Какая физика наука: ФИЗИКА • Большая российская энциклопедия – Точные науки — Википедия

Почему физика основа всех наук? – boeffblog.ru

Целью данной статьи не является оскорбление других безусловно важных наук, поэтому прошу отнестись с пониманием.

Для начала давайте разберемся, что такое физика? В учебнике седьмого класса говорится, что физика – наука о явлениях. Это основное, что нужно знать. А что такое явления? А это, дорогие друзья, все. Сверкнула молния, подул ветер, машина проехала, бомба взорвалась – это все различные явления. Хорошо, это безусловно важно, но почему основа всех наук? Давайте разберем несколько примеров. Так сказать пробежимся по разным наукам в поисках доказательств.

Что изучает химия? Разные химические реакции, молекулы итд. А что такое молекула, и почему она существует? Молекула это кучка связанных атомов, которые собираются вместе за счет сил притяжения (так называемая химическая связь). Сила притяжения… Какая наука изучает силы? Правильно, физика!


Поехали дальше, биология. Клетки растут из-за того, что в них накапливается энергия, добываемая из пищевых продуктов путем расщепления, то есть происходит химическая реакция с выделением избыточной энергии. Фотосинтез – энергия выделяется в клетках под действим света. Энергия – величина, которой оперирует физика!

Математика – наука по придумыванию формул для описания физических явлений. Работает это так. Люди видят какую-то закономерность: чем сильнее давить на педаль газа, тем быстрее приедешь из пункта А в пункт Б. Математики говорят: “Сейчас придумаем формулу”. И получается S = V*t. Тот же Архимед, увидел, что вода из ванной выплескивается, когда в нее залез, и сразу придумал закон Архимеда (совпадение??).

Геология, изучает движение земной коры, процессы образования материков, равнин, гор и т д. Земная кора состоит из пластов (как лед на замерзшей реке). И под действием внутренних сил эти пласты (или плиты) скользят по поверхности нашей планеты. Плиты столкнулись, нашли друг на друга – вот тебе и гора появилась. Разошлись – ущелье. А почему они движутся? Снова силы, которые изучает физика.

kosmokid.ru

Астрономия… Звезды под действием гравитационных сил движутся друг относительно друга, иногда сталкиваются, иногда взрываются, превращаются в черные дыры. Без физики никуда…

Гуманитарные науки я не привожу в пример, так как не было бы атомов, не было бы людей, которые бы придумали всю эту писанину, законы, языки. 

И только философы не согласятся с моей точкой зрения. Для них первичной является их наука, которую они назвали метафизика. Учение, которое рассматривает явления вне их взаимосвяезей, движения и развития. Спорить не буду. Пусть рассматривают.

www.differencebetween.info
Но Вы должны запомнить, физика она везде и во всем!

Физика как наука и искусство. Физики шутят

Физика как наука и искусство

Карл Дарроу [1]. Из выступления на собрании» посвященном 20-летию со дня основания Американского института физики.

Свое выступление мне, очевидно, следует начать с определения, что такое физика. Американский институт физики сформулировал уже это определение, и, выступая в таком месте, просто неприлично использовать какую-нибудь другую дефиницию. Это, собственно говоря, определение того, что такое «физик», но понять из него, что такое «физика», тоже очень легко. Выслушайте это определение.

«Физиком является тот, кто использует свое образование и опыт для изучения и практического применения взаимодействий между материей и энергией в области механики, акустики, оптики, тепла, электричества, магнетизма, излучения, атомной структуры и ядерных явлений».

Прежде всего я хочу обратить ваше внимание на то, что это определение рассчитано на людей, которым знакомо понятие «энергия». Но даже для столь просвещенной аудитории это определение явно недостаточно продумано.

Действительно, человек, знакомый с понятием энергии, вспомнит, по-видимому, уравнение Е=mс2, с помощью которого он овладел тайной атомной бомбы, и это уравнение само будет поистине атомной бомбой для цитированного определения. Ибо в определении подразумевается, что материя четко отличается от энергии, а приведенное уравнение это начисто опровергает. Оно пробуждает в нас желание переиначить определение и сказать, что физик – это тот, кто занимается взаимодействием энергии с энергией, а это звучит уже совсем нелепо.

Далее в определении говорится об «изучении и практическом применении», что явно носит отзвук ставшего классическим противопоставления чистой физики физике прикладной. Давайте поглубже рассмотрим это противопоставление. Прежде всего попробуем четко определить различие между чистой и прикладной физикой.

