По-видимому, ошибки притяжения, связанные с согласием полов, вызвать труднее, чем ошибки с числами. Например, Vigliocco et al. (1995) не наблюдали их в итальянском языке, хотя они были обнаружены в последующих экспериментах. Поэтому мы решили провести еще один производственный эксперимент на русском языке, воспроизведя первый эксперимент B&K на словацком языке (который по своей гендерной системе очень близок к русскому языку).Наша цель состояла в том, чтобы увидеть, будут ли вызваны какие-либо ошибки притяжения, и, если да, будет ли картина похожа на исследование B&K или на то, что наблюдалось для французского, испанского или итальянского языков. Мы также планировали эксперименты с пониманием, потому что ни одно из существующих исследований не рассматривало понимание языка с тремя полами. Нас особенно интересовало, будут ли параллельны результаты производства и понимания и будут ли обнаружены иллюзии неграмматичности. Прежде чем перейти к экспериментам, представим краткий обзор российской гендерной системы.

1.4.1. Российская гендерная система

русских существительных склоняются по числу и падежу, а те, которые имеют одинаковые окончания в большинстве форм, группируются в классы склонения. В русском языке есть три класса склонения существительных (и отдельный класс для субстантивированных прилагательных). К первому классу относятся почти все существительные М (имеют нулевые окончания в именительном падеже единственного числа, как мальчик «мальчик») и все существительные N (имеют — o или — е окончания, как окно » окно»).Эти существительные M и N используют один и тот же набор окончаний во всех падежах, кроме родительного падежа множественного числа, именительного падежа и винительного падежа в единственном и множественном числе (во множественном числе все классы склонения имеют одинаковые окончания в дательном, инструментальном и местном падежах). Второй класс включает в себя большинство существительных F (оканчиваются на — a или — ja , например девочка «девушка») и небольшую группу одушевленных существительных М с такими же окончаниями, как мужчина «мужчина». ». К третьему классу относятся существительные F с нулевыми окончаниями в именительном падеже единственного числа, например дочь «дочь.Кроме того, есть некоторые неправильные и неизменяемые существительные.

Таким образом, однозначно определить род существительного, глядя на само существительное, в большинстве случаев невозможно, и, по крайней мере на первый взгляд, нельзя говорить о чем-то вроде морфологической маркизированности в системе существительных. Добавим, что M существительных встречаются чаще всего, а N существительных — реже всего. Существительные M составляют около половины лексики, существительные F — около 30–35%, остальное — N существительных (Янович, Федорова, 2006; Слюсарь, Самойлова, 2014).

Гендерное согласие наблюдается только в единственном числе, в прилагательных, причастиях и формах глаголов прошедшего времени. Русские прилагательные и причастия имеют так называемые полные формы (употребляются атрибутивно и предикативно) и краткие формы (употребляются только в сказуемых и склоняются по числу и роду, но не по падежу). Форма М — это форма цитирования (т. е. такая форма будет появляться в словарях, грамматических описаниях и т. д.).

Глагольные формы и краткие формы прилагательных и причастий не имеют окончаний в роде M (напр.g., BYL «составлял _м » — мл «- byla » — _F «- bylo » было _N «), в противном случае все формы имеют ненулевые окончания (например, , krasivyj «Красивая _{м . Nom . SG} » — Krasivaja «- krasivaja » Красивая _{F . Num . SG} «- Krasievoe » Красивая _{N НОМ СГ} «).Таким образом, мы не можем сказать, что М-формы морфологически немаркированы, даже если ограничиться предикатами. В безличных предложениях, где ожидаются немаркированные формы, используется N сказуемых, как показывает (4).

(4)     Светало.

          рассвет _{PST. N.SG}

          Рассветило.

Что касается разрешения гендерных конфликтов, еще одного классического теста на маркированность, то в русском языке он имеет ограниченное применение, поскольку во множественном числе нет гендерного согласования.Разрешение гендерного конфликта можно наблюдать только в конструкциях типа «Х и Y каждый что-то сделал». Мы провели неформальный опрос около 30 носителей языка.

Как мы обсудим ниже, приемлемость таких предложений различается в зависимости от одушевленности существительных и сочетаемых родов, и среди говорящих существуют значительные индивидуальные различия. Тем не менее, можно сделать одно важное обобщение: примеры с формами женского или среднего рода каждый «каждый» никогда не считаются даже минимально приемлемыми, приемлемыми являются только некоторые примеры с формами мужского рода.

Во-первых, рассмотрим предложения с существительными М и Ж, как в (5). Не все русскоязычные находят эти примеры приемлемыми, но для тех, кто согласен, эта конструкция звучит лучше с человеческими одушевленными (5а), чем с нечеловеческими одушевленными (5б). Никто не принимает эту конструкцию с неодушевленными существительными, как в 6а), хотя они могут употребляться в таких предложениях, если оба существительных одного рода, как в (6б).

(5)   а. Мужчина          i      женщина              каждый

              человек _{M . НОМ . SG} и женщина _{F . НОМ . SG} каждый _{M . НОМ . СГ}

                       по                 яблоку

             ate _{PST . PL} ПОДГОТОВКА _DISTR яблоко _{DAT . СГ}

        б. Йож                            и     свинья

              ёжик _{M . НОМ . SG} и свинья _{F . НОМ . СГ}

             каждый              шели         по               яблоку.

              каждый _{M . НОМ . SG} ели _{PST . PL} ПОДГОТОВКА _DISTR яблоко _{DAT . СГ}

(6)   а. Диван              и      кровать           каждый

              диван _{M . НОМ . SG} и кровать _{F . НОМ . SG} каждый _{M . НОМ . СГ}

              стояли         целое              состояние.

