизни становятся для Давыдова все более осознанными: «За неделю пребывания в Гремячем Логу перед Давыдовым стеною встал ряд вопросов… Как зафлаженный волк, пытался он выбраться из круга связанных с колхозом мыслей».

Эпизод крестьянского бунта является наиболее драматическим мо­ментом в развитии образа Давыдова. Копившиеся в сознании Давыдова недоумение и горечь словно выплескиваются, выражая высшую степень драматизма его ду­шевного состояния: «За вас же, сволочей!.. — неожиданно звонко сказал Давыдов и повел по сторонам посветлевшими глазами.— Для вас же де­лаем!.. И вы меня же убиваете…»

Действительно, Давыдов приехал в Гремячий Лог с самыми добрыми намерениями по отношению к крестьянам-труженикам, искренне убежден­ный в том, что помогает им строить новую, светлую жизнь. Для этого он не только готов к самопожертвованию, он фактически ежечасно жертву­ет собой: отказывается от нормального существования и живет в каких-то неестественных условиях. Давыдов чувствует, что сдвинуты какие-то обще­принятые человеческие представления, ему приходится совершать поступки, противоречащие его душевной сущности. Не случайно в конце романа Давыдов признается Варе Харламовой: «А ты знаешь, я уже иногда поду­мывал, приходило на ум частенько, что счастье мое, личное счастье, оста­лось за кормой, в прошлом то есть… хотя и в прошлом мне его было отмере­но,- кот наплакал…»

Но вот во время «бабьего бунта» Давыдов вдруг с пронзительной ясностью ощутил разобщенность с гремяченцами. Может быть, впервые и этот момент он усомнился в безусловной оправданности и необхо­димости собственных действий и самого своего пребывания в донском хуто­ре, в гуще крестьянской массы. Одна­ко внутренняя закономерность именно такого состояния героя подтверж­дается логикой его суждений и поступков. Не душевное ли потрясение во время «бабьего бунта» вынудило Давыдова круто изменить характер от­ношений с крестьянами, отказаться от массовых наказаний участников выступления? Вряд ли столь же миролюбиво поступил бы он в первые дни своего пребывания в Гремячем Логу, когда выражения «рубану», «уничто­жить кулака», «таких, как ты, всех угробим», то и дело слетавшие с его уст, свидетельствовали о совсем иной настроенности питерского рабочего.

Таким образом, на протяжении действия первой книги «Поднятой целины» претерпели изменения не только его представления о принципах крестьянской жизни, но и политические убеждения.

В начале романа у Давыдова, определяющего свои действия на основе сталинской речи, не было никаких сомнений и колеба­нии в идее сплошной коллективизации. К концу же первой книги, особенно после эпизодов, связанных с появлением статьи «Головокружение от успе­хов», Давыдов, ранее столь ревностно относившийся к точному следова­нию руководящим указаниям, во многом утрачивает этот пиетет перед дирек­тивой. Его суждения и действия теперь все более определяются насущ­ными потребностями гремяченцев.

Таким образом, Шолохов не изображает Давыдова «кожаной курткой», твердокаменным большевиком. Давыдов резко отличается от тех идеальных, схематичных героев, ко­торых много было в литературе 20—30-х годов.

Помощниками Давыдова изображаются сельские коммунисты Нагуль­нов и Разметнов. Так же как и Давыдов, они боролись за Советскую власть в годы гражданской войны. Так же как и Давыдов, они проникнуты верой в светлое будущее не только своего народа, но и всего человечества. Но каждый из них — это и ярко выраженная индивиду­альность. Макар Нагульнов, бывший красный партизан, наг­ражденный орденом Красного Знамени, — характер сложный. Писатель показывает его романтическую веру в победу ленинских идей во всем мире, его ненависть к «гадюке» — частной собственности. Он, «весь заострен­ный на мировую революцию», в проведении коллективи­зации готов действовать решительными и категорически­ми методами гражданской войны.

