Путь к высшей ясности — Детям о политике
• Книги и статьи » Политика » Детям о политике
А сегодня, малыш, я расскажу тебе о политике.
Ты, наверное, уже много раз слышал это слово, и тебе, наверное, интересно, что оно означает.
В Древней Греции каждый город управлялся самостоятельно и назывался «полис», а политикой называли искусство управления городом (государством). Сейчас политика делится на внутреннюю – по отношению к гражданам и организациям внутри государства, и внешнюю – по отношению к другим государствам.
Политики в те времена были мудрыми и честными, а государство выполняло свои основные задачи: безопасность и процветание граждан. Уже тогда существовали школы, суды, библиотеки, врачи, армия и полиция (ты заметил, малыш, что слово «полиция» – того же происхождения, что и слово «политика»?)
Но правители, управлявшие государством, все же оставались людьми. Они старались быть умными и честными, но человеческая природа довольно проста, что у детей, что у взрослых; что у крестьян, что у правителей. Поэтому как бы политик ни старался быть умным, в основе его поведения – все равно детский сад.
Представь себе детский сад, малыш. Там есть разные дети, и у каждого свои желания, капризы, обиды. Один стащил у другого игрушку, другой это заметил и пытается отнять обратно. Первому не хочется отдавать, и он врет, что это его игрушка. Но вот приходит воспитательница, которая сильнее всех, и которая знает, чья это игрушка, и все становится на свои места.
Если бы не было воспитательницы, то игрушка досталась бы тому, кто сильнее, или тому, кто лучше врет.
Драка в политике называется войной. Однако драчуну не хочется выглядеть драчуном, потому что драка – это плохо, и это понимает даже драчун. Поэтому политики врут, будто и не дерутся вовсе, а называют свои действия «точечными зачистками», «принуждением к миру», «миротворческой деятельностью» и так далее.
Когда дерутся дети, у них появляются синяки и царапины – повреждения. Повреждаются и погибают клетки организма. Конечно, организм очень большой и клеток в нем очень много, синяки пройдут и царапины заживут, но это все равно неприятно.
Когда воюют страны, то гибнут и калечатся те клетки, из которых состоят государства – люди. Это очень больно и обидно для людей и их близких, но, как гибель клеток тела не останавливает драчунов, так и гибель людей не останавливает политиков.
Как и дети в детском саду, государства отнимают друг у друга игрушки, обзываются плохими словами, дружат и ссорятся, и даже болеют.
Но, к сожалению, воспитательницы в политике нет. Политика – это детский сад без воспитательницы. Поэтому сильные дети (то есть государства) отнимают игрушки у слабых, хитрые – обманывают честных, двое детей могут побить третьего, и так далее.
Если ты, малыш, зачем-нибудь откроешь страницу или газету с политическими новостями, а то и включишь телевизор (вот уж совсем негодное дело), то увидишь много разных имен и длинных слов, описывающих мелкие события в отношениях детей. То есть, я хотел сказать, государств. Это будет совсем непонятно. И даже если ты узнаешь, кто все эти люди, прочтешь в словаре, что значат все эти слова, то ничего полезного для себя ты из этих описаний не вынесешь.
Между государствами, если не углубляться в мелочи и не увлекаться длинными словами, царят те же отношения, что и в детском саду. Да, конечно, если в эти мелочи углубляться, то может показаться, что все очень сложно, что дефицит бюджета Швамбрании не позволяет сокращать важные статьи экспорта, чтобы не вызывать перепроизводство и инфляцию, увеличивающую внешний долг, и поэтому Швамбрания рискованно идет на конфронтацию с союзниками… Но для понимания политики достаточно знать, кто из детей (государств) сильный, у кого интересные игрушки, кто хитрый, и кто с кем дружит. Если бы это было тебе, малыш, зачем-то нужно. Но увы, ты никак не сможешь изменить свою жизнь к лучшему, даже если будешь разбираться в политике очень хорошо.
Почему же столько новостей говорят о политике?
Вообще-то правитель — это всего лишь работа. Как у врача и сантехника. Если врач хорошо делает свою работу, то его больные выздоравливают. Если сантехник хорошо делает свою работу, то у него на участке порядок с трубами. Если политик делает свою работу хорошо, то страна, на которую он работает, живет спокойно и богато.
Но человек устроен так, что именно его работа кажется ему самой важной. Поэтому, если бы врач издавал газету, то она была бы о медицине. Если бы газету издавал сантехник – она была бы о водопроводе и канализации. Но газеты издают политики, и поэтому в них пишется о политике. Это не означает, что политика для тебя важнее медицины. Более того, кому же захочется, чтобы о нем писали плохо? Поэтому политики заставляют писать о себе хорошо, а плохо – о других. Поэтому из газет и новостей ты, малыш, никогда не узнаешь правду.
Есть и еще одна неприятность.
Представь себе, что несколько детей играют в домино, и один из них жульничает. Как ты думаешь, кто из детей выиграет? Тот, кто жульничает.
А теперь представь себе, что жульничают уже двое детей. Тогда выиграет тот, кто жульничает лучше.
Политика, малыш – очень заманчивая работа. Оправдываясь государственной надобностью, можно очень много для себя сделать, и никто не сможет возразить. Поэтому в политику стремятся нечестные люди. И, как и среди играющих в домино детей, выигрывает самый хитрый, самый жадный и подлый (а вовсе не умный и честный). Поэтому среди политиков хорошие люди обычно не встречаются.
Это грустно и обидно, поэтому в некоторых странах иногда случаются революции, когда особенно жадных и подлых политиков прогоняют с их мест. Увы, на их места через небольшое время снова садятся жадные и подлые.
Поэтому, малыш, чем меньше ты будешь интересоваться политикой и политиками, тем спокойней тебе будет житься.
Это всего лишь ненужная тебе история драк незнакомых тебе детей.
Если ты вдруг услышишь от кого-то, что Родина от тебя что-то хочет, что ты ей что-то должен – не верь. Это какой-то политик хочет заставить тебя бросить свои дела и заниматься его делами, во вред тебе. А Родине от тебя нужно только, чтобы ты честно трудился и был счастлив.
© Александр Лебедев 2013
r.eedd.cc
Зачем, когда и как говорить с детьми о политике
В нашей детско-родительской культуре есть пограничные, скользкие темы: секс, наркотики, смерть, религия и политика. И если можно понять, почему родители боятся начать разговор с детьми о наркотиках и смерти, то с политикой всё не так прозрачно. Почему-то мы упорно пытаемся обезопасить детей от этой темы. А вдруг они где-нибудь ляпнут что-то лишнее? Да и просто — «они ещё маленькие».
Рассылка «Мела»
Мы отправляем нашу интересную и очень полезную рассылку два раза в неделю: во вторник и пятницу
Казалось бы, беседы о том, как устроено государство, что такое быть гражданином, что такое быть ответственным, беседы о правах и обязанностях — естественная часть процесса воспитания. В этом и есть наша родительская роль: рассказать, как устроен мир и предложить модели взаимодействия с этим миром.
«Кадет» и «Трудовик». Серия открыток Владимира Табурина «Дети-политики», 1917 годТак как же давать идеальные картинки, если мы знаем, что в нашей жизни все не так гладко и правильно? В России время от времени оставляешь колёса на дорогах и перестаёшь адекватно воспринимать действительность, услышав очередной перл из телевизора. Но мы же растим гражданина, вот прямо сейчас строим будущее.
Поэтому говорите о том, что бы нам хотелось видеть. А уже потом — что мы имеем на самом деле
Может быть, начать не с того, хороша ли лично королева Англии или что вы думаете про Великого руководителя Северной Кореи, а с того, зачем нужен руководитель вообще. И что это за страшное слово «правительство», откуда оно берётся и почему мы его терпим. Не слово, конечно, а госструктуру.