              стоимость _{PST . PL} целиком _{ACC . SG} удача _{ACC . СГ}

        б. Кушетка            и     кровать           каждая

              кушетка _{F . НОМ . SG} и кровать _{F . НОМ . SG} каждый _{F . НОМ . СГ}

              стояли         целое               состояние.

              стоимость _{PST . PL} целиком _{ACC . SG} удача _{ACC . СГ}

Теперь давайте посмотрим на существительные M и N. Более половины опрошенных нами ораторов отвергли эту конструкцию даже с одушевленными человеческими существительными (7а) как неграмматическую, но те, кто принял ее, использовали форму мужского рода.Все наши информанты отвергли примеры с нечеловеческими одушевленными, такими как (7b), или сочли их лишь незначительно приемлемыми. Это может быть, по крайней мере частично, из-за независимых факторов (соответствующие слова среднего рода, такие как млекопитающее «млекопитающее», ž ивотное «животное», насекомое «насекомое», имеют тенденцию быть абстрактными), но все же показательно.

(7)   а. Воин                      и      дит’а                        каждый

               воин _{M . НОМ . SG} и детский _{N . НОМ . SG} каждый _{M . НОМ . СГ}

              sjeli         по                яблоку.

              ate _{PST . PL} ПОДГОТОВКА _DISTR яблоко _{DAT . СГ}

        б. Грызун               и      насекомое        каждый

               грызун _{M . НОМ . SG} и насекомых _{N . НОМ . SG} каждый _{M . НОМ . СГ}

              выпили           по                 капле.

               выпил _{PST . PL} ПОДГОТОВКА _DISTR падение _{DAT . СГ}

Наконец, такие конструкции с существительными F и N, как в (8), были отвергнуты большинством наших информантов.Те немногие, кто принял их снова, предпочли мужскую форму.

(8)     Женщина              i      dit’a                        каждый

          женщина _{F . НОМ . SG} и детский _{N . НОМ . SG} каждый _{M . НОМ . СГ}

          sjeli         по                         яблоку.

          ate _{PST . PL} ПОДГОТОВКА _DISTR яблоко _{DAT . СГ}

Добавим, что существительные М используются для обозначения групп людей смешанного или неопределенного пола или для произвольного члена таких групп. Это обобщение обсуждается Яновичем (2012), который показывает, что оно не выполняется для животных. Например, слово собака «собака» женского рода. Существуют определенные слова для обозначения кобелей и сук, но они гораздо чаще используются в качестве ругательств, например, английское сука .Подводя итог, N, по-видимому, является грамматическим значением по умолчанию в качестве рода, используемого в безличных конструкциях, в то время как все случаи, когда M используется в качестве стандартного варианта, ограничиваются существительными, обозначающими людей, а иногда и других живых существ. Во всех наших экспериментах в качестве головок и аттракторов мы использовали только неодушевленные существительные (мы хотели избежать дополнительных факторов до того, как общая картина станет ясной).

2. Эксперимент 1

Эксперимент 1 был разработан, чтобы проверить, будут ли результаты Бадекера и Куминяка (2007) воспроизведены в русском языке, который очень близок к словацкому в соответствующей части грамматики.В частности, оба языка имеют три рода, наиболее часто встречается M, наименее часто встречается N, но употребляется в безличных предложениях. Нет статей. Гендерное согласие можно наблюдать у прилагательных и причастий (в единственном числе) и у глаголов (в прошедшем времени единственного числа). Система склонений также очень похожа.

2.1. Участники

Тридцать носителей русского языка (8 мужчин, 22 женщины) участвовали в Эксперименте 1. Возраст варьировался от 18 до 50 лет (средний возраст 28,7, SD 9.4). Ни один участник не принимал участие более чем в одном эксперименте. Все эксперименты, представленные в данной статье, проводились в соответствии с Хельсинкской декларацией и действующими российскими и международными нормами, касающимися этики исследований. Все участники дали информированное согласие. Их тестировали в Лаборатории когнитивных исследований Санкт-Петербургского государственного университета.

2.2. Материалы

В этом эксперименте участники сначала видели сказуемое, затем на следующем слайде подлежащее, после чего их попросили составить полное предложение.В половине случаев сказуемые не согласовывались с подлежащим по роду, и участников просили изменить их. Как и в исследовании Б&К, предметные именные группы всегда строились по следующей схеме: NP ₁ – предлог – NP ₂ , например, окно во двор «окно _{N . SG} на двор _{M . СГ} ». NP ₁ всегда был в именительном падеже единственного числа, NP ₂ был в винительном падеже единственного числа. Мы выбрали неодушевленные существительные, которые имеют одинаковую форму в винительном и именительном падежах, так как было показано, что это увеличивает количество ошибок (Badecker and Kuminiak, 2007). Как и во многих других исследованиях привлечения согласия, у нас были как дополнительные, так и аргументные PP.

Предикаты всегда состояли из двух слов: связки быт’ «быть» в прошедшем времени (где можно наблюдать родовое согласие) и прилагательного или причастия. Мы выбрали такие сказуемые, потому что они короткие и не содержат объектов или других существительных, которые могли бы вызвать дополнительное нарушение субъектно-сказуемого согласования (первоначально мы хотели использовать одиночные глаголы, но не могли придумать такие сказуемые для всех экспериментальных стимулов). ).Прилагательные и причастия всегда стояли в творительной форме единственного числа.