Обычно считается, что «чистый физик» интересуется приборами и механизмами лишь постольку, поскольку они иллюстрируют физические законы, а «прикладной физик» интересуется физическими законами лишь постольку, поскольку они объясняют работу приборов и механизмов. Преподаватель физики объясняет ученикам устройство динамомашины чтобы они поняли, что такое законы Фарадея, а преподаватель электротехники излагает ученикам законы Фарадея, чтобы они поняли, что такое динамо-машина. «Чистый физик» совершенствует свои приборы только для того, чтобы расширить наши знания о природе. «Прикладной физик» создает свои приборы для любой цели, кроме расширения наших знаний о природе.

С этой точки зрения Резерфорд был «прикладным физиком» на заре своей карьеры, когда он пытался изобрести радио, и стал «чистым физиком», когда бросил эти попытки, а Лоуренс был «чистым физиком», пока изобретенные им циклотроны не начали использоваться для производства изотопов, а изотопы – применяться в медицине. После этого Лоуренс «лишился касты». Уже из этих примеров ясно, что наше определение следует считать в высшей степени экстремистским, и надо быть фанатиком, чтобы отстаивать такую крайнюю позицию. Это станет совсем очевидным, если мы рассмотрим аналогичную ситуацию в искусстве.

Возьмем, например, музыку. Композитора, создающего симфонии, мы, очевидно, должны считать «чистым музыкантом», а композитора, сочиняющего танцевальную музыку, – «музыкантом прикладным». Но любой дирижер симфонического оркестра знает, что слушатели не станут возражать, а даже будут очень довольны, если он исполнит что-нибудь из произведений Иоганна Штрауса и Мануэля де Фалья. Сам Рихард Вагнер сказал, что единствецная цель его музыки – усилить либретто; следовательно, он «прикладной» музыкант. Еще сложнее дело обстоит с Чайковским, который всю жизнь был «чистым» музыкантом и оставался им еще пятьдесят лет после смерти, пока звучная тема одного из его фортепьянных концертов не была переделана в танец под названием «Этой ночью мы любим».

Обратимся к живописи и скульптуре. Назовем «чистым» художником того, чьи картины висят в музеях, а «прикладным» того, чьи произведения украшают жилище. Тогда Моне и Ренуар – прикладные художники для тех, кто может себе позволить заплатить двадцать тысяч долларов за картину. Для остальных грешных, в том числе и для нас с вами, они чистые художники. Я не уверен только, к какой категории отнести портретиста, за исключением, пожалуй, того случая, когда его картина называется, «Портрет мужчины» и висит в музее, – тогда он, несомненно, чистый художник. Я уверен, что многие современные живописцы ждут, что я отнесу к чистым художникам тех, чьи произведения ни на что не похожи и никому не понятны, а всех остальных – к прикладным. Среди физиков такое тоже встречается.

Законченный пример прикладного искусства, казалось бы, должна являть собой архитектура. Однако отметим, что существует такое течение, которое называется «функционализм»; сторонники его стоят на том, что все части здания должны соответствовать своему назначению и служить необходимыми деталями общей конструкции. Само существование такой доктрины говорит о том, что есть строения, имеющие детали, в которых конструкция здания вообще не нуждается и без которых вполне могла бы обойтись. Это очевидно для всякого, кто видел лепной карниз. Теневая сторона этой доктрины заключается в том, что она запрещает наслаждаться зрелищем величественного готического собора до тех пор, пока инженер с логарифмической линейкой в руках не докажет вам, что здание рухнет, если вы удалите хоть какую нибудь из этих изящных арок и воздушных подпорок. А как быть с витражами? Они:

а) функциональны (способствуют созданию мистического настроения и как-никак это окна),

б) декоративны (нравятся туристам),

в) антифункциональны (задерживают свет).

Первая точка зрения принадлежит художникам, создавшим окна собора в Шартре, вторую разделяют гиды, а третьей придерживались в восемнадцатом столетии прихожане, которые выбили эти окна, чтоб улучшить освещение, и забросили драгоценные осколки в мусорные ямы.