Как говорить с детьми о коррупции
Политика — это про умение договариваться и жить вместе, слушать друг друга и оставаться собой. Людей на планете много, даже слишком, и все они разные. А поэтому иногда им хочется разных вещей. Например, мальчишки хотят новую хоккейную коробку во дворе, а пенсионеры — садик с клумбами. А кому-то не хватает места для парковки. Поиск баланса между клумбой, парковкой и хоккеем и есть политика. Попробуйте вместе с ребёнком найти лучшее решение. Умение договариваться мы каждый день используем в семье, с друзьями, в школе. Играя, вы подчиняетесь правилам и законам, иначе игры не будет. Но сначала вы вырабатываете эти правила совместно.
«Большевик и меньшевик» и «Социал-демократ». Серия открыток Владимира Табурина «Дети-политики», 1917 годКогда начинать разговор о политике
Всегда интересно организовать маленькое путешествие в историю и посмотреть, а как же решали вопросы в Древней Греции, в Древнем Китае, вечевом Новгороде или средневековой Испании. Заодно решить, что же ближе вашему образу мысли и жизни. Позже стоит плавно перейти к идее разделения властей. Наверное, не стоит в качестве вечернего чтения зачитывать торжественным голосом статьи Конституции, но рассказать о том, что есть такое произведение и зачем оно нужно — можно и в пять, и в шесть лет.
Как говорить с детьми об этике
В США с понятиями конституция, государственность, разделение властей, ролью, правами и обязанностями президента детей знакомят в 1-2 классе (шесть-семь лет). Это не значит, что их модель — единственно верная, и мы срочно должны менять школьную программу. Но она показывает, что никакой высшей математики в вопросах государственного устройства нет, и это вполне подходящий возраст для подобных тем. Да, американцам легче, они смогли договориться о взглядах на основные сюжеты своей истории и личностей в этой самой истории. Для нас всё не так очевидно, но тем интереснее будут беседы.
Так когда же начинать разговоры о политике?
Часто мы попадаем в ловушку, когда долго длится период «он ещё маленький», а потом сразу наступает период «он меня уже не слушает» и «он уже взрослый и сам всё решает»
Единственный выход — пересмотреть свои взгляды на начальный этап и начать беседовать с ребёнком откровенно до пубертатного возраста. Пять-шесть лет — хороший возраст для внедрения привычки разговаривать о важном и сложном.
«Умеренный» и «Социал-революционер». Серия открыток Владимира Табурина «Дети-политики», 1917 годПравила для родителей, которые решились на разговор
Теперь о сложном — о нашей национальной специфике разговоров о том, «кто виноват и что делать». Взгляды бывают очень полярные, а отстаивать их некоторые готовы чуть ли не с оружием в руках. И что же делать?
1. Всегда быть честным. Если вы не любите нынешнюю власть до зубного скрежета, так и скажите. Но только объясните свою позицию, желательно управляя эмоциями и следя за выражениями. Не перестанет ли ребёнок любить Родину оттого, что мама не любит президента? Нет, Родина — всё же нечто большее, чем кучка людей. Не стоит отождествлять эти два понятия. К тому же мама может ошибаться. Как и все люди. Но, конечно, если постоянно говорить «эта страна», и награждать соотечественников самыми оскорбительными эпитетами, а затем как следует припугнуть ребёнка оборотнями в погонах, результат может быть непредсказуемым.
2. Не заявлять, что ваша точка зрения единственно верная и поэтому делает из вас этакого Ланцелота на белом коне. И если Марья Ивановна в школе со всей своей учительской удалью отстаивает право Китая на Тибет, а у вас вся кухня завешана плакатами «Свобода Тибету!», не стоит тут же клеймить её и обвинять в том, что продалась партии «Объединённый Гоминьдан». Человеку будет трудно находиться под властью учителя, которого он не уважает и которого не ценят родители. Услышав историю о подобном поведении педагога, стоит вдохнуть-выдохнуть и спокойно объяснить, что позиции бывают разные. У вас — такая, но в целом школа — не место для политагитации.
3. Вместо навешивания ярлыков, обсуждайте конкретные вещи: налоги, реформу образования, медицину, уборку снега на улицах, скамейки во дворе, что важнее — космическая программа или новые социальные дотации. Самый лучший вариант, когда у вас нет чёткого ответа и есть поле для размышлений. Очень полезны внутрисемейные дебаты. Например, в нашей семье, мама — социалист, а папе мил оскал капитализма, поэтому прогрессивный налог — тема дискуссионная и очень горячая. Девятилетний сын с удовольствием выступает в качестве арбитра, а родителям приходится изыскивать всё новые и новые аргументы, чтобы выиграть очередной раунд дискуссии. Причём «это так, потому что это так» за аргумент дети не рассматривают. Иногда спор выходит жарким, каждый остаётся при своём, но в конце все мирятся и радуются друг другу. И это важный опыт: мы не отвергаем человека, даже если отвергаем его взгляды.
4. Выбирайте слова, когда даёте негативные оценки тем или иным личностям, партиям, странам, народам. Вы можете быть самым яростным противником режима, но это не повод, чтобы сыпать оскорблениями в присутствии детей. Хорошая модель для ребёнка — учиться подбирать слова, выражая свой негатив. Эпитеты «воры», «фашисты», «предатели» в русском языке часто требуют сатисфакции, попробуйте донести до ребёнка вашу мысль в менее оскорбительной для оппонентов форме. И не забывайте, дети могут воспроизвести всё, что видели и слышали в любой момент. Конечно, из школы их за это не выгонят и в Сибирь не сошлют. Но в глупой ситуации они оказаться могут.
Любые разговоры о сложном тяжело начать. Если совсем непонятно с какой стороны подходить к вопросу, можно поискать ответы в мировой литературе. Лучшим отечественным пособием по разговорам с детьми об окружающей несправедливости и своём отношении к ней будет книга Александры Брунштейн «Дорога уходит в даль». Внимательно прочитав, как доктор Яков Яновский отвечает на вопросы своей дочки Саши, можно серьёзно продвинуться в науке воспитания детей.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
12 фильмов, которые нужно посмотреть с ребёнком
Как говорить с ребёнком о половом созревании и не выглядеть идиотом
7 слов, которые вы напрасно пишете с большой буквы
mel.fm
Как детей перестали воспринимать всерьез и начали использовать в политической пропаганде
В широком смысле слова политика — это деятельность по приобретению, удержанию и укреплению власти. А любому, кто хочет удержать власть, важно, чтобы люди так или иначе признавали ее легитимность. Для этого и существует пропаганда — широкое распространение информации (истинной или ложной) с целью влияния на сознание масс и формирования «общественного мнения». К пропаганде прибегают все, кто так или иначе вовлечен в политику.
Один из классических приемов пропаганды — использование тех групп, у которых меньше прав и возможностей, в качестве идеологической разменной монеты. Эти группы иногда демонизируются (как евреи в Третьем рейхе), а иногда, наоборот, выставляются безвольными, но ценными «жертвами», которых надо защитить любой ценой.
Такими «жертвами» в западной истории традиционно выступали женщины и дети. Людей (а полноценными людьми в недавнем прошлом считали только взрослых мужчин) призывали взяться за оружие или преклонить колени перед монархом ради спасения жизней их жен и дочерей.
«Наши враги хотят обесчестить наших жен и поработить наших детей!» — подобные утверждения можно встретить во многих исторических романах и документальных источниках.
Но что борцам за власть делать теперь, когда у женщин появилось больше прав и возможностей, а многие женщины сами стали заниматься политикой, голосовать на выборах наравне с мужчинами и вступать в армию? Став равноправными членами общества, женщины перестали восприниматься в качестве «дорогой собственности» и символа невинности, который должен вдохновлять на подвиги.
Но политики, революционеры и активисты нашли прекрасную альтернативу дегуманизирующей риторике о защите «милых, но слабых дам»: они еще сильнее ухватились за «защиту детей».