Пол NP ₁ и NP ₂ был изменен. Как видно из таблицы 1, эти два фактора полностью не пересекались. Как и в первом эксперименте B&K, мы использовали только семь из девяти возможных комбинаций полов. Кроме того, мы манипулировали маркировкой соглашения в предикате. Образцы стимулов в условиях 1-4 в табл. 1 представляют собой один набор: два варианта подлежащего НП (одна голова и два разных зависимых существительных, или аттрактора) и два варианта сказуемого (совпадающие или несовпадающие по роду с подлежащим).Мы построили 48 наборов, по 12 для каждой из четырех комбинаций условий. Такой подход к построению материалов (одно головное существительное и несколько аттракторов разного рода, плюс грамматическая и неграмматическая версии сказуемого) справедлив для всех экспериментов в этой статье. Все материалы перечислены в приложениях в дополнительных материалах.

Таблица 1. Комбинации полов, использованные в Эксперименте 1 .

Кроме того, мы построили 100 наполнителей, также состоящих из сказуемого и подлежащего.Субъектные NP имели заголовки в единственном или множественном числе и прилагательные или предложные модификаторы (NP внутри этих PP не были в винительном падеже). Предикаты были аналогичны таковым в целевых стимулах и не согласовывались с испытуемыми по полу в трети случаев.

Каждый участник видел только один целевой стимул из каждого набора. Следовательно, у нас было четыре экспериментальных списка со 148 пунктами (48 стимулов и 100 наполнителей). Количество условий было сбалансировано для каждого списка. Таким образом, каждый участник видел три целевых элемента для каждого условия: например, три стимула FF (имеющие голову F и аттрактор F) с совпадающим предикатом F, три стимула FF с несовпадающим предикатом M и т. д.Все списки начинались с десяти наполнителей, а затем наполнители и экспериментальные элементы были представлены в псевдослучайном порядке с условием, что не более двух экспериментальных элементов встречаются последовательно.

2.3. Процедура

В пилотном эксперименте мы использовали ту же процедуру, что и в исследовании B&K: участники слушали преамбулы и просили составить полные предложения. Но после прохождения шести предметов мы не получили ни одной ошибки притяжения. Это можно объяснить тем, что такие ошибки вообще относительно редки.В исследовании B&K они встречались в среднем в 3% случаев. Поскольку количество ошибок варьируется от испытуемого к испытуемому, вероятность не выявить ошибок у нескольких человек подряд значительно выше. Однако мы решили переключиться на другой метод в основном эксперименте в надежде выявить больше ошибок.

Эксперимент проводился на компьютере Macintosh с использованием программного обеспечения PsyScope (Cohen et al., 1993). В каждом испытании участники видели на экране компьютера точку фиксации (в течение 300 мс), затем сказуемое (в течение 800 мс), а затем предметное НП (в течение 800 мс).Их задачей было соединить сказуемое и подлежащее в грамматическом предложении и произнести это вслух. Если предикат не согласовывался с подлежащим, участников просили изменить предикат. Перед началом основного сеанса экспериментатор объяснил задачу по двум образцам (говоря, что участники увидят две фразы, и их попросят как можно быстрее объединить их в правильное предложение, т. е. без явного упоминания гендерного согласия). Затем было четыре практических задания.

Чтобы побудить участников отвечать быстрее, на экране появился счетчик времени после того, как предикат и подлежащее были представлены. Как только участник отвечал, экспериментатор нажимал клавишу, и начиналось следующее испытание. Все ответы участников записывались на магнитофон. Экспериментальная сессия длилась около 7,5 мин.

2.4. Результаты

Ответы участников были расшифрованы, и каждый из них был отнесен к одной из следующих категорий:

я.Правильный ответ: предложение грамматически правильное, подлежащее и сказуемое, представленные в качестве стимулов, повторяются точно.

ii. Ошибка согласования: предложение верно, за исключением ошибки согласования полов.

III. Ошибка повторения: предложение грамматическое, но подлежащее или сказуемое повторяется неправильно (например, вместо слова мазь «мазь» употреблено слово крем «крем»).

ив. Сочетание ошибки повторения и ошибки согласования.

v. Неполный ответ: участник произносит только часть предложения или вообще ничего не говорит.

VI. Сочетание неполного ответа и ошибки согласования: предложение неполное, но глагол, причастие или прилагательное были произнесены и не согласовывались с подлежащим (ср. 9а – 9б).

(9)   а. Прием                на  маз’                      была        …

             рецепт _{M . НОМ . SG} для мази _{F . АКК . SG} был _{F . СГ} …

        б. Квитанция                на  маз’

             рецепт _{M . НОМ . SG} для мази _{F . АКК . СГ}

              просроченная…

              истек срок действия _{F . SG}         …

Единственными грамматическими ошибками, допущенными участниками, были ошибки в согласовании родов подлежащего и глагола, все остальные ошибки заключались в неправильном повторении или пропуске лексического материала (других грамматических ошибок, например, в числе или падеже, мы не ожидали, но они могли возникнуть случайно) ). Чтобы исключить опечатки при транскрипции, оба автора данной статьи и еще двое носителей русского языка прослушивали все ответы на целевые стимулы. Количество ошибок в каждой категории приведено в табл. 2. При самоисправлениях учитывался только первый вариант, как при замене испытуемыми ответа с ошибкой на правильный, так и при обратном (это происходило в три случая).

Таблица 2. Распределение ответов в Эксперименте 1 .

На следующем этапе анализа мы свернули все ошибки согласования вместе. Распределение ошибок по условиям эксперимента приведено в табл. 3. Всего было 77 ошибок согласия (5,4% от всех ответов). Только 13 из них не были связаны с влечением (более подробно они рассмотрены ниже). Разница между количеством ошибок согласия с привлечением и без привлечения статистически значима по критерию хи-квадрат [χ(1, N = 77)2=18,97, p <0.01], поэтому наши результаты показывают, что гендерное согласие в русском языке подлежит привлечению.