Итак, в соборе нелегко отделить функциональное от декоративного. Но так и в науке. И если некоторые тончайшие черты в облике готических соборов обязаны своим происхождением тому простому факту, что тогда в распоряжении зодчих не было стальных балок, а современные строители, в распоряжении которых эти балки есть возводят здания, которым таинственным образом не хватает чего-то, что нам нравится в древних соборах, то аналогии этому мы можем найти, сравнивая классическую физику с теориями наших дней…

Попробуем заменить названия «чистая» и «прикладная» физика словами «декоративная» и «функциональная». Но это тоже плохо. Прикладная физика – либо физика, либо не физика. В первом случае в словосочетании «прикладная физика» следует отбросить прилагательное, во втором – существительное. Архитектура остается архитектурой независимо от того, создает она здание Организации Объединенных Наций или Сент-Шапель. Музыка есть музыка – в венском вальсе и в органном хорале, а живопись и в портретном жанре, и в пейзажном – все живопись. И физика есть физика – объясняет ли она устройство телевизора или спектр гелия.

Однако различие в действительности должно быть все-таки больше, чем я склонен был признать до сих пор, поскольку люди постоянно твердят о «фундаментальных исследованиях», предполагая, таким образом, существование чего-то противоположного, «нефундаментального». Хорошее определение «фундаментального исследования» все будут приветствовать. Попробуем изобрести его.

Начать следует, разумеется, с определения, что такое исследование. К несчастью, понятие это содержит в себе негативный элемент. Исследование – это поиски, когда вы не знаете, что найдете; а если вы знаете, значит уже нашли, и вашу деятельность нельзя назвать исследовательской. Но если результат ваших исследовании неизвестен, откуда вы знаете, что он будет фундаментальным?

Чтобы выйти из этого тупика, попытаемся отнести понятие фундаментальности не к конечному результату исследований, а к самому процессу исследования. Мы можем, например, назвать фундаментальными такие исследования, которые ведутся независимо от того, будут ли результаты иметь практическое значение или не будут. Между прочим, здесь не следует перегибать палку. Было бы неблагоразумно определять фундаментальные исследования, как такие исследования, которые прекращаются, как только появляются признаки того, что результаты могут быть применены на практике. Такая концепция рискует навлечь на себя гнев финансирующих организаций. Но даже самого трудного и скаредного финансиста можно ублажить, сказав, что фундаментальные исследования – это те, которые не дают немедленного практического выхода, но наверняка дадут таковой рано или поздно.

Увы, и это определение не вполне удовлетворительно. Оно оставляет впечатление, что вы перед кем то оправдываетесь, а это уже признак вины. Неужели нельзя определить фундаментальное исследование так, чтобы оно представляло ценность само по себе, без всякой связи с будущими практическими приложениями?

Назовем фундаментальными такие исследования, которые расширяют и продвигают теорию физических явлений. Следовательно, нам придется немного по теоретизировать насчет теории.

Существует несколько точек зрения на теорию. Одна из них состоит в том, что теория раскрывает нам глубинную простоту и стройность мироздания. Не теоретик видит лишь бессмысленное нагромождение явлений. Когда он становится теоретиком, явления укладываются в стройную и исполненную величия систему. Но, к сожалению, в последнее время благодаря квантовой механике и теории поля все большее число людей, выбирая из двух зол меньшее, нагромождение явлений предпочитают нагромождению теорий.

Другую точку зрения высказал недавно Кондон. Он полагает, что теория должна дать нам возможность рассчитать результат эксперимента за более короткое время, чем понадобится для проведения самого эксперимента. Не соглашаться с Кондоном опасно, так как обычно он оказывается прав; но я не думаю, что это определение приятно теоретикам; они обрекаются, таким образом, на бесконечную игру в салочки, которую заведомо проиграют в таких, например, случаях, как при установлении сопротивления серебряного провода или длины волны некоторой линии в спектре германия.

Согласно другой точке зрения, теория должна служить для придумывания новых экспериментов. Здесь есть разумное начало, но это низводит теоретика до положения служанки экспериментатора, а эта роль ему вряд ли понравится.

Есть еще одна точка зрения, что теория должна охлаждать горячие головы и не допускать потери времени на бесполезные эксперименты. Я предполагаю, что только изучение законов термодинамики пресекло некоторые попытки создать поистине невозможные тепловые двигатели.