В портретной характеристике подчеркивается слож­ность его характера: «Был он широк в груди и по-кавале­рийски клещеног. Над желтоватыми глазами его с непо­мерно большими, как смолой налитыми, зрачками срос­лись разлатые черные брови. Он был бы красив той не­броской, но запоминающейся мужественной красотой, ес­ли бы не слишком хищный вырез ноздрей небольшого ястребиного носа, не мутная наволочь в глазах». Нагуль­нов сразу поддерживает Давыдова, видя в колхозах путь к новой жизни, путь освобождения от собственности: « — Я, дорогой товарищ рабочий, легче дышу, как услы­хал, что сплошь надо стянуть в колхоз хлеборобскую соб­ственность. У меня к ней с мальства ненависть. Все зло через нее, правильно писали ученые товарищи Маркс и Энгельс. А то и при советской власти люди, как свиньи у корыта, дерутся, южат, пихаются из-за этой проклятой заразы».

Нагульнов непримирим к классовым врагам, принци­пиален и тверд в решении встающих перед ним проблем. Он не щадит бывшего красного партизана Тита Бороди­на, ставшего кулаком, расстается с горячо любимой им Лушкой, не желая терпеть ее связь с сыном кулака Тимофеем Рваным. Шолохов рисует своего героя человеком, беспредельно преданным делу революции.

Испытывая лютую ненависть к накопительству и ^{частной собственности, стремясь быстрее организовать колхоз, Нагульнов допускает ряд серьезных перегибов: обобществляет мелкий скот и птицу («нехай и куры колхозом живут»), арестовывает крестьян, которые не сдают семенной хлеб, угрожает расстрелом подкулачнику Баннику. Банник жалуется на Нагульнова в райком. Нагульнова исключают из партии. Исключают формалисты и скрытые пособники врагов, такие, как Корчжинский и Хомутов. Решение об исключении из партии Нагульнова воспринимает трагически: «Куда же я без партии? И зачем? Нет, партбилет я не отдам! Я всю жизню свою вложил… всю жизню… — и вдруг старчески-жалко бестолково засуетился, зашарил по столу руками, путаясь в словах, торопливо и невнятно забормотал: — Так ты уж лучше меня… прикажи ребятам… Меня тогда на распын надо… Ничего не остается… Мне жизня теперь без надобностев, исключите и из нее…»}

Макар Нагульнов после исключения из партии хочет кончить жизнь самоубийством, но, представив, как будут торжествовать и злорадствовать кулаки, решает хлопотать о восстановлении в партии. «А если и не восстановят, то «беспартийным буду сражаться с гадами»,- заключает он.

Макар Нагульнов только две недели ходил беспартийным За это время сняли с работы Корчжинского и Хомутова, а окружная контрольная комиссия, получив апелляцию Нагульнова, восстановила его в партии.

Более спокойным и уравновешенным по сравнению с Макаром Нагульновым является Андрей Разметнов. Участник гражданской войны, пострадавший от белых казаков, замучивших его жену, Непосредственность, преданность делу, вера в светлое будущее — вот качества, характерные для Разметнова, кото­рые писатель подчеркивает и отдельными портретными деталями: у него «чистые, как летнее небушко, глаза», «наивная беззастенчивость». Разметнов — типичный донс­кой казак. Вот каким увидел его приехавший в Гремячий Лог Давыдов: «Из соседней комнаты вышел плотный ка­зачок в козьей серой папахе, сбитой на .затылок, в курт­ке из шинельного сукна и казачьих с лампасами шаро­варах, заправленных в белые шерстяные чулки».

Разметнова волнует все, что связано с жизнью кресть­ян, с колхозом. Он первый узнает о массовом убое скота в хуторе и предупреждает об этом Давыдова: «Председа­тель колхоза! Гиганту строишь! Твои же колхозники ре­жут, вот кто! И единоличники. Перебесились! Режут на­повал все, и даже, сказать, быков режут!»

Вовлекая крестьян в колхоз, он стремится действо­вать, в отличие от Нагульнова, не силой, а убеждением. Разметнов пользуется любовью и уважением односель­чан.

Писатель раскрывает и личные качества Андрея Раз­метнова: показывает его сильную и самоотверженную любовь к умершей жене Евдокии, которую он никак не может забыть. В отличие от Макара Нагульнова, при­зывавшего всех мужчин подождать с устройством личной жизни до мировой революции, Андрей не выступает про­тив естественного желания каждого человека устроить свою личную жизнь, понимая, что утверждения Макара ничего общего с жизнью не имеют: «Хорошо, что брухливой корове бог рог не дает, а то Макар заставил бы всех мужчин жить без женщин, чтобы от социализма не от­влекались!»