Таблица 3. Распределение ответов по условиям в Эксперименте 1 .

Как видно из таблицы 3, ошибки согласования чаще встречались в условиях несовпадения предикатов, но не ограничивались ими. Из 13 ошибок без привлечения в восьми случаях несовпадение сказуемого не было изменено, но также было пять случаев, когда участники производили сказуемое среднего рода с подлежащим MF, сказуемое мужского рода с подлежащим NN и т. д., хотя они были снабжены другими формами, совпадающими или не совпадающими с предметом. Из 64 ошибок влечения 11 ошибок произошли в условиях совпадения предикатов, т. е. участники изменили правильный пол предоставленного им предиката на неправильный из-за влечения.

Условия с совпадающими и несовпадающими предикатами свернуты в таблице 4, показывающей, что количество ошибок притяжения согласия различается в зависимости от сочетания родов существительных головы и аттрактора.Чтобы проверить, являются ли эти различия статистически значимыми, мы смоделировали данные с помощью логистической регрессии со смешанными эффектами в статистической программе R (R Core Team, 2014) с использованием функции glmer из пакета lme4 (Bates et al. , 2015).

Таблица 4. Количество ошибок притяжения в соответствии с полом по условию в Эксперименте 1 .

Во-первых, мы сравнили условия MF и FM. Логистическая регрессия оценивала вероятность ошибки привлечения соглашения (кодируется как 1) по сравнению с вероятностью ошибки при заключении соглашения.правильный ответ (кодируется как 0). Сочетание полов рассматривалось как фиксированный эффект. Для предикторов мы использовали контрастное кодирование: MF кодировали как 0,5, FM кодировали как -0,5. Случайные перехваты по участникам и по пунктам также были включены в модель. Результаты анализа представлены в таблице 5. Коэффициент для перехвата был значимым, отражая, что большинство ответов были правильными. Был также значительный основной эффект комбинации полов, указывающий на то, что аттракторы F вызывают значительно больше ошибок, чем аттракторы M.

Таблица 5. Результаты анализа для Эксперимента 1 .

Во-вторых, мы сравнили условия MN и NM таким же образом. MN кодировался как 0,5, NM кодировался как -0,5. Коэффициент перехвата снова оказался значимым, поскольку большинство ответов были правильными. Но главный эффект сочетания полов не достиг значимости. Мы также сравнили условия MF и MN и условия FM и NM, а также количество ошибок несогласия («других») в разных условиях, но не обнаружили существенных различий.

2.5. Обсуждение

Результаты эксперимента 1 аналогичны результатам первого эксперимента B&K, что можно объяснить тем фактом, что два языка имеют схожие родовые системы, как мы показали во введении. В обоих исследованиях F-аттракторы вызвали больше ошибок, чем M-аттракторы. Аттракторы N вызывали меньше ошибок, чем аттракторы M, но это различие было статистически значимым только в исследовании B&K. Как мы упоминали во введении, другие авторы, изучающие гендерную привлекательность во французском и испанском языках (у которых есть два рода и где М — грамматическая ошибка по умолчанию), наблюдали другую закономерность: с М-аттракторами было больше ошибок, чем с F-аттракторами. Мы откладываем дальнейшее обсуждение до раздела общего обсуждения.

3. Эксперимент 2а

Эксперимент 2а был разработан, чтобы выяснить, может ли влечение к согласию полов обнаруживаться и при понимании. Для сравнения с экспериментом 1 мы использовали те же комбинации родов существительных головы и аттрактора.

3.1. Участники

В эксперименте приняли участие 48 носителей русского языка (19 женщин и 29 мужчин). Возраст варьировался от 19 до 26 лет (средний возраст 20 лет).9, SD 1.9).

3.2. Материалы

Материалы состояли из целевых и дополнительных предложений. Все целевые предложения состояли из 9–10 слов и следовали схеме: NP ₁ –предлог–NP ₂ –связка ( байт’ ) — прилагательное/причастие — четыре-пять слов, модифицирующих сказуемое. У нас были те же 16 условий, что и в Эксперименте 1 (см. Таблицу 1 выше). Почти все подлежащие НЧ и предикаты были основаны на материалах эксперимента 1 и подчинялись тем же ограничениям. В половине условий сказуемое не согласовывалось с подлежащим. Учитывая существующие данные о привлечении согласования номеров, мы ожидали параллельных результатов в производстве и понимании. В частности, мы ожидали обнаружить грамматические иллюзии в условиях MFF, FMM, MNN и NMM (это означало бы, что они будут читаться значительно быстрее, чем остальные четыре неграмматических условия: MMF, FFM, MMN, NNM).

Как и в эксперименте 1, условия были сгруппированы в наборы, каждый из которых содержал четыре условия с одинаковыми существительными в начале.Пример набора стимулов приведен в (10). Для каждого набора условий мы построили 12 предложений, всего 48 целевых предложений.

(10)   а. Квитанция                на  порошек               от

               рецепт _{M . НОМ . SG} для порошка _{M . АКК . SG} был _{M . СГ}

              пом’атым        из-за    сильного

               скомканный _{M . SG} из-за сильного _{GEN . СГ}

              волнения                  пациента.

               нервность _{GEN . SG} пациент _{GEN . СГ}

             «Рецепт порошка был скомкан из-за

               крайняя нервозность пациента.

         б. Приемка                на  маз’                                         

               рецепт _{M . НОМ . SG} для мази _{F . АКК . SG} был _{M . СГ}

               помятым         из-за   сильного

               скомканный _{M . SG} из-за сильного _{GEN . СГ}

              волнения                  пациента.