Давайте польстим теории и дадим ей определение, которое не будет сводить ее ни к хитроумному приспособлению для экономии времени, ни к прислуге эксперимента. Предлагаю считать, что теория—это интеллектуальный собор, воздвигнутый, если хотите, во славу божию и приносящий глубокое удовлетворение как архитектору, так и зрителю. Я не стану называть теорию отражением действительности. Слово «действительность» пугает меня, поскольку я подозреваю, что философы знают точно, что оно значит, а я не знаю и могу сказать что-нибудь такое, что их обидит. Но сказать, что теория – вещь красивая, я не постесняюсь, поскольку красота– дело вкуса, и тут я философов не боюсь. Разовьем нашу аналогии» с собором.

Средневековые соборы никогда не бывали закончены строительством. Это же можно сказать и про физические теории. То деньги кончались, то архитектурная мода менялась. В последнем случае старая часть собора иногда разрушалась, a иногда к ней просто пристраивалась новая. Можно найти строгие и массивные римские хоры в мирном соседстве с парящей готической аркой, которая близка к границе опасной неустойчивости. Римские хоры – это классическая физика, а готическая арка – квантовая механика. Я напомню вам, что арка собора в Бовэ обрушивалась дважды (или даже трижды), прежде чем архитекторы пересмотрели свои планы и построили нечто, способное не упасть. Собор состоит обычно из нескольких часовен. Часовня физики твердого тела имеет лишь самое отдаленное отношение к часовне теории относительности, а часовня акустики вообще никак не связана с часовней физики элементарных частиц. Люди, молящиеся в одной из часовен вполне могут обходиться «без остальной части собора; их часовня может устоять, даже если все остальное здание рухнет. Сам собор может казаться величественным даже тем, кто не верит в бога, да и тем, кто построил бы совсем другое здание, будь он в состоянии начать все сначала.

Остаток своей речи я хочу посвятить совсем другому вопросу. Мы восхищаемся нашим величественным собором. Как заразить молодежь этим восхищением? Как заманить в физику будущих ферми, кондонов, слэтеров?

Обычный в этих случаях метод – удивить, потрясти. Беда в том, что человека нельзя удивить, если он не знаком с той ситуацией, в которую ваш сюрприз вносит решающие изменения. Не так давно я прочел, что некто проплыл 100 ярдов за 49 секунд. Это совершенно меня не удивило, потому что я не знал, чему равнялся старый рекорд -39, 59 или 99 секундам. Но я читал дальше и обнаружил, что старый рекорд составлял 51 секунду и держался в течение нескольких лет. Первое сообщение теперь пробудило во мне слабый интерес – едва отличный от нуля, но по-прежнему никакого удивления! Теперь представьте себе физика, меня, например, который пытается удивить аудиторию, состоящую из дилетантов, сообщением о том, что сейчас вместо двух элементарных частиц мы знаем целую дюжину или что олово совсем не оказывает сопротивления электрическому току при температурах ниже некоторой, а новейший циклотрон разгоняет протоны до энергии 500 Мэв. Ну и что? Это просто не дает эффекта! И если я оснащу свое сообщение экстравагантными утверждениями, это произведет не больше впечатления, чем размахивание руками и крики лектора перед глухонемой аудиторией.

Ошибочно также мнение, что аудиторию можно потрясти, продемонстрировав решение какой-нибудь загадки. Беда здесь в том, что никто не заинтересуется ответом на вопрос, которого он не задавал. Автор детективных рассказов всегда создает тайну, прежде чем ее решать. Можно было бы последовать его примеру, но труп неизвестного человека, с которого обычно начинается детектив, – зрелище существенно более захватывающее, чем труп известной теории, с которого должен начать физик.

Другой способ: можно пообещать любому вступающему в наш собор, что там он найдет удовлетворение своему стремлению к чему-то неизменному, постоянному, вечному и бессмертному. Это фундаментальное стремление, поскольку оно постоянно фигурирует в произведениях мистиков, поэтов, философов и ученых. Лукреций считал, что он удовлетворил это желание, сказав, что атомы вечны. Это была прекрасная идея, но, к несчастью, Лукреций понятия не имел о том, что такое атомы. Представлениям древних об атомах ближе всего соответствуют, по-видимому, наши элементарные частицы, но – какая неудача! – ни один из членов этого беспокойного и таинственного семейства не является бессмертным, пожалуй, за исключением протона, но и его бессмертие висит на волоске: как только где-нибудь поблизости появится антипротон, он в самоубийственном столкновении сразу же прикончит соседа. Наши предшественники столетиями пытались найти этот «вечный атом», и теперь, докопавшись до того, что они считали гранитной скалой, мы обнаружили, что по-прежнему стоим на зыбучем песке. Так будем ли мы продолжать говорить о величии и простоте нашей картины мира? Величие, пожалуй, но простота, которая была очевидна Ньютону и Лапласу, – простота ушла вдогонку за «вечным атомом» Лукреция. Ее нет, она утонула в волнах квантовой механики. Я подозреваю, что в каждой отрасли физики можно показать новичку хорошую, поучительную и соблазнительную картину – только если не пытаться копать слишком глубоко.