Как дети стали разменной политической монетой
Дискриминация по возрастному признаку — эйджизм — существовал во все времена: как по отношению пожилым людям, так и по отношению к молодому поколению.
В обществе всегда было принято ценить жизнь «опытных и умных» взрослых выше жизни детей.
Но с развитием западной цивилизации понятие детства растянулось. Возраст «зрелости» — то есть совершеннолетия — стал отодвигаться всё дальше, и поэтому у молодежи становилось всё меньше прав и возможностей.
Читайте также:
«Мне 30, я хочу на ручки». Почему наше детство стало длиться дольше
В средневековом обществе подростков воспринимали как «маленьких взрослых», поэтому замужество четырнадцатилетней Джульетты в шекспировской трагедии (1057 год) не вызывало ни у кого удивления. Как и то, что Петр I (1672–1725) стал полновластным царем всея Руси в 17 лет, а шведский король Карл XII (1682–1718) — в 15.
Из-за раннего начала военной и политической карьеры возраст, в котором люди совершали значительные поступки, был гораздо меньше нынешнего. Например, новгородский князь Александр Невский (1221–1263) получил свое прозвище в 18 лет, разгромив крестоносцев. Поэтому в прошлом молодых людей гораздо раньше начинали воспринимать всерьез.
Позже произошло множество социальных, технологических и политических изменений, которые привели к тому, что молодые люди стали практически бесправными, а понятие «детство» стало заканчиваться не с наступлением усредненного возраста полового созревания (12–13 лет), а с наступлением произвольно выбранного возраста совершеннолетия (18 и 21 год в большинстве развитых стран).
Грубо говоря, за последние пару столетий подростки превратились из политических субъектов в политические объекты.
Несмотря на то, что психическое и физическое развитие молодежи на протяжении веков не менялось из-за неизменности человеческой природы, современные дети и подростки, в отличие от их предшественников, фактически оказались в собственности своих родителей (раньше в таком положении находились только девочки из-за существующего в обществе сексизма).
Если вы прочтете подписанную в 1948 году Всемирную декларацию прав человека, то увидите, что, согласно ей, несовершеннолетние лишены всех базовых прав, кроме права на жизнь.
Несовершеннолетние бесправны: даже такие основные права, как право на медицинскую помощь или владение собственностью, находится в руках родителей или других опекунов. То есть в современном обществе людей до 18 (а в некоторых странах и до 21 года) воспринимают так же, как 200 лет назад в западном обществе воспринимали женщин.
Политикам невыгодно менять отношение к подросткам. Отказавшись от эйджистских законов, они не только потеряли бы значительное количество избирателей, которые воспитывались в современной эйджистской культуре и разделяют иерархический подход к возрасту. Политтехнологам пришлось бы отказаться от излюбленного пропагандистского приема: использования детей для продвижения политических повесток.
Эйджизм по отношению к молодежи как основа других видов дискриминации
Риторика о неполноценности несовершеннолетних (которых «мы любим несмотря ни на что и ограничиваем ради их собственной же безопасности») настолько прочно въелась в наше сознание, что политики снова и снова используют ее для сохранения статуса-кво. Поэтому эйджизм является одной из основ других видов дискриминаций, например, расизма, гомофобии, эйблизма и сексизма.
Давайте внимательнее посмотрим, как это работает, чтобы научиться замечать это явление в повседневной жизни и лучше противостоять риторике популистов.
Эйдижистская риторика в основе расизма и колониализма
Сексизм и эйджизм исторически служили оправданием для расизма. Во времена колониальных завоеваний образ «белого спасителя» во многом основывался на образе заботливого, но строгого отца-патриарха, обучающего «неразумных детишек» (менее развитые народы) — в том числе используя «наказания» (подавление их культуры и религии) ради их «коллективного блага».
Во времена американского рабства образ рабовладельца-отца, строгого и справедливого, использовался для оправдания насилия над «неразумными» рабами. Ведь если мы можем считать женщин и детей собственностью мужчин, то почему мы не можем считать чернокожих людей собственностью белых?
С отменой рабства и эмансипацией женщин этот стереотип никуда не делся, он лишь слегка видоизменился.
Расисты любят приписывать чернокожим (и другим расовым и национальным меньшинствам, а также другим народам) «исконно детские» качества: импульсивность, наивность, склонность к бессмысленному бунтарству и неспособность понимать сложные политические явления.
При этом они задают своей аудитории всё тот же вопрос: если мы можем ограничивать детей ради их блага, почему же мы не можем ограничить национальные меньшинства? Если мы можем насильно (в том числе с помощью телесных наказаний) учить и перевоспитывать детей, почему мы не можем насильно (в том числе с помощью оружия) учить и переделывать другие народы?
Поэтому борьба с эйджизмом снизила бы масштаб имперских замашек многих сверхдержав, а также была бы выгодна чернокожим, мигрантам и национальным меньшинствам.
Эйджизм на страже гомофобии
В 1970-х годах в США началась моральная паника «защиты детей от влияния геев» — тогда и появилась идея о так называемой гей-пропаганде. Вопреки представлениям многих русских гомофобов, эта идея не возникла в России. В XX веке мысль американских христианских фундаменталистов о том, что гомосексуальные люди опасны для детей, поддерживали многие знаменитости, в частности популярная певица Анита Брайант. Она организовала кампанию «Cпасите наших детей», целью которой было ограничение гражданских прав гомосексуалов.
В те времена американские родители часто выгоняли из своих домов гомосексуальных, бисексуальных и трансгендерных детей. Эти дети находили убежища в гей-кварталах Сан-Франциско.
Стараясь ограничить в правах взрослых представителей ЛГБТ-сообщества, Анита Брайант и ей подобные наносили удар по детям и подросткам, лишая их защиты близких и крыши над головой.
Действуя таким образом, консервативные политики стремятся обрести поддержку, с одной стороны, религиозных фанатиков и просто традиционно воспитанных граждан, которые боятся изменения привычных устоев, а с другой — малообразованных людей, которых легко одурачить сказками о том, что «сжигая геев», можно навести в стране порядок и создать счастливое будущее для их детей.
Такая защита гомофобных стереотипов стоит жизни и здоровья несовершеннолетним ЛГБТ-людям и вредит всем детям, не соответствующим гендерным стереотипам: девочкам-«пацанкам», которые любят играть в футбол; мальчикам, которые ненавидят войну или даже просто хотят отрастить волосы, как их любимый футболист.
Всё это было бы невозможно, если бы в обществе детей и подростков рассматривали как полноценных личностей, а не как лишенный индивидуальности символ невинности и светлого будущего.
Эйблизм и призрак всемогущего опекуна
Эйблизм — дискриминация по признаку инвалидности — во многом основана на эйджизме по отношению к несовершенолетним.
Логика проста: если мы назначаем «всемогущих» опекунов для детей, считая это благом из-за того, что у детей меньше возможностей в мире, рассчитаном на взрослых, то почему мы не можем ограничивать гражданские права и назначать «всемогущих» опекунов для людей, чье тело или мозг работает нетипичным образом и которые из-за этого тоже не вписываются в общественные стандарты? Ведь это гораздо проще, чем пытаться создать доступную среду и интегрировать этих людей в общество!
Подобный подход к правам людей с инвалидностью приводит к существованию закрытых систем психоневрологических интернатов (большинство из которых не намного лучше концлагерей) и к чудовищному злоупотреблению властью со стороны многих опекунов.
Сексизм, опирающийся на образ строгого отца
Пожалуй, это самое интересное пересечение дискриминаций. Дело в том, что образ патриархального мужчины всегда включал в себя как образ строгого отца, так и образ строгого мужа. Поэтому власть мужчин в семейной и политической жизни строилась как на подавлении жен, так и на подавлении детей. Женщинам, как и чернокожим, тоже приписывали «врожденную инфантильность», и именно поэтому они на протяжении веков воспринимались как собственность: вначале как собственность отца, затем — как собственность мужа.