               нервность _{GEN . SG} пациент _{GEN . СГ}

         c. Приемка                на  порошек               по номеру

               рецепт _{M . НОМ . SG} для порошка _{M . АКК . SG} был _{F . СГ}

              пом’атой          из-за   сильного

               скомканный _{F . SG} из-за сильного _{GEN . СГ}

              волнения                  пациента.

               нервность _{GEN . SG} пациент _{GEN . СГ}

         d. Приемка                на  маз’                             по номеру

               рецепт _{M . НОМ . SG} для мази _{F . АКК . SG} был _{F . СГ}

              пом’атой          из-за   сильного

               скомканный _{F . SG} из-за сильного _{GEN . СГ}

              волнения                   пациента.

              нервностьx _{GEN . SG} пациент _{GEN . СГ}

Кроме того, мы сконструировали 120 заполнителей, которые имели примерно ту же структуру, что и экспериментальные предложения.Субъектные NP в наполнителях состояли из одного существительного, модифицированного прилагательным, или из сложных NP, в которых встроенное существительное не стояло в винительном падеже. Все наполнители были грамматическими. Таким образом, у нас было 24 неграмматических и 144 грамматических предложения, что дает соотношение грамматических и неграмматических 6:1. Экспериментальные предложения и наполнители были распределены в четыре уравновешенных экспериментальных списка. Каждый список начинался с десяти наполнителей; затем стимулы и наполнители предъявлялись в псевдослучайном порядке с ограничением, что последовательно могут возникать не более двух стимулов.

3.3. Процедура

Предложения были представлены на ПК с использованием программного обеспечения для презентаций (http://www.neurobs.com). Мы использовали методологию самостоятельного чтения слово за словом (Just et al., 1982). Каждое испытание начиналось с предложения, в котором все слова были замаскированы тире, а пробелы и знаки препинания остались нетронутыми. Участники нажимали пробел, чтобы показать слово и повторно замаскировать предыдущее. За одной третью предложений следовали вопросы на понимание с принудительным выбором, чтобы убедиться, что участники читают правильно.Два варианта ответа были представлены слева и справа на экране. Участники нажимали «f», чтобы выбрать ответ слева, и «j», чтобы выбирать ответ справа. Участников просили читать в естественном темпе и как можно точнее отвечать на вопросы. Им не сообщали заранее, что предложения будут содержать ошибки. Экспериментальная сессия длилась около 14 минут.

3.4. Результаты

Мы проанализировали точность ответов участников на вопросы и время чтения. Два участника ответили более чем на 20% вопросов неправильно, поэтому их данные были отброшены. В противном случае ни один участник не сделал более двух ошибок при ответах на вопросы к целевым предложениям (т.е. не более 10%). Время чтения, превышающее порог в 2,5 стандартных отклонения, в зависимости от региона и состояния, исключалось (Ratcliff, 1993). Для двух участников это привело к исключению более 15% ответов, поэтому мы не включали их данные в дальнейший анализ.

После исключения четырех участников у нас осталось 44 участника (по 11 в каждом экспериментальном списке).В общей сложности 2,3% данных были исключены как выбросы (никогда не более 3,6% на регион и состояние). Средние значения RT на регион в различных условиях представлены на рисунке 1.

Рисунок 1. Графики средних временных интервалов (в мс) в зависимости от условий эксперимента 2a . Столбики погрешностей представляют собой стандартные ошибки средних значений. Области: НП ₁ (1) — предлог (2) — НП ₂ (3) — связка быт’ (4) — Прил/Часть (5) — перелив (6–9). Неграмматические условия отмечены красным цветом, грамматические — синим.Условия, при которых род аттрактора и предиката совпадают (например, FFF и FMM), окрашены в темный цвет, условия, в которых они не совпадают (например, FMF и FFM), — в светлый цвет. (A) Женская голова, мужской и женский аттракторы, (B) Мужская голова, женский и мужской аттракторы, (C) Средняя голова, мужской и средний аттракторы и (D) Мужская голова, средний и средний мужские аттракторы.

Данные для каждого набора условий (например,g., MMM — MFM — MMF — MFF) были введены в дисперсионный анализ с повторными измерениями 2 × 2 с грамматичностью и гендерным соответствием между аттрактором и головными существительными в качестве факторов. Мы использовали программное обеспечение IBM SPSS (www.ibm.com/software/analytics/spss/). Был проведен анализ по пунктам и по участникам. Были протестированы данные по всем районам, но значимые результаты были только в районах 4–6 в условиях с головками М и в районах 5–6 в условиях с головами F и N. Область 4 — связка, область 5 — прилагательное или причастие, области 6–10 содержат несколько слов, модифицирующих сказуемое.Результаты испытаний для соответствующих регионов приведены в таблице 6.

Таблица 6. Результаты анализа для эксперимента 2а .

3.4.1. Женская голова, мужской аттрактор

Основной эффект грамматичности значим при анализе по субъектам и по пунктам в регионах 5–6, отражая тот факт, что неграмматические предложения читались медленнее, чем грамматические. Основной эффект гендерного соответствия не является значительным ни в одном регионе. Взаимодействие грамматичности и гендерного соответствия значимо при анализе по предметам и предметам в области 5 и только при анализе по предметам в области 6.Неграмматические предложения читались быстрее, если заголовок и аттрактор не совпадали по роду (т. е. в состоянии FMM по сравнению с условием FFM). Это классический образец привлекательности.

3.4.2. Голова кастрата, мужской аттрактор

Основной эффект грамматичности заметен в областях 5–6, отражая более длинные RT в неграмматических условиях. Основной эффект Gender Match значим только при анализе субъектов в регионах 5–6. Взаимодействие грамматичности и гендерного совпадения значимо в областях 5–6, что снова является отражением классического паттерна привлекательности: условие NMM читалось быстрее, чем NNM, и, по сути, почти так же быстро, как грамматические условия.

3.4.3. Мужская голова, женский аттрактор

Основной эффект грамматичности значим при анализе по предметам в области 4 и при анализе по предметам и по пунктам в областях 5–6. Это отражает тот факт, что RT были длиннее в неграмматических условиях. Основной эффект Gender Match значим при анализе по субъектам и по пунктам в области 4 и только при анализе по субъектам в регионах 5–6. Это соответствует более длинным RT в условиях несовпадения родов существительных.Взаимодействие грамматичности и гендерного соответствия не достигло значимости ни в одном регионе, что указывает на отсутствие притяжения согласия.

3.4.4. Мужская голова, средний аттрактор

Основной эффект грамматичности значим при анализе по теме и по пунктам в областях 5–6: неграмматические условия читаются медленнее, чем грамматические. Основной эффект Gender Match значим только при анализе субъектов в регионах 4–6. Взаимодействие грамматики и гендерного соответствия не является значимым ни в одном регионе, поэтому эти условия также не демонстрируют привлекательности для согласия.

3.5. Обсуждение

Как видно из анализов, результаты делятся на две группы. В условиях с головками F или N и аттракторами M есть явное свидетельство притяжения гендерного соглашения. RT демонстрируют классический профиль аттракции с иллюзиями грамматичности: неграмматические предложения, в которых аттрактор и предикат одного пола (FMM и NMM), читаются быстрее, чем другие неграмматические предложения (FFM и NNM). Обсуждая исследования понимания притяжения числового соответствия во введении, мы наметили различные подходы к этому явлению, но сами выберем один из них только в разделе общего обсуждения после того, как будут представлены все экспериментальные результаты.Заметим также, что иллюзии неграмматичности отсутствуют: в предложениях с N головами практически нет различий между грамматическими условиями; в предложениях с буквой F они ничтожно малы.

С другой стороны, условия с M головками и F или N аттракторами не обнаруживают признаков притяжения. Как грамматические, так и неграмматические предложения, в которых заголовок и аттрактор совпадают по признакам (МММ, ММФ и ММН), читаются быстрее, чем предложения, в которых они не совпадают (МЖМ, МНМ, МФФ и МНН).В случае неграмматических предложений этот паттерн является обратным тому, что мы обычно наблюдаем в случаях влечения.

В поисках объяснения такой закономерности мы обнаружили, что сначала нужно исключить важную путаницу. К сожалению, мы допустили ошибку при подготовке экспериментальных материалов, и частоты аттракторов в условиях с М головками не были хорошо сбалансированы. Поскольку это могло каким-то неожиданным образом повлиять на результаты, мы провели дополнительный эксперимент, в котором частоты тщательно контролировались.В условиях с головками F и N этой проблемы не было, и результаты, представленные для них, остаются в силе.

4. Эксперимент 2b

В этом эксперименте мы отслеживаем потенциальные частотные эффекты в условиях с M головками из эксперимента 2а.

4.1. Участники

В эксперименте приняли участие 35 носителей русского языка (17 женщин, 18 мужчин). Возраст варьировал от 21 до 47 лет (средний возраст 31,3 года, SD 6,2).

4.2. Материалы

Мы построили 32 набора стимулов по той же схеме, что и в эксперименте 2а, и с теми же ограничениями.Главные существительные всегда были мужского рода. В 16 наборах аттракторы были мужского и среднего рода; в остальных 16 наборах аттракторы были мужскими и женскими. Большинство заглавных существительных были повторно использованы из эксперимента 2а, но мы заменили аттракторы, чтобы их частотность была точно совпадала внутри двух групп условий. Мы использовали Частотный словарь современного русского языка (Ляшевская, Шарофф, 2009). Средние частоты существительных головы и аттрактора в экспериментах 2а и 2б показаны в таблице 7.Как и в эксперименте 2а, половина сказуемых не согласовывалась с подлежащим по роду. Кроме того, мы использовали 80 наполнителей из Эксперимента 2а. Экспериментальные предложения были распределены по четырем экспериментальным спискам с уравновешенными факторами. В результате у нас было 112 предложений в списке (16 неграмматических и 96 грамматических), что делает соотношение грамматических и неграмматических 6:1.

Таблица 7. Частоты аттракторов, использованных в экспериментах 2a и 2b (в ipm или экземпляров на миллион) .

4.3. Процедура

Процедура была такой же, как и в эксперименте 2а. Экспериментальная сессия длилась около 9 минут.

4.4. Результаты

Как и в эксперименте 2а, мы проанализировали точность ответов участников на вопросы и время чтения. На первых этапах анализа были отброшены данные трех участников: у одного из них точность ответов на вопросы на понимание была <75%; два других читаются слишком медленно по сравнению с другими, поэтому более 15% их RT должны быть исключены как выбросы (превышающие пороговое значение 2.5 стандартных отклонений). В итоге у нас было 32 участника, по восемь на каждый экспериментальный список.

После того, как три участника были исключены, в среднем 1,5% RT были исключены как выбросы (никогда не более 3,1% на регион и состояние). Средние RT на регион в различных условиях представлены на рисунке 2.

Рис. 2. Графики средних временных интервалов (в мс) в зависимости от условий эксперимента 2b . Столбики погрешностей представляют собой стандартные ошибки средних значений. Области: НП ₁ (1) — предлог (2) — НП ₂ (3) — связка быт’ (4) — Прил/Часть (5) — перелив (6–9).Неграмматические условия отмечены красным цветом, грамматические — синим. Условия, при которых род аттрактора и предиката совпадают (например, МММ и ММФ), окрашены в темный цвет, условия, в которых они не совпадают (например, МЖМ и ММФ), — в светлый цвет. (A) Мужская голова, женский и мужской аттракторы, (B) Мужская голова, средний и мужской аттракторы.

Повторные измерения 2 x 2 Для анализа RT, как и в эксперименте 2a, использовались дисперсионные анализы с грамматичностью и гендерным соответствием в качестве факторов. Значимые результаты были обнаружены только в областях 5 (прилагательное/причастие) и 6–7 (области распространения). Они представлены в таблице 8.

Таблица 8. Результаты анализа для эксперимента 2b .

4.4.1. Мужская голова, женский аттрактор

Основной эффект Грамматичности был значим при анализе по испытуемым и по пунктам в области 5–6 и только при анализе по испытуемым в области 7. Это отражает тот факт, что неграмматические предложения читались медленнее, чем грамматические.Основной эффект Gender Match был значим только при анализе субъектов в регионах 5–7. Взаимодействие между грамматикой и гендерным соответствием не было значительным ни в одном регионе.

4.4.2. Мужская голова, средний аттрактор

Результаты были почти такими же, как и при другом наборе условий. Основной эффект грамматичности был значительным в регионах 5–7. Основной эффект Gender Match был значим только при анализе субъектов в регионах 5–7. Взаимодействие между факторами никогда не достигало значимости.

4.5. Обсуждение

Результаты этого эксперимента показывают, что основной вывод из эксперимента 2а остается в силе: в предложениях с M заголовками нет доказательств притяжения согласия. Графики данных также предполагают, что несбалансированные частоты в эксперименте 2а оказали некоторое влияние на время чтения. В эксперименте 2b, где этот смешанный фактор был исключен, два неграмматических и два грамматических условия более тесно связаны друг с другом в каждом наборе условий. Тем не менее, условия, при которых пол головок и аттракторов не совпадают, имеют более длинные RT.

Примечательно, что эта разница в RT не является примером иллюзии неграмматичности, поскольку она наблюдается как в грамматических, так и в неграмматических условиях. В случае иллюзий можно было бы ожидать другую картину: гендерное несоответствие между головой и аттрактором должно увеличивать ВУ в грамматических условиях и уменьшать ВУ в неграмматических. Скорее можно предположить, что гендерное несоответствие требует некоторой обработки в предложениях с М головками. В любом случае наши данные не позволяют делать громких заявлений: основной эффект «Совпадение полов» значим при анализе по субъектам в регионах 5–7, но никогда не достигает значимости при анализе по элементам.

Поскольку результаты экспериментов по пониманию не соответствовали результатам эксперимента 1 и более ранних экспериментов на словацком языке (Badecker and Kuminiak, 2007), мы решили рассмотреть оставшиеся комбинации пола головы и аттрактора в эксперименте 3, прежде чем предлагать объяснение.

5. Эксперимент 3

В этом эксперименте мы изучали предложения с N головками и аттракторами N, F и M, а также предложения с F головками и аттракторами F, N и M на понимание. Комбинации NF и FN ранее не рассматривались, и мы добавили M аттракторов, чтобы иметь возможность сравнивать предложения со всеми возможными аттракторами.

5.1. Участники

В эксперименте приняли участие 39 носителей русского языка (22 женщины, 17 мужчин). Возраст варьировал от 19 до 40 лет (средний возраст 25,4 года, SD 6,4).

5.2. Материалы

Мы построили 36 наборов стимулов по той же схеме, что и в экспериментах 2а и 2б, и с теми же ограничениями. В половине наборов было F головных существительных, а в другой половине — N головных существительных. Во всех наборах использовались аттракторы M, N и F. Их частота была близкой к трем группам условий, как показано в Таблице 9.Половина сказуемых были грамматическими, а половина — нет. В результате каждое целевое предложение оказывалось в шести состояниях: NNN, NNF, NMN, NMM, NFN, NFF для предложений с N головками и FFF, FFN, FMF, FMM, FNF, FNN для предложений с F головками. Таким образом, из всех возможных комбинаций родов головы, аттрактора и предиката мы не использовали NNM и FFM. Мы решили сделать это, чтобы количество грамматических и неграмматических условий было одинаковым, и пожертвовали двумя условиями без какого-либо потенциального притяжения согласия, которое мы уже рассматривали в эксперименте 2а.Кроме того, мы использовали 100 филлеров из Эксперимента 2а. Экспериментальные предложения были распределены по шести экспериментальным спискам с уравновешенными факторами. В результате у нас было 136 предложений в списке (18 неграмматических и 118 грамматических), что дает соотношение грамматических и неграмматических 6,6: 1.

Таблица 9. Частоты аттракторов, использованных в Эксперименте 3 (в ipm или экземпляров на миллион) .

5.3. Процедура

Процедура была такой же, как в экспериментах 2а и 2б.Экспериментальная сессия длилась около 11 минут.

5.4. Результаты

Мы проанализировали точность ответов участников на вопросы и время чтения. Данные трех участников были отброшены, потому что точность ответов на вопросы на понимание у них была <75%. В итоге у нас получилось 36 участников, по шесть на каждый экспериментальный список. Никто из них не допустил более двух ошибок при ответах на вопросы к целевым предложениям (т. е. не более 12,5%).

Как и в предыдущих экспериментах, время считывания превысило пороговое значение 2. Были исключены 5 стандартных отклонений по регионам и состояниям. Всего было исключено 1,8% данных (никогда не более 3,7% на регион и состояние). Средние RT на регион в различных условиях представлены на рисунке 3 (обратите внимание, что правила окраски отличаются от предыдущих графиков).

Рисунок 3. Графики средних временных интервалов (в мс) в зависимости от условий эксперимента 3 . Столбики погрешностей представляют собой стандартные ошибки средних значений. Области: НП ₁ (1) — предлог (2) — НП ₂ (3) — связка быт’ (4) — Прил/Часть (5) — перелив (6–9).Условия с M аттракторами синие, с F аттракторами — красные, с N аттракторами — зеленые. Темные цвета обозначают грамматические условия, светлые — неграмматические. (A) Женские головы, (B) Кастрированные головы.

В экспериментах 2a и 2b мы наблюдали согласованное притяжение для некоторых комбинаций полов головы и аттрактора (FM и NM), но не для других (MF и MN). Итак, первый вопрос, который мы задали в этом эксперименте, заключался в том, будет ли притяжение согласия в комбинациях NF и FN.Если ответ был утвердительным, мы собирались сравнить аттракторы N и F с аттракторами M. Чтобы ответить на первый вопрос, мы взяли две группы условий: FFF, FFN, FNF, FNN и NNN, NNF, NFN, NFF и проанализировали RT с использованием дисперсионного анализа с повторными измерениями 2 x 2 с грамматичностью и гендерным соответствием в качестве факторов, как в предыдущие эксперименты. Значимые результаты были обнаружены только в областях 5 (прилагательное или причастие) и 6–7 (область распространения). Они представлены в таблице 10.

Таблица 10.Результаты анализа для эксперимента 3 .

5.4.1. Женская голова, средний аттрактор

Основной эффект грамматичности был значимым при анализе по предметам и по пунктам в регионах 5–6. Это отражает тот факт, что неграмматические предложения читались медленнее, чем грамматические. Основной эффект Gender Match был значим только при анализе субъектов в регионах 5–6. Взаимодействие грамматичности и гендерного соответствия было значимым при анализе по субъектам и по предметам в области 6 и только при анализе по субъектам в области 5.Неграмматические предложения читались быстрее, если заголовок и аттрактор не совпадали по роду (т. е. в состоянии FNN по сравнению с условием FFN). Это классический образец привлекательности, также известный как иллюзия грамматичности. В то же время различий между грамматическими условиями нет, т. е. не обнаружено признаков иллюзий неграмматичности.

5.4.2. Голова кастрата, женский аттрактор

Результаты были такими же, как и при другом наборе условий.Таким образом, ответ на наш первый экспериментальный вопрос был положительным, поэтому мы приступили к сравнению величины эффекта притяжения для аттракторов разного пола. Сравнивали две группы состояний: FNF, FNN, FMF, FMM и NFN, NFF, NMN, NMM. Мы использовали дисперсионный анализ с повторными измерениями 2 x 2 с грамматичностью и полом аттрактора в качестве факторов. Статистически значим только основной эффект грамматичности в районе 6 [для условий с F голов, F ₁ (1, 35) = 19.31, р <0,01, МС _эффект = 86064,00; Ф ₂ (1, 17) = 10,17, р = 0,01, МС _эффект = 24457,35; для условий с N головками F ₁ (1, 35) = 55,80, p <0,01, МС _эффект = 126973,44; Ф ₂ (1, 17) = 7,32, р = 0,02, МС _эффект = 52915.47]. Основной эффект Аттрактора Гендер или взаимодействие между факторами не были значимыми ни в одном регионе.

5.5. Обсуждение

Подведем итоги экспериментов 2а, 2б и 3. Притяжение к согласию полов наблюдалось с головками F и аттракторами M или N и с головками N и аттракторами M или F, но не с головками M и аттракторами F или N. Это приводит нас к выводу, что притяжение зависит прежде всего от особенностей головы, а не от особенностей аттрактора. Если бы свойства аттрактора играли дополнительную роль, то неграмматические предложения с М аттракторами читались бы на быстрее , чем неграмматические предложения с другими аттракторами. Однако, когда мы сравнивали предложения с F головками и N или M аттракторами и предложениями с N головками и F или M аттракторами, пол аттрактора или взаимодействие между этим фактором и грамматичностью никогда не достигали значимости, а средние значения RT даже демонстрировали противоположную картину: они были на длиннее в неграмматических предложениях с М аттракторами.Это противоречит предположениям, принятым в абсолютном большинстве предыдущих исследований по привлечению согласия, поэтому подробный анализ этого результата будет представлен в разделе «Общие обсуждения».

6. Общее обсуждение

В этой статье мы сообщили о четырех экспериментах по привлечению гендерного согласия в русском языке. Мы наблюдали эффекты притяжения как в производстве, так и в понимании. Badecker and Kuminiak (2007) — единственное предыдущее производственное исследование, в котором привлекательность гендерных соглашений изучалась в языке с тремя полами (Lorimor et al. , 2008 выявили очень мало гендерных ошибок в своих экспериментах с русским языком). В этой статье мы воспроизвели один из экспериментов Бадекера и Куминяка и провели первые эксперименты по пониманию, анализирующие притяжение с небинарными свойствами.

Два результата наших экспериментов можно выделить как наиболее важные. Во-первых, наши результаты показывают, что гендерное влечение работает по-разному при воспроизведении и понимании. Это не согласуется с предыдущими исследованиями притяжения в соответствии с числами, в которых результаты производства и понимания были в значительной степени параллельны: только комбинация единственной головы и множественного аттрактора вызывала притяжение.Во-вторых