Напечатано в журнале «Physics Today», 4, № 11 (1951).

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Являются ли математика, физика, химия точными науками в общем и целом?

Смотря что вы вкладываете в понятие «точная в общем и целом»… если говорить о классификации, то обычно выделяют естественные и гуманитарные науки. Физика и химия, безусловно, относятся к первым. Математика стоит немного особняком, иногда ее (вместе с логикой и информатикой) относят к формальным наукам. Точными науками (по определению) относят науки или отдельные направления, в которых используются количественные величины и строгие математические модели и методы доказательства. Это математика, физика, химия, частично биология и некоторые др. науки. Последние пол-века, в связи с развитием компьютерной техники и другими факторами, наблюдается тенденция, что большниство наук все больше и больше «математизируются», т. е. в какой-то мере становятся более точными. Если же понимать слово «точность» в каком-то другом, не общепринятом смысле, то конечно возможны варианты. Так, существуют строгие математические методы, позволяющие описывать случайные или не вполне определенные процессы (причем в разных аспектах: например, теории неустойчивых систем, теория вероятностей или нечеткая логика) . Как пример: современная метеорология использует достаточно сложный мат. аппарат для построения прогнозов, однако сами прогнозы сбываются не всегда 🙂

химия — естественная наука. Математика — супер точная. физика — точная. А самая точная — информатика.

Химия не всегда точная наука

«То́чными нау́ками называют области науки, в которых изучаются количественно точные закономерности и используются строгие методы проверки гипотез, основанные на воспроизводимых экспериментах и строгих логических рассуждениях. К точным наукам принято относить математику, информатику, физику, химию, а также некоторые разделы биологии, психологии и обществоведения. » это цитата из википедии. Придираться к СТЕПЕНИ точности нет смысла, в поисках АБСОЛЮТА, достаточно остановиться на математике. 😉

Сказать, что все они объективно отражают окружающий нас мир нельзя, ибо науки эти аксиоматические. И насколько более точно принятые аксиомы описывают окружающий нас мир — настолько точны и сами науки (внутри самих себя они могут быть абсолютно точны) . В смысле приближения к действительности. Эвклидова геометрия точна в рамках самой эвклидовой геометрии, но, когда появилась теория относительности потребовалась другая геометрия, учитывающая гравитационное искривление пространства. И здесь Эвклидова аксиома о двух параллельных прямых не работала (а значит и вся геометрия Эвклида) . Потребовалась другая геометрия и её разработали Лобачевский и Риман. Но общей теории, объединяющих гравитационные, электромагнитные и ядерные силы до сих пор не создано.

Если правильно помню, ещё Менделеев сказал «Наука начинается там, где начинают измерять». С этой позиции математика, физика и химия являются науками (в данном контексте — точными науками) , а психология, например — не является.

Да, кроме математики.

точные науки это: математика, информатика, науки о системах. Физика, химия, биология — это Естественные науки.

Сказать, что все они объективно отражают окружающий нас мир нельзя, ибо науки эти аксиоматические. И насколько более точно принятые аксиомы описывают окружающий нас мир — настолько точны и сами науки (внутри самих себя они могут быть абсолютно точны) . В смысле приближения к действительности. Эвклидова геометрия точна в рамках самой эвклидовой геометрии, но, когда появилась теория относительности потребовалась другая геометрия, учитывающая гравитационное искривление пространства. И здесь Эвклидова аксиома о двух параллельных прямых не работала (а значит и вся геометрия Эвклида) . Потребовалась другая геометрия и её разработали Лобачевский и Риман. Но общей теории, объединяющих гравитационные, электромагнитные и ядерные силы до сих пор не создано.

точная наука о вычеслениях и это только математика

Когда я получал вышку, препод, который читал математику однажды сказал, что математика вообще-то наука не точная. Не пояснил, при этом, что он имел в виду. Самому до сих пор интересно.