Парадоксально, но эта система стала работать в еще более извращенном формате со времен второй волны феминизма, когда женщины обрели больше прав и возможностей. Известная радикальная феминистка второй волны Суламифь Файерстоун в своей работе «Диалектика пола» (1970) написала, что патриархальная система «стравливает» детей и женщин между собой во благо мужчин-традиционалистов.
Выставляя детей «нежными цветами» — безвольными и беззащитными созданиями, которые нуждаются в постоянной защите со стороны матери — патриархальное общество приковывает женщин к «домашнему очагу», мешая им развить свой потенциал в любой другой области.
Возможно, именно поэтому практически сразу после второй волны феминизма, когда западные женщины стали чаще устраиваться на работу, консерваторы начали моральную панику, обрушившись на воспитателей детских садов с огромным количеством ложных обвинений в педофилии. Следствием этого стало принятие большего количества эйджистских законов, ограничивающих права детей и подростков.
Цель этих законов состояла не столько в ограничении прав детей, сколько в том, чтобы загнать женщин обратно на кухню. Позже эти же самые стереотипы и ограничения стали частью постсоветской культуры, которая успешно перенимала западные консервативные веяния.
Дети как эффективный инструмент политической пропаганды
Как уже говорилось, использование детей в качестве инструмента политической пропаганды — явление повсеместное.
Активисты, как и политики, стремятся изменить общественные устои. Поэтому действенный пропагандистский прием о «защите детей» используется ими не менее часто, чем политиками, которых мы видим в предвыборных списках.
К сожалению, образ детей используют не только консервативные активисты вроде священников РПЦ, оправдывающих закон о гей-пропаганде.
Некоторые мейнстримные феминистки, выступая против давления на матерей, демонизируют детей, выставляя их поведение лишенным какой-либо логики и обвиняя именно детей — а не общественные стереотипы о «матери-героине» и «покорных малышах» — в том, что общество требует от матерей слишком многого.
Они забывают, что современный эйджизм во многом лежит в основе современного сексизма, а феминизм является движением по защите прав всех людей женского гендера вне зависимости от их возраста. Но интереснее всего наблюдать за тем, как эйджизм становится инструментом пропаганды в «большой политике», то есть когда эйджистские стереотипы используются при принятии или лоббировании решений государственной важности.
Еще во время войны во Вьетнаме республиканские «ястребы» использовали риторику о том, что, проиграв войну, американцы усилят влияние СССР, который превратит американских детей в безбожных коммунистов. Левые корреспонденты подогревали накал в антивоенном движении, демонстрируя по телевизору кадры, на которых американские солдаты убивают вьетнамских детей.
В первом случае республиканские политики использовали классический прием «защиты беспомощных близких». Это один из самых действенных инструментов пропаганды, ведь именно ради защиты близких большинство людей готовы на всё.
Во втором случае левые и антивоенные активисты использовали прием защиты детей как символа чистоты и невинности, даже если речь шла о довольно взрослых подростках-партизанах. Выставляя этих подростков невинными жертвами, американские антивоенные активисты тем самым обесценивали и игнорировали политическую повестку этих самых подростков-партизан.
Современные западные политики и активисты действуют по тому же принципу, например, когда используют образ Малалы Юсуфзай — отважной пакистанской девушки-подростка, которая боролась за права девочек на образование.
Превращая кейс Малалы в «единственную историю» о ближневосточных женщинах, они оправдывали ею вмешательство в дела ближневосточных государств (подробнее об этом читайте в статье «Мейнстримный феминизм как колониализм: как западные активисты покрывают милитаризм на Востоке»).
Политики практически всегда используют повестку подростков только тогда, когда им это выгодно. В других случаях они обесценивают мнение молодежи, используя эйджистские стереотипы.
Почему пропаганда о защите детей так хорошо работает
Пропагандистский прием «необходимости защиты детей» работает во многом благодаря тому, что достижения реальных несовершеннолетних обесцениваются или приписываются их взрослым родственникам. Точно так же совсем недавно обесценивали достижения женщин, игнорируя их или приписывая родственникам-мужчинам.
Практически все мы знаем взрослых активистов за гражданские права, которые были убиты за свою деятельность: например, Анна Политковская или Мартин Лютер Кинг. Но мало кто знает об Икбале Масихе, пакистанском мальчике, сбежавшем из рабства и освободившем других детей, который был убит за свою борьбу с детским рабством. Многие из нас слышали о самой молодой номинантке на Нобелевскую премию мира Грете Тунберг, но при этом большинство СМИ обсуждают не столько достижения самой Греты, сколько то, как ее родители и другие взрослые повлияли на ее деятельность.
Обесценивая и замалчивая то, что в современном обществе — несмотря на эйджизм — всё же существуют великие молодые люди, общество выставляет несовершеннолетних безвольными жертвами и тем самым помогает политикам использовать их в своих целях, апеллируя к базовым психологическим механизмам и культурным стереотипам электората.
Во-первых, практически каждый родитель склонен заботиться о своем потомстве. И дело не только в биологической потребности «эгоистичного гена» (защите своего генетического потенциала и стремлении повысить выживаемость своих детенышей, которая свойственна млекопитающим). Как известно, у людей благодаря развитию разума нет инстинктов в строгом понимании этого слова — но зато есть свойственные большинству психологические особенности, которые могут подкрепляться культурой.
В нашем обществе родительство превратилось в особый культ, тем более сейчас, когда период детства в нашей культуре «растянулся». Существуют сотни норм, которым должен соответствовать «идеальный родитель».
Но люди не могут быть идеальными, а нормы — универсальными. Поэтому практически все матери и отцы страдают от комплекса «плохого родителя», которым и пользуются политики. «Голосуйте за нас, и мы позаботимся о ваших детях», — говорят они, тем самым используя родительское чувство вины и снимая с них часть ответственности.
Во-вторых, политики и активисты апеллируют к символическому «золотому веку героев», о котором ностальгировали и древние греки, и средневековые обыватели: старое всегда лучше нового, золотой век должен вернуться, нет смысла прислушиваться к молодежи, надо просто научить их традициям. Или, если мы говорим о прогрессивных движениях, активисты и политики говорят о «прекрасном далеком будущем», выставляя детей символом чистоты и светлого нравственного будущего.
Они, как средневековые католические священники, предлагают вам «купить индульгенцию» — то есть обменять ваш голос на билет в будущий рай божий на земле.
Всё это было бы невозможно без упомянутого выше игнорирования реальных подростков.
Ни один политик не сможет «построить будущее»: его будут строить ваши дети — многие из которых этим уже и занимаются, между прочим. Увы, их мир не будет идеальным, но идеального мира попросту не может существовать, а те, кто обещают вам его создание (или «воссоздание»), — лжецы и мошенники.
Ни один политик не сможет научить вас понимать своего ребенка — точно так же, как ни один политик не сможет научить вас быть хорошим супругом: вы должны выстраивать отношения со своими детьми сами, ориентируясь на их индивидуальность, на их желания и потребности.
Если какой-либо политик использует образ детей и подростков для оправдания своих действий, но при этом выступает за ограничение их прав — то этот политик заинтересован не в защите детей, а в том, чтобы за их счет получить поддержку электората.
Чтобы защитить себя от подобной пропаганды, стоит понять, что молодежь — в том числе дети и подростки — это не просто абстрактное «будущее». Это живые, находящиеся рядом с вами люди, которые заслуживают того же уважения, что и взрослые. Как и взрослые, они способны высказывать собственную позицию.
Не верите? Посмотрите на Грету Тунберг и ее последователей-школьников, а также на других детей-политиков!
Лучший способ борьбы с «политическим эйджизмом» — это борьба с тем рабским положением, в котором сейчас находятся несовершеннолетние.
knife.media
Недетские вопросы о политике – Семья и дети – Домашний
Недетские вопросы о политикеВ нашей стране, пережившей многие политические бури, молодость большинства современных родителей пришлась на советский период. Всего каких-нибудь 25 лет назад политические игры происходили, в большинстве своем, за кулисами и закрытыми дверьми кабинетов. А дети воспитывались в единых политических взглядах с пеленок. Старая система была призвана прививать будущему гражданину России (тогда СССР) правильную векторную направленность жизни, а потому никаких посторонних вопросов в детских головах возникнуть не могло. Юношеский патриотизм был совершенно искренним, как и детские порывы скорее вырасти и послужить своей Родине.
Но прекрасная пора, когда юные умы волновались только безобидными вопросами, прошла и канула в Лету. Как и множество детских и юношеских организаций, пестовавших в молодых сердцах горячую и непоколебимую благодарность правящей партии.
Сегодняшняя политическая картина способна смутить даже взрослого человека, с устоявшимся собственным мнением. Что касается детей, мимо взгляда и слуха которых не проходит ничего, то об их представлениях можно только догадываться. Родители теряются, не зная, что отвечать на детские вопросы – зачем голосовать, что такое митинг и тому подобные вещи. Но главное не то, как вы объясните подрастающей дочери те или иные сложные понятия. Самым важным в таких вопросах остается один критерий – ваш ребенок не должен служить полем для политических спекуляций и интриг. Для этого необходимо уметь различать два совершенно разных принципа воспитания: научить ребенка «что думать» или научить «как думать».
За примерами далеко ходить не надо. Ведь всем известно, что пропаганда той или иной партии проводится чуть ли не в каждом учебном заведении и направлена в первую очередь на детей. И особенно сильно возрастает активность членов партий перед выборами. В такие периоды ваш ребенок может прийти из школы и заявить, что родителям необходимо проголосовать за некую конкретную партию. Потому что им так сказали в школе.
Или вот еще один пример – митинги, которые в последние месяцы охватили всю страну. Если вы следите за выпусками новостей и смотрите репортажи с подобных событий, вы могли заметить, что некоторые родители берут на митинги и детей. Гражданская активность подобного рода объясняется митингующими просто – ими движет забота о потомках. Но если посмотреть на это независимым взглядом, становится понятно, что детям, которых привели на «акт гражданского неповиновения», уже не оставили выбора в политических предпочтениях.
О том, что на таких мероприятиях детям вообще не место, не стоит и упоминать. Но как поступать тем родителям, у которых есть своя гражданская позиция? Как же объяснить пытливому ребенку, кем и как управляется его страна? Даже у полностью равнодушных к политике мам и пап может вырасти активное поколение, которое рано или поздно заявит о своих взглядах. Поэтому избегать этих непростых разговоров не стоит. Ведь кто знает, какая степень политической активности может появиться у вашего маленького гражданина уже лет через пять?
Для начала стоит сформулировать основные понятия о политическом строе в нашей стране. Это не сложно, зато поможет схематично обрисовать ситуацию простыми словами.
«Страна управляется президентом, законы принимаются депутатами, тех и других выбирает народ. Когда народу что-то не нравится в законах или в управлении страной, люди выходят на главные площади своих городов и протестуют». Уже такого объяснения будет достаточно ребенку младшего школьного возраста.
Детям лет с 11-ти требуется уже более подробное описание устройства государства. Но в таком возрасте элементарные понятия о политике уже преподаются на уроках истории, поэтому вам останется только раскрыть некоторые вопросы. Отвечайте ребенку прямо, как есть, избегая окончательных формулировок «этот – плохой, этот — хороший». Не забывайте, что ваши мысли – это ваше индивидуальное мнение, которое нельзя никому навязывать. Лучше вообще избегать каких-либо оценок личностей того или иного политика. Пусть ребенок знает, что задержка пенсий – это плохо, но кто в этом виноват – он решит сам.
В 15-16 летнем возрасте подростки, как правило, уже в состоянии своими силами разобраться, что к чему, однако, если у ваших детей возник к вам вопрос, обязательно поговорите с ними. В этом возрасте подростки склонны принимать на веру все, сказанное авторитетным взрослым, не хуже малышей. Поэтому, пусть лучше этим взрослым будете вы, чем некий представитель какой-нибудь профашисткой организации. И разговор должен быть максимально честным и открытым, но по-прежнему строго объективным. Расскажите сыну или дочке о своих политических взглядах. Объясните, что каждый человек имеет право думать так или иначе. И если политические убеждения ребенка вас не устраивают или даже пугают, обязательно постарайтесь найти компромисс. Помните, что подростки движимы духом противоречия, а политическая почва на этом фоне дает очень хорошие плоды для тех, кто захочет убедить ребенка в своих взглядах.
Противоположные взгляды на политику между родителями и детьми – это совершенно нормальное явление. Но здесь тянуть одеяло на себя – вредно и даже опасно.
domashniy.ru
Как говорить о политике с детьми
За несколько дней до очередного большого митинга БГ спросил у тех, кому политика небезразлична, нужно ли говорить о политике с детьми
Сергей Пархоменко, журналист и издатель
«Есть такая расхожая фраза: «Если вы не можете своему ребенку за пять минут объяснить, чем вы занимаетесь, значит, вы занимаетесь какой-то ерундой». Так же с политикой: если бы у меня были сложности в объяснении моих политических взглядов моему восьмилетнему сыну Моте, наверное, я бы стал сомневаться в своих политических взглядах.
Я не нахожу большой разницы между объяснением политических проблем и природных явлений. Политику стоит объяснять так же подробно и тщательно, как и то, почему идет дождь или почему ночью темно. И мне кажется, что мои взгляды построены на каких-то естественных человеческих ценностях — таких как свобода, выбор, уважение к человеческой жизни. Их объяснять очень просто.
История Магнитского в этом смысле мало чем отличается от других историй о верности, упорстве, твердости характера и о том, что преступники иногда мучают людей, которые хотят раскрыть их замыслы. Иногда мучают их до самой смерти. Так бывает в кино и литературе, так бывает и в жизни. Восемь лет — это возраст, в котором человек уже многое понимает про жизнь и смерть и знает, что некоторые люди ведут себя героически, а некоторые трусливо и жалко.
Самое важное — объяснять детям понятие «выбор». Говорить, что во всех ситуациях лучше, когда у человека выбор есть и он может сам решить, что ему больше подходит. И это касается абсолютно всего: двух яблок, двух фильмов или двух игрушек. Точно так же это касается взглядов на жизнь и на людей, которые будут нами управлять.
Кроме того, бывают ситуации, которые я специально использую как повод для разговора. Например, когда был День политзаключенного и у Cоловецкого камня проходила акция памяти жертв политических репрессий, я хотел принять в ней участие и тоже прочитать имена репрессированных. Я взял с собой Мотю специально, чтобы объяснить ему, в чем смысл того странного действа, которое он наблюдал, когда разные люди выходили и произносили какие-то фамилии. Тогда я подробно рассказал ему, что было такое время, когда страной управляли люди, которые относились к человеческой жизни пренебрежительно и погубили огромное количество людей. Когда я собрался выйти и читать сам, то спросил у Моти, хочет ли он пойти со мной и постоять рядом или тоже что-то прочитать. Он предпочел подождать меня в сторонке, поскольку не любит бывать на публике.
Вопрос о том, стоит ли брать детей на митинг, тоже ничем, на мой взгляд, не отличается от вопроса, стоит ли брать ребенка на концерт или уличную ярмарку. Мы не взяли Мотю на Сахарова, потому что там было слишком много народу и холодно. Но на разные другие митинги мы Мотю брали. Ведь, в конце концов, это еще и акт общения. Если мы знаем, что там будут наши друзья, скорее всего, тоже с детьми, то в таких походах есть еще и мотив единства нашего круга и дружеской компании. Никакого дополнительного, специального принципа относительно походов на митинг, помимо общих соображений безопасности, я не вижу».
Юрий Сапрыкин, шеф-редактор компании «Афиша-Рамблер»
«Дочка приходит из детского сада и говорит: «Наш президент Дмитрий Медведев очень хороший! Правда, пап?» А я молчу. У меня есть десять тысяч аргументов, почему президент Медведев не такой уж хороший, но я держу их при себе. Я знаю: можно сейчас на счет раз-два разрушить этот маленький котеночий мир, где все уютно и нежно — «это Родина моя, всех люблю на свете я», но это куда худший грех, чем рассказать сейчас ребенку о подробностях дела Магнитского. Пусть подрастет.
Мне вообще кажется, что с Медведевым она сама разберется. Что, если объяснить ей сейчас, почему нельзя обманывать, называть белое черным, разбрасывать пустые обещания и закрывать глаза на творящиеся рядом злодейства, — она и про Медведева все когда-нибудь поймет, только объяснять это проще на сказках Андерсена, а не по материалам «Новой газеты». Я, наверное, вообще не буду читать ей специальные политинформации и постараюсь сделать так, чтобы никто их не читал: ни программа «Время», ни особенно идейные учителя, ни какие-нибудь прокремлевские агитаторы, если такие вдруг в школе заведутся. Я постараюсь честно ответить на ее вопросы, когда они появятся, и попробую убедить ее в том, что в учебниках не всегда написана правда — если у нее будут такие учебники. Самое главное — чтобы она к этому моменту не перестала мне верить и чтобы на все мои рассказы про нехорошего Медведева не ответила бы — а сам-то ты чем лучше? Кто обещал мне вчера почитать на ночь? А на выходные кто собирался сводить в зоопарк? А почему ты приходишь домой в три часа ночи? А если раньше приходишь, то торчишь в своем дурацком фейсбуке? Медведев у него плохой, да.
Я думаю, нет лучшего способа отбить у нее интерес ко всему политическому, чем назойливо разъяснять ей какие-нибудь подробности разногласий Суркова и Володина. Чтобы политика стала интересной, она должна выглядеть делом взрослым и немножко запретным, вроде курения или фильмов до шестнадцати. Я сам помню, как родители прятали в шкафу самиздатские книжки и тихонько слушали на кухне BBC — и, разумеется, я при первой же возможности старался прочитать все, что спрятано, и пристраивался к приемнику, пока никто не замечает. Вряд ли это понимает департамент образования, но митинги впервые за двадцать лет стали самым заманчивым приключением для школьников именно потому, что во время Болотной им назначили нудную контрольную — а потом они хвалились друг перед другом «ВКонтакте», у кого хватило духу эту контрольную закосить. Нет лучшего способа отвратить ребенка от чего-либо — будь то патриотизм или овсяная каша, чем вдалбливать это в приказном порядке. Естественными и насущными становятся только те атрибуты взрослой жизни, которых в детстве немного не хватает и которые из этого детства вырастают сами собой. Политика — это то, что должно сплетаться из сказок, рассказанных на ночь; листвы, шуршащей под ногами; разговоров с любимой куклой и случайно услышанных разговоров на кухне, — именно тогда политика становится желанием утвердить правильный порядок вещей, сделать, чтоб все было по-настоящему, а не теми жалкими ухищрениями, за которые так не любят Медведева.
— «Да, милая, в общем, человек он неплохой, только запутался, пойдем же смотреть «Спокойной ночи».
Вера Кричевская, креативный продюсер телеканала 24 DOC
«Если дети проявляют интерес к политике, конечно, об этом надо говорить и надо таскать на митинги, если они на этом настаивают. К нам домой, то есть ко мне и к моим двум мальчикам, давным-давно частенько заходит очкарик Олег Кашин — Кашн, одним словом. На Карлсона похож, заходит, курит, ест сладкое, пишет в телефоне, книжки приносит и уносит, а тут вдруг год назад — мама плачет. Принесли газету, а там Кашн и много заметок про то, что его побили. Все курят, пьют и про митинг говорят… А потом был выходной, у нас нет в выходной няни, а мне, маме Миши и Саввы, надо на Чистые пруды на митинг в поддержку спящего в коме Кашина и изуродованного Бекетова. И папа в отъезде. Я их к подружке отвожу, и Миша говорит: «Мам, Кашн нам друг?» «Друг», — отвечаю. — «А мы что, за друга не пойдем на митинг?» «Да ладно, — говорю, — лучше в гости!» Миша — мальчик упрямый, и мы пошли на митинг втроем. По нынешним меркам это был скромный, тихий митинг. Мы возвращались домой в машине, диск навязчиво исполнял нам что-то фортепианное Рахманинова, а мальчик Миша кричал мне с заднего сиденья: «Мамаааа, выключи ты эту свою музыку и расскажи мне про Бекетова!!!» Я рассказала.
У ребенка должна быть картина мира, в котором есть и добро, и зло. Если есть картина мира, довольно легко приводить примеры. Мои назубок знают, как евреи оказались в Египте и как оттуда вышли. А также зачем оказались и почему вышли. В 2008 году, как только грянул кризис, Миша (ему было шесть лет) как-то внезапно прокомментировал параллельно с министром Кудриным: «Семь сытых лет сменяются семью худыми — что тут непонятного?!» В историю с фараоном и рабством (причем и буквальную, и метафорическую) Путин вписывается, как вы догадываетесь, довольно легко. Он, вообще, уже давно эпический персонаж, его можно вписать в любую понятную ребенку мифологию — скандинавскую или греческую.
С сентября к нам домой приходила учительница русского языка для дополнительных занятий. Завуч московской школы. Толковая. Отпрашивалась несколько раз на важные педагогические мероприятия. Даже с Собяниным встречалась, но не догадывалась, с кем подрабатывает. 4 декабря я с детьми пришла на избирательный участок опустить в урну протестный бюллетень. Я подробно им рассказала, как и почему буду голосовать, а они подрались из-за того, кто будет галку ставить. И тут Миша говорит: «Мам, учительница наша у меня спросила в четверг: «Мама-то будет за «Единую Россию» голосовать? Ты ей скажи, чтобы обязательно проголосовала». Я взорвалась. У меня под носом моих детей чужая тетка агитирует. Я им про нефть и про газ, про Ходорковского и про то, что у меня работы нет. «Они украли мою работу, понимаете?!» — так быстро доходит. И про близость к власти, и, главное, про рабов, про рабское мышление — мои это легко хватают. В ближайший урок выступил мой маленький сынок Савва — дурачок, но смелый. Говорит ей: «Это позор — болеть(!) за «Единую Россию»! Вы вот почему за Путина болеете, а?» Миша, старший, испугался и побежал мне звонить. А учительница сказала: «Мне как другие учителя сказали голосовать, так я и сделала». И тут шестилетний Савва выдает: «Да потому что вы рабы». Это он случайно, конечно, так попал. С учительницей расстались. Но урок усвоили. Вообще, я уверена, что с детьми надо обсуждать все, что их хоть как-то интересует, открыто и просто. Просто — в смысле несложно и на примерах. В диалоге и с хорошими книжками. Сначала читаешь детям Диккенса, а потом понимаешь, что слово «справедливость» не надо объяснять».
Анна Наринская, обозреватель издательского дома «Коммерсант»
«Вообще-то, с детьми не надо говорить о политике. Политика — не для участников даже, а для сочувствующих: это поле компромиссов и половинчатых решений, а дети про компромиссы не понимают и не любят. Но, к сожалению, так невозможно — и уж во всяком случае в последнее время стало невозможно.
Говорить о политике придется: например, ответ на вопросы: «Мама, куда ты идешь 4 февраля? А зачем?» — это уже разговор о политике.
А теперь банальное: говорить со своими детьми о политике надо честно. Причем в первую очередь это должна быть честность перед собой. Скажем, чтобы ответить на приведенный выше вопрос, надо для начала самому себе ясно и без красивостей объяснить, куда и зачем ты идешь 4 февраля.
Это, кстати, очень полезное упражнение. Когда мой десятилетний сын спросил меня: «Ну почему все-таки ты так не любишь Путина?» — я сначала открыла рот, потом закрыла, потом снова открыла и попросила тайм-аут, а потом некоторое время мучилась, записывая пункты на бумажке. Зато теперь мы знаем — и он, и я.
И еще практическое: говорить с детьми на политические темы надо, понимая, что все, о чем вы говорите, так или иначе станет известно одноклассникам, друзьям по кружкам и прогулкам, а затем их родителям. Это, конечно, по большому счету ничего не меняет, но знать это надо».
Борис Куприянов, директор книжного магазина «Фаланстер»
«Моего сына чуть не выгнали из детского сада, когда на каком-то празднике он заявил, что Лужков — плохой мэр, который ломает Москву. Но ни я, ни моя жена не стали его за это ругать.
Мы считаем, что о политике с детьми говорить надо. И начинать стоит тогда, когда у них возникают вопросы. Первые вопросы у моего сына возникли примерно лет в пять, когда мы путешествовали по Албании. Тогда он первый раз в жизни столкнулся с большим количеством нищих людей. Его это испугало, он не мог понять, почему так происходит. Тогда я постарался объяснить ему, что такое бедность, откуда она берется и как с ней бороться.
Я человек левых взглядов, поэтому мне объясняться с детьми проще. Справедливость — это левая прерогатива. И для меня естественно рассуждать о любых политических вопросах, объясняя, как политика влияет непосредственно на него или его близких.
Как-то для детского сада ребенок писал доклад о Московском метрополитене. Обычно он ездит по красной ветке, на которой ему попадается поезд «Красная стрела». В своем докладе он посвятил этому поезду целую главу. А через неделю на станции «Лубянка» его взорвали. Ребенок услышал по радио о взрыве и увидел в газете кадры. Он сам все понял и сделал очень правильные выводы. Он сказал, что люди ни при чем, что поезд красивый и тоже ни при чем. А дальше мы стали ему объяснять, почему это произошло, зачем те люди взорвали поезд.
Главное — стараться не манипулировать ребенком, не навязывать ему своих взглядов, делать так, чтобы он сам делал свои выводы. Когда ребенку понравился художник Шилов, моя жена не стала ему говорить, что Шилов — это плохо. Но она постаралась объяснить ему какие-то общие принципы, поговорить с ним о красоте. И тогда он все понял. То же с политикой».
nabiraem.ru
Социальная политика для детей
Дети в социальной политике государства
Дети выступают в качестве особой социальной и демографической группы, которая включает в себя как мальчиков, так и девочек от рождения до достижения ими 16 (в некоторых странах) или 18 лет, то есть до достижения ими совершеннолетия.
Замечание 1
Детство как период в жизни каждого человека сопровождается особыми процессами, а также выполняет некоторые социальные функции, которые оказывают влияние на первичную социализацию индивидов.
В детском возрасте в человеке формируются такие качества, как:
- Культурные;
- Социальные;
- Нравственные;
- Интеллектуальные.
При этом дети нуждаются в том, чтобы быть объектом государственной социальной политики, получать определенную поддержку и защиту со стороны властей, а также некоторые социальные и экономические гарантии для выстраивания будущей жизни и взаимоотношений. Поэтому сегодня ядром социальной политики в отношении детей является конкретно семейная политика.
Семья – это объективно именно тот социальный институт, который играет очень важную роль в жизни подрастающего индивида. но, к сожалению, она не в силах разрешить абсолютно все экономические и социокультурные проблемы в воспитании ребенка, которые обусловлены условиями жизни в условиях рынка, а также в целом тем, что наше общество находится в состоянии прогрессирующего дисбаланса.
Определение 1
Государственная социальная политика в интересах ребенка – это комплекс мер и мероприятий, которые направлены на создание наиболее благоприятных условий для развития ребенка и реализации его прав и свобод в обществе.
Предмет социальной политики в интересах детей – это комплексный процесс улучшения жизни ребенка, его развитие в рамках социума. Также исследователи предполагают, что в этом направлении государственной социальной политики есть также несколько отдельных отраслей деятельности:
- Прямая поддержка детства и юношества;
- Поддержка агентов, которые играют важную роль в воспитании ребенка. К агентам относятся родители, опекуны, члены семьи, учителя и институт образования;
- Создание адекватной среды жизнедеятельности ребенка, где он сможет реализовать свой потенциал, как физический, так и творческий и интеллектуальный.
Итак, говоря о конкретных мерах и направлениях деятельности социальной политики для детей, следует говорить о следующем. Во-первых, это охрана жизни ребенка, его здоровья. Во-вторых, создание наиболее благоприятных условий и возможностей для того, чтобы ребенок мог получить качественное воспитание и высокоуровневое образование, что сейчас достаточно важно. Это позволит ему развиваться в интеллектуальном, эмоциональном и художественном планах. В-третьих, специалисты акцентируют внимание на том, чтобы создавать благоприятные условия и возможности для полноценного отдыха детей, организации их эффективного досуга. В-четвертых, социальная защита и улучшение материальных условий жизни ребенка и его семьи.
Политика государства в воспитании детей
Социальная политика – это понятие, которое относится к числу категорий, использующихся в достаточно широком контексте, а также часто применяющихся в практике государственного образования. С другой стороны, сегодня социальная политика выступает в качестве предмета достаточно широких обсуждений и дискуссий, причем объем понятия у всех исследователей значительно отличается.
Для нашей работы справедливо акцентировать внимание на том, как социальная политика государства действует в отношении детей, а также какую роль играет в их воспитании. Для этого мы обозначит, каковы принципы социальной политики, которые отражают характер требований и специфику содержания и форм понятия. Во-первых, это принцип гуманизма и социальной справедливости. Во-вторых, системность и непрерывность, преемственность в передаче навыков и информации. В-третьих, это сбалансированность, присутствующая в целях и возможностях в реализации социальной политики государства.
Государство нацелено на то, чтобы определять основные требования к формированию подрастающего поколения, при этом попутно ставя перед собой ключевые задачи по воспитанию индивидов. Но все же, непосредственное воспитание осуществляет не само государство, а его социальные институты и, конечно же, сам человек. Именно они определяют, какую направленность будет иметь воспитательный процесс, каковы его перспективы и механизмы. Воспитательный процесс с позиции государства заключается в том, что осуществить эффективную подготовку ребенка к жизни в государстве, а также к тому, как успешно реализовать свой потенциал именно в этой стране. Соответственно, со стороны государства исходит инициатива в принятии ключевых законов, правил и норм, которые предписываются в законопроектах и актах.
Социальное воспитание – это процесс, который направлен на формирование не просто человека: в приоритете также воспитание и формирование полноценного гражданина страны. Каждое государство на различных исторических этапах развития преднамеренно или неосознанно осуществляло социальное воспитание, обладающее всеми элементами, необходимыми для подготовки будущих поколений. Также стоит отметить, что с позиции государства социальное воспитание имеет несколько наиболее типичных подходов, которые отражают все сущностное многообразие этого процесса. Итак, сюда следует отнести следующее: гражданское воспитание; общественное воспитание, нацеленное на формирование социально активной личности; формирование человека с точки зрения восприятия им социальных идеалов; исправление последствий негативного социального воспитания, которое осуществлялось в неблагоприятных для индивида условиях. Также большое значение имеет пропаганда и внедрение определенных нравственных ценностей и образов, идеалов, а также нормативное воспитание (знание законодательной базы, соответствие поведения индивида всем предписанным и формализованным требованиям).
spravochnick.ru
Что подростки на самом деле думают о политике — Сноб
После выборов президента России психолог и постоянный автор «Сноба» поговорила с детьми о политике и делится результатами этого опроса
Так сложилось, что выраженной гражданской позиции я не имею, на выборы не хожу, но при этом у меня есть смутное представление о том, что все-таки каждый гражданин любой страны должен внести свой посильный вклад в ее политическую жизнь. Если каждый, значит, и я тоже. И вот, где-то в течение двух месяцев перед нашими выборами я проводила опрос детей. Это кажется мне логичным, ведь именно им придется как-то ориентироваться, что-то делать и кого-то выбирать, когда В. В. Путин куда-нибудь наконец денется. Поэтому важно, как они видят и что думают в самом чувствительном для формирования взглядов на мир возрасте. Но их почему-то никто ни о чем не спрашивает. Я решила исправить эту несправедливость.
Сразу признаюсь: в процессе опроса я получила абсолютно неожиданное для себя удовольствие. Ответы и рассуждения детей показались мне интересными, забавными и, может быть, даже важными. Спешу поделиться с уважаемыми читателями.
Первое: дети оказались неожиданно политически активны. Отвечали охотно и явно радовались, что их мнением кто-то поинтересовался. Кроме того, я собиралась опросить 50 человек. В результате получилось 57 — семеро примкнули сами, явочным порядком: а вот спросите еще меня (моего друга, мою девушку).
Возраст опрошенных — 12–17 лет, 25 мальчиков и 32 девочки.
Национальность — 46 условно русских, двое среднеазиатов, трое кавказцев, один российский немец, один полуфинн, один бурят, два татарина, один еврей.
Почти все неоднократно бывали за границей, 10 человек там даже некоторое время жили.
Второе: был специальный вопрос и хочется заранее сообщить ответ на него читателям. Дети очень мало смотрят телевизор. Только пятеро ответили «смотрю достаточно много». Остальные — «почти не смотрю» или «смотрю редко». То есть штука, которую взрослые по привычке называют «зомбоящиком», для них – мимо. Новости о стране они узнают другими путями: из интернета, конечно, и из разговоров в семье — неожиданно высокий результат, 29 процентов. Из разговоров со сверстниками — всего 17 процентов. Взрослые, внимание! Еще и эта ответственность на вас.
Первый вопрос: если бы ты мог голосовать в этот раз, за кого бы голосовал и почему?
Путин побеждает с огромным отрывом. На втором месте — Ксения Собчак. Остальных кандидатов дети даже не очень четко и знают. Например, двое были уверены, что в выборах принимает участие Зюганов, а один даже — о господи! — что покойный Немцов.
— Так его же убили! — не удержалась я.
— Да?! — удивился ребенок.
На этом дело не кончилось. Впоследствии появился еще один, который думал, что убили — Явлинского.
Был чудесный юноша, который твердо сказал, что голосовал бы за Навального.
— Но его же нет в списке.
— А я бы вписал внизу и поставил галочку. На самом деле именно так и нужно было всем сказать: не бойкотировать выборы, а вот прийти, вписать и поставить. И потом отметиться на каком-нибудь специальном сайте — еще одна галочка. Тогда бы все знали, сколько на самом деле за него.
И я подумала: а ведь да, действительно, звучит разумно. Почему никто из оппозиции не сообразил?
Объяснения своего выбора. Ведущая: «Путин — сильный президент, при нем нас никто не тронет». Еще: «Он уйдет — будет как в 90-е (понятно, что это та самая треть, которая «из разговоров в семье» — сами дети 1990-е помнить не могут). «Все же нормально, вот и пускай», «Просто нет никого другого достойного», «Да он красавчик!», «Он уже знает, что к чему, а другие пока сообразят, мало ли что случится…»
Те, кто голосовал бы за Собчак: «Ну а чего, прикольно!», «Путин надоел, надо чтоб кто-то еще», «А чего все мужчины, мужчины…», «А мне она нравится!»
Вопрос: «Крым наш?»
56 однозначных «да», одно не очень понятное, от полуфинна — «надо было сделать как в Гонконге».
Вопрос: «Что такое политика?» Можно было не отвечать, и почти половина (в основном младшие) ничего не ответила или написала «не знаю».
Ведущий ответ: «Политика — грязное дело». Мой фаворит (респонденту 13 лет): «Когда кто-то хочет у других отнять и взять себе или дать своим, но без прямой драки». Другие ответы: «чтобы одни другими управляли», «специальные люди, чтобы страны договаривались» (видимо, путает с дипломатией), «треп всякий, чтобы бабла загрести», «кто не умеет лечить там или строить, идет в политику» (предположу, что тоже из семьи).
Вопрос: «Тебе лет еще немного, но что-то ты уже видел, понял, осознал. На твой взгляд, жизнь в нашей стране с годами становится лучше или хуже?»
Оптимисты. 32 считают, что лучше. Только семь — что хуже. Остальные — не лучше, ни хуже, стабильность.
Вопрос: «Сейчас мирное время или война? Если война, то кто с кем воюет?»
О, какой разброс!
20 ответов: сейчас мирное время.
2 ответа: Россия воюет с Украиной, взаимно.
2 ответа: Украина воюет с Россией, а Россия с ней — нет.
Западный мир (включая нас) воюет с исламским.
Запад воюет со всеми, кто не как он (7 ответов с вариациями).
США воюет где придется за свою власть над миром. Но нас им не победить.
Все вместе воюют против терроризма (3 ответа).
Все — против ИГИЛ, но между собой тоже договориться не могут.
Запад (в основном США) — против нас (5 ответов).
Один ответ: мы все воюем против инопланетян, просто пока об этом не знаем.
Два ответа: все против всех, мир так устроен. Один из ответивших (кавказец): «Поэтому я хочу, когда подрасту, стать наемником. У нас или, может, во Французском иностранном легионе».
Европа и США воюют за демократию во всем мире (нет-нет, не финн и не немец — татарин).
Силы добра воюют против сил зла (мы, Россия, на стороне сил добра, Путин — главный джедай).
Господь сражается с Сатаной, так всегда было, мы, Россия, опять же в основном на светлой стороне, но иногда нас заносит, ибо Сатана силен и коварен.
Иншалла… (один из среднеазиатов)
Вопрос: «Что бы ты поменял, если бы сам стал президентом?»
Раздал бы всем детям по айфону.
Запретил родителям командовать детьми.
Предложил бы всем странам дружить.
Ничего не стал бы менять, я еще мало знаю, вдруг чего испорчу (10 ответов с вариациями).
Открыл бы все границы — они устарели и все равно интернет границ не знает.
Дружил бы с Китаем, за ним будущее.
Охранял бы природу больше, и чтобы собак не убивали.
Нужно восстановить СССР.
Развитие и льготное кредитование мелкого и среднего бизнеса в регионах (но не в Москве и Питере — пусть туда едут), развитие туризма на Дальнем Востоке, направление прибылей от нефти на перевооружение тяжелой промышленности, спустить на тормозах все внешние конфликты, притвориться демократической овечкой и сосредоточиться на внутренней социальной сфере, повысить пенсионный возраст, вкладывать деньги в прикладную (фундаментальную пока не потянем) науку, в основном в перерабатывающую промышленность, органический синтез, фармакологию и генетику (чисто по электронике нам не догнать, нечего и позориться, но по нейросетям у нас есть заделы), реформа самоуправления на местах… и еще три страницы(!) местами очень неглупого текста. 17 лет. Новый Явлинский? А вдруг судьба этого сложится не столь печально?
Вопрос: «Кто из политиков тебе нравится?»
Первое место — Путин.
Второе — Че Гевара (четыре ответа).
Еще — Навальный, Трамп, Гурбангулы Мяликкулиевич Бердымухаммедов, Ксения Собчак, Индира Ганди, Ленин, Сталин, Брежнев, Петр Первый, Столыпин, Александр Македонский, король Артур, Дарт Вейдер, Дейенерис Таргариен.
Кажется, нас все-таки ждут интересные времена, вы согласны?
snob.ru