После гибели Нагульнова именно он становится секретарем партячейки.

ОБРАЗЫ-ТИПЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ КРЕСТЬЯНСТВА

Образы, созданные М. Шолоховым, типичны, они за­ключают в себе обобщающие черты народа в данную эпо­ху, но при этом каждый из созданных характеров наделен строго индивидуальными качествами.

В первой книге романа, изображая организацию колхоза, писатель большое внимание уделяет массовым сценам, но одновременно им ярко выписаны и отдельные характеры (Кондрат Майданников, Демка Ушаков, Хопров, Любишкин, Демид Молчун, Ипполит Шалый, дед Щукарь и другие).

В образе середняка Кондрата Майданникова М. Шолохов типизировал черты середняков-тружеников. Кондрат быстро понял, что без колхоза ему не жить, и одним из первых вступил в колхоз. Но «нелегко давался Кондрату колхоз! Со слезой и с кровью рвал Кондрат пуповину, соединявшую его с собственностью, с быками, с родным паем земли». Заявление, которое написал Кондрат о вступлении в колхоз, отражает его стремление войти в новую жизнь:«Я, Кондрат Христофоров Майданников, середняк, про­шу принять меня в колхоз с моей супругой и детьми, и имуществом, и со всей живностью. Прошу допустить меня до новой жизни, так как я с ней вполне согласный».

Если в первой книге изображалась огромная внутренняя борьба Кондрата с частной собственностью, то во второй он показан как человек, готовый на беспощадную борьбу с врагами колхозной жизни.

Когда Давыдов рассказал Кондрату о том, что в ху­торе враги снова поднимают голову, Кондрат спокойно отметил: — «Что же, это хорошо, пущай подымают. Под-пятую голову рубить легче будет».

Прием Кондрата в партию был радостным событием. О нем многие говорили тепло и доброжелательно. Раздавались реплики:

« — Хорош хозяин!

• Оберегает колхозный интерес.

• Этот общественную копейку не уронит, а ежели уронит одну — поднимет две.

• Про него плохо не сбрешешь, не поверят!»

И когда Щукарь дал «отлуп» Кондрату, то в его за­щиту выступила со всем пылом юности Варя Харламова:

« — Неправда ваша, дедуня! Плохо вы говорите про товарища Майданникова Кондрата Христофорыча, и ник­то вам тут не поверит, что он недостойный быть в партии! Я с весны работала с ним на пахоте, и он пахал луч­ше и больше всех! Он всю силу покладет на колхозной работе, а вы против него идете…»

После таких убедительных доводов и дед Щукарь сни­мает свои возражения против принятия в партию Конд­рата.

Вместе со всеми жителями хутора тяжело переживает Кондрат гибель Давыдова и Нагульнова. Народ оказывает Кондрату огромное доверие — его избирают председателем гремяченского колхоза.

Многогранно дан во второй книге характер кузнеца Ипполита Шалого. Шалый болеет за колхозное дело, ста­рается помочь Давыдову в руководстве колхозом, делит­ся с ним своими сокровенными мыслями. Он упрекает Данилова за то, что тот отошел от непосредственных сво­их обязанностей по руководству колхозом, дал возможность Островнову, занять в колхозе руководящее место. «Непорядок у тебя один: ты только на собраинях председатель, а в будничной работе — Остров­ном. Отсюда и все лихо. Я так понимаю, что с весны тебе мило было пожить с пахарями, преподать им пример, как надо и общем хозяйстве работать, да и самому научится пахать, это дело для председателя колхоза невредное. Но вот чем ты теперь там занимаешься, в поле, я оконча­тельно в толк не возьму. Неужели на заводе, на каком ты работал, директор по целым дням за токарным стан­ком стоит? Что-то мне не верится!»

Он рассказывает Давыдову о вредительской деятельности Островнова, действующего уже не в одиночку, а организовавшего вокруг себя целую группу, в которую вошли Атаманчуков, Люшня, Афонька-кладовщик и другие. Шалый приводит неопровержимые факты, подтверж­дающие участие Островнова в убийетве Хопровых (следы подкованных сапогвозле дома Островнова), сооб­щает Давыдову о возвращении Тимофея Рваного, стре­лявшего в Нагульнова. Строго осуждает Шалый отноше­ния Давыдова с Лушкой.

Шалый поэтизирует свой труд, гордится тем, что куз­нецы его выучки работают во многих станицах. Для него ощущение полноты и красоты жизни связано с трудом. Он полностью встает на сторону новой жизни и с лютой , ненавистью относится к Островнову и другим врагам колхозного строя.

На открытом партийном собрании Шалый, отвечая на вопрос Островнова, почему он не вступает в партию, гово­рит: «Раньше не вступал — это да… а зараз вступлю. Ежели ты, Яков Лукич, не вступаешь, стало быть, мне надо вступать. А вот ежели бы ты нынче подал заявление, то я бы воздержался. Нам с тобой в одной партии не жить! Разных партий мы с тобой люди…»

Среди целой галереи разнообразных характеров пред­ставителей народа особенно выделяется образ деда Щукаря.

Самые различные отклики в критике вызвал этот образ. Некоторые считают, что во второй книге об­раз деда Щукаря остался без изменений по сравнению с первой книгой и только в заключительной части М. Шо­лохов раскрывает новые особенности характера деда Щу­каря, изображая его скорбящим после смерти Давыдова и Нагульнова (Л. Якименко). Другие добавляют, что словоохотливости милого дедушки Щукаря надо было сделать «укорот» (М.Алексеев)

В статьях Д. Молдавского, Я.Эльсберга и Ж. Катала даны совершенно противоположные оценки этого харак­тера.

Исследователь народного творчества Д. Молдавский считает образ деда Щукаря огромной удачей писателя и ставит в один ряд с образами мировой _ литературы — Санчо Панса Сервантеса, Тиля Уленшпигеля де Костера, солдата Швейка Гашека .

Восторженно отзывается о Щукаре французский критик Жан Катала: «Кто такой дед Щукарь? Болтун, потому что он упивается словами. Враль, потому что ему хочется подкрасить действительность. Всегда и во всем одураченный, потому что он чист как дитя. Сам того не сознавая, он родился поэтом. И моментами он прибли­жается к подлинной поэзии».

О жизненности образа деда Щукаря говорил Я. Эльсберг: «В отличие от Демида Молчуна, Щукарь жадно, взахлеб принимает жизнь с ее шумом и гомоном. У него по-своему «ушки на макушке». Он очень чуток к новому, хотя это чутье слишком часто обманывает его».

Бесспорно одно: образ Щукаря не надуманный образ. Он, как и образ Василия Теркина из од­ноименной поэмы А. Твардовского, взят из гущи народ­ной. В каждой деревне, в каждом селе был свой дед Щукарь, которого хотя иной раз и не принимали всерьез, но его шутки и прибаутки скрашивали самые тяжелые моменты крестьянской жизни.

Образ деда Щукаря взят Шолоховым непосредствен­но из жизни, и недаром много дедов на Дону утвержда­ли, что именно они являлись прототипом этого образа. Об этом писали в своих статьях М. Сойфер и И. Лежнев. Щукарь искренен и доверчив, труслив и находчив, бес­помощен и активен. Вся его жизнь — сплошная цепь не­лепых приключений и неудач. Новая жизнь больше всего сказывается именно на деде Щукаре. Он всегда в гуще событий. Все его забавные речи слушаются с неослабе­вающим вниманием, и всегда он сообщает что-то новое то о городе, то о хуторе. Наконец, он по-своему растол­ковывает мудреные слова, прочитанные им в толстом сло­варе у Нагульнова.

Хуторяне привыкли к Щукарю, любят его. Об этом говорится неоднократно в романе «…Подомрет старик … Ей богу, наделает он нам горя! Привыкли к нему, к ста­рому чудаку, и без него вроде пустое место в хуторе ос­танется», — говорит уже в конце книги Разметнов, новый секретарь партячейки, Кондрату Майданникову.

Как к сыновьям привязался одинокий дед Щукарь к Давыдову и Нагульнову, и их гибель он переживает тра­гически, делясь своими мыслями с Кондратом Майданниковым, которому когда-то давал «отлуп» на партийном собрании: «… подкосили меня Макарушка с Давыдовым, уняли у меня жизни… С ними-то, может, и я бы лишних год-два прожил, а без них что-то мне тошновато стало на белом свете маячить … — грустно проговорил дед Щу­карь, вытирая слезы верхом старой фуражки». Делился он своим горем и с Разметновым, говоря о том, что в Давыдове и Нагульнове он сразу как бы двух сынов потерял.

Овеяна грустью одинокая фигура деда Щукаря на скамеечке у могил Давыдова и Нагульнова.

«А в непроглядном темном небе до зари звучали сто­нущие и куда-то зовущие голоса журавлиных стай, и до зари, не смыкая глаз, сидел на скамеечке сгорбившийся дед Щукарь, вздыхал, крестился и плакал…»

Большое место во второй книге занимают женские образы. В первой книге женщины изображались глав­ным образом в массовых сценах — на собраниях, во вре­мя «бабьего бунта», в поле.

Во второй книге чувствуется стремление писателя пол­нее раскрыть индивидуальные женские характеры. Так, Шолохов, изображая Лушку Нагульнову, пользуется приемом противопоставления. Образу Лушки противопоставлен образ Вари Харламовой, которой не было в первой книге.

Варя, и отличие от взбалмошной, чувственной Лушки, является олицетворением чистоты, непосредственной и юной под­линной красоты.

Автор тепло и нежно относится к Варе. Ее красота в изображении М. Шолохова часто сопоставляется с кра­сотой природы: «Давыдов шевельнул ноздрями и уловил тонкий и слегка пряный запах ее волос. Да и вся она пахла полуденным солнцем, нагретой зноем травой и тем неповторимым, свежим и очаровательным запахом юно­сти, который никто еще не смог, не сумел передать слова­ми…»

Давыдов мысленно называет Варю «быстроногая моя л анюшка», «зоренька».

С большой силой изображает М. Шолохов любовь Ва­ри к Давыдову — ее первую любовь. Она то теряется в его присутствии, то становится смелой. С каким вдохновением она работает вместе с Давыдовым и какую трогательную заботу проявляет о нем — зашивает и стирает ему тельняшку, с необычайным трепетом пряча ее у себя на груди!

В Давыдове, сердце которого занято взбалмошной Лушкой, чувство Вари сначала не встречает взаимности, но он относится к ней очень бережно. «Нет, милую Варюху-горюху можно любить только всерьез», — думает он.

Лиризмом наполнена сцена объяснения Вари с Давы­довым. Девушка находит в себе душевные силы, чтобы сказать прямо любимому человеку о своих чувствах. Да­выдова ошеломило это признание Вари. Бессонную ночь думал он о своей личной жизни и понял, что Варя — это самое прекрасное, что послано ему судьбой.

Лушка Нагульнова — характер уже иной. Страстно увлекающаяся, буйная, озорная и дерзкая, она очень кра­сива. Особенно поражают ее глаза: «Удивительные глаза были у Лушани Нагульновой! Когда она смотрела немно­го исподлобья, что-то трогательное, почти детски-беспо­мощное сквозило в ее взгляде, и сама она в этот момент был похожа скорее на девчонку-подростка, нежели на многоопытную в жизни и любовных утехах женщину. А через минуту, легким касанием пальцев поправив всег­да безупречно чистый, подсиненный платок, она вскиды­вала голову, смотрела уже с вызывающей насмешливо­стью, и тогда тускло мерцающие, недобрые глаза ее бы­ли откровенно циничны и всезнающи».

О ее своеобразной красоте Шолохов не забывает упо­мянуть в самые напряженные моменты ее жизни. Вот . Нагульнов и Разметнов пришли арестовать Лушку, и ав­тор замечает: «Даже спросонья она была по-девичьи свежа и хороша, эта проклятая Лушка! …Она улыбалась уже торжествующе и нагло, победно щурила лихие лу­чистые глаза, ожидая встретиться взглядом со своим быв­шим мужем».

Но Лушка не только легкомысленная и бездумная женщина. Она способна и на глубокие переживания. Не­сколько суток тревоги за судьбу Тимофея Рваного изме­нили ее. В уголках рта под тяжестью горя образовались морщинки. Мужественно прощается она с мертвым Тимо­феем и, оценивая великодушное отношение к ней Макара Нагульнова, склоняет перед ним в поклоне свою гордую голову.

Несмотря на свое исключительное женское обаяние, Лушка не могла принести счастья ни Нагульнову, ни Давыдову, так как она принадлежала, по выраже­нию Шалого, к тем женщинам, которые «мужчинов не на работу толкают, а с работы таскают». Очень верно опре­делил ее сущность Нагульнов. Обращаясь к Давыдову, он говорит:

« — Ты думаешь, она о мировой революции душой из­болелась? Как-то ни черт! Ни колхозы, ни совхозы, ни сама советская власть ей и на понюх не нужны! Ей бы только на игрища ходить, поменьше работать, по­больше хвостом крутить, вот и вся ее беспартийная программа!»

В кон­це романа мы видим ее потерявшей свое былое очарова­ние — толстую и самодовольную женщину, вышедшую замуж за горного инженера Свиридова. Разметнов, встре­тившись с ней, от души пожалел Лушку Нагульнову — хлесткую, молодую, красивую.

М. Шолохов «Поднятая целина»: «герои» коллективизации

Роман «Поднятая целина» М. Шолохова относится к так называемой первой волне прозы о коллективизации: роман написан по «горячим следам» (как и «Чевенгур», «Котлован», «Впрок» А. Платонова). Долгое время роман считался «зеркалом коллективизации», где эпохальное событие было изображено с точки зрения писателя-соцреалиста – с оптимистической уверенностью в необходимости и прогрессивности преобразования деревни. Конфликты и перипетии эпохи (противоречия между старым и новым укладом, борьба в сознании крестьянина-собственника, классовая борьба) автором угаданы верно, но все же трагические столкновения оказываются смягчены, а ведущая роль в романе отведена именно героям-коммунистам, в то время как герои, не принимающие коллективизацию, относятся более к отрицательным.

Образы коммунистов описаны Шолоховым с любовью, но при этом автор не вуалирует и их отрицательные черты. Так, Макар Нагульнов – бывший красный партизан – оказывается фанатиком революционного движения, ради которого готов на любую бессмысленную жестокость. Он вспыльчив, резок; самый главный его аргумент – это сила, напор, угроза. Его идеал – это партия, поэтому ее приказы не оспариваются, а безмолвно исполняются. Герой теряется среди приказов и партийных истин, уходит от самого себя. Нагульнов становится «механизмом» революции, слепо верящим в непорочность партии и следующим за абстрактной идеей: «… тысячи станови зараз дедов, детишек, баб. Да скажи мне, что надо их в распыл… Для революции надо… Я их из пулемета всех порешу…».

Разметнов закрылся в собственной трагедии: во вине злых односельчан, мстивших Андрею за уход в красные, самоубийством заканчивает жизнь его жена, а через некоторое время умирает и сын. Это отразилось на душевном состоянии героя (сентименатален, мягкотел) и на его социальных взглядах. Разметнов все более углубляется в работу. Череда трагедий героя на смерти жены и сына не заканчивается: после событий в Гремячем Логе он теряет друзей. Образ Андрея Разметнова наиболее типичен: его судьба – это судьба многих людей 30-х гг. XX в.

Образ двадтатипятитысячника Давыдова выглядит немного парадоксальным: он далек от земли и деревни, не знает законов и смысла жизни села, но в Гремячий Лог приехал организовывать колхоз. Из-за явных пробелов в знании психологии казачества, его сути Давыдов порой «сбивается» на методы Нагульнова – насилие, угрозы, принуждение, хотя и не столь фанатичные, как у его «коллеги».

Отличие героев Шолохова в аспекте соцреализма состоит в том, что они – коммунисты – показаны не только как герои, но и как жертвы своего времени, а во многом – и заочные виновники вершившихся трагедий: они мало знали казачий характер, не имели представления о труде на земле, подобрали не те методы и др. Именно поэтому в изображениях героев есть не только подвиги, но и личные трагедии – а порой их даже больше.

Коллективизация снискала к себе амбивалентное отношение: середняки, которые наживали свое имущество каторжным трудом – не жалея ни себя, ни родных, считали коллективизацию неприкрытым грабежом; а люмпены типа деда Щукаря и бедняки безоговорочно ей восхищались. Для первых коллективизация – это «трое работают, а десять под плетнем на прицыпках сидят, цигарку крутят», для вторых – возможность, не работая, сделаться «полезным человеком». Даже спустя много десятилетий коллективизация осталась эпохальным, но противоречивым событием.

Успешного изучения литературы!

© blog.tutoronline.ru, при полном или частичном копировании материала ссылка на первоисточник обязательна.

Поднятая целина (роман) Википедия

«По́днятая целина» — роман М. А. Шолохова. Первый том опубликован в 1932 году, второй — в 1959 г. Произведение посвящено коллективизации на Дону и движению «25-тысячников».

История создания[ | ]

М. А. Шолохов:

Я писал «Поднятую целину» по горячим следам событий, в 1930 году, когда ещё были свежи воспоминания о событиях, происходивших в деревне и коренным образом перевернувших её: ликвидация кулачества как класса, сплошная коллективизация, массовое движение крестьянства в колхозы.

К концу 1931 года первая книга была передана для публикации в журнал «Новый мир» под первоначальным названием «С кровью и потом». После некоторых разногласий по поводу названия, книга была опубликована как «Поднятая целина» в журнале «Новый мир» № 1-9 за 1932 год. В течение 1932 года она дважды вышла отдельными изданиями в издательстве «Федерация», в 1933 году — переиздана «Роман-газетой» (№ 3 и 4-5) и Государственным издательством художественной литературы^[1].

Обложка журнала «Роман-газета» за 1933 год

Первая книга «Поднятая целина» была воспринята как самостоятельное, законченное произведение. Однако Шолохов уже работал над второй частью — закончил её незадолго до начала Великой Отечественной войны. В 1942 году рукопись второй книги, находившаяся в доме писателя в Вёшенской, была утрачена во время бомбардировки. В начале 1950-х Шолохов вернулся к работе над рукописью, и в 1959 году вторая часть романа вышла в свет.

Краткий сюжет[ | ]

События романа разворачиваются на Дону в разгар коллективизации, в 1930 году. На хутор Гремячий Лог по заданию партии приезжает коммунист, двадцатипятитысячник, бывший моряк и рабочий Ленинградского завода, Семён Давыдов. Он знакомится с руководителем местной партийной ячейки Макаром Нагульновым и председателем гремяче

Поднятая целина Википедия

«По́днятая целина» — роман М. А. Шолохова. Первый том опубликован в 1932 году, второй — в 1959 г. Произведение посвящено коллективизации на Дону и движению «25-тысячников».

История создания[ | ]

М. А. Шолохов:

Я писал «Поднятую целину» по горячим следам событий, в 1930 году, когда ещё были свежи воспоминания о событиях, происходивших в деревне и коренным образом перевернувших её: ликвидация кулачества как класса, сплошная коллективизация, массовое движение крестьянства в колхозы.

К концу 1931 года первая книга была передана для публикации в журнал «Новый мир» под первоначальным названием «С кровью и потом». После некоторых разногласий по поводу названия, книга была опубликована как «Поднятая целина» в журнале «Новый мир» № 1-9 за 1932 год. В течение 1932 года она дважды вышла отдельными изданиями в издательстве «Федерация», в 1933 году — переиздана «Роман-газетой» (№ 3 и 4-5) и Государственным издательством художественной литературы^[1].

Обложка журнала «Роман-газета» за 1933 год

Первая книга «Поднятая целина» была воспринята как самостоятельное, законченное произведение. Однако Шолохов уже работал над второй частью — закончил её незадолго до начала Великой Отечественной войны. В 1942 году рукопись второй книги, находившаяся в доме писателя в Вёшенской, была утрачена во время бомбардировки. В начале 1950-х Шолохов вернулся к работе над рукописью, и в 1959 году вторая часть романа вышла в свет.

Краткий сюжет[ | ]

События романа разворачиваются на Дону в разгар коллективизации, в 1930 году. На хутор Гремячий Лог по заданию партии приезжает коммунист, двадцатипятитысячник, бывший моряк и рабочий Ленинградского завода, Семён Давыдов. Он знакомится с руководителем местной партийной ячейки Макаром Нагульновым и председателем гремяченского