Какие науки называются точными 🚩 какие есть науки 🚩 Образование 🚩 Другое

К точным наукам принято относить такие науки, как химия, физика, астрономия, математика, информатика. Так исторически сложилось, что точные науки главным образом уделяли внимание неживой природе. В последнее время говорят о том, что и наука о живой природе, биология, сможет стать точной, поскольку в ней все чаще применяются те же методы, что в химии, физике и т.д. Уже сейчас в биологии есть точный раздел, относящийся к точным наукам, — генетика.

Математика — фундаментальная наука, на которую опирается множество других наук. Она считается точной, хотя иногда в доказательствах теорем используются допущения, которые доказательству не подлежат.

Информатика — это наука о способах получения, накопления, хранения, передачи, преобразования, защиты и использования информации. Поскольку это все позволяют осуществлять компьютеры, информатика связана с вычислительной техникой. Она включает различные относящиеся к обработке информации дисциплины, такие как разработка языков программирования, анализ алгоритмов и т.д.

Точные науки изучают точные закономерности, явления и объекты природы, которые можно измерять с помощью установленных методов, приборов и описывать с помощью четко определенных понятий. Гипотезы основываются на экспериментах и логических рассуждениях и строго проверяются.

Точные науки обычно имеют дело с численными значениями, формулами, однозначными выводами. Если взять, например, физику, законы природы действуют в равных условиях одинаково. В гуманитарных же науках, таких как философия, социология, каждый человек может иметь свое мнение по большинству вопросов и обосновывать его, но доказать, что это мнение единственно правильное, он вряд ли сможет. В гуманитарных дисциплинах сильно выражен фактор субъективности. Результаты измерений точных наук можно проверить, т.е. они объективны.

Суть точных наук можно хорошо понять на примере информатики и программирования, где применяется алгоритм «если — то — иначе». Алгоритм подразумевает четкую последовательность действий для достижения конкретного результата.

Ученые и исследователи продолжают делать все новые открытия в различных областях, многие явления и процессы на планете Земля и во вселенной остаются неизученными. Ввиду этого можно предположить, что даже любая гуманитарная наука могла бы стать точной, если бы существовали методы, позволяющие раскрыть и доказать все пока необъяснимые закономерности. А пока люди просто не владеют такими методами, поэтому им приходится довольствоваться рассуждениями и делать выводы на основе полученного опыта и наблюдений.

Экспериментальная физика — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 29 мая 2019; проверки требует 1 правка. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 29 мая 2019; проверки требует 1 правка.

Эксперимента́льная фи́зика — способ познания природы, заключающийся в изучении природных явлений в специально приготовленных условиях. В отличие от теоретической физики, которая исследует математические модели природы, экспериментальная физика призвана исследовать саму природу.

Именно несогласие с результатом эксперимента является критерием ошибочности физической теории, или более точно, неприменимости теории к нашему миру. Обратное утверждение не верно: согласие с экспериментом не может быть доказательством правильности (применимости) теории. То есть главным критерием жизнеспособности физической теории является проверка экспериментом.

Эта очевидная сейчас роль эксперимента была осознана лишь Галилеем и более поздними исследователями, которые делали выводы о свойствах мира на основании наблюдений за поведением предметов в специальных условиях, т. е. ставили эксперименты. Заметим, что это совершенно противоположно, например, подходу древних греков: источником истинного знания об устройстве мира им казалось лишь размышление, а «чувственный опыт» считался подверженным многочисленным обманам и неопределённостям, а потому не мог претендовать на истинное знание.

В идеале, экспериментальная физика должна давать только описание результатов эксперимента, без какой-либо их интерпретации. Однако на практике это недостижимо. Интерпретация результатов более-менее сложного эксперимента неизбежно опирается на то, что у нас есть понимание, как ведут себя все элементы экспериментальной установки. Такое понимание, в свою очередь, не может не опираться на какие-либо теории. Так, эксперименты в ускорительной физике элементарных частиц — одни из самых сложных во всей экспериментальной физике — могут трактоваться как настоящее изучение свойств элементарных частиц лишь после того, как детально поняты (с помощью соответствующих теорий) механические и упругие свойства всех элементов детектора, их отклик на электрические и магнитные поля, свойства остаточных газов в вакуумной камере, распределение электрического поля и дрейф ионов в пропорциональных камерах, процессы ионизации вещества и т. д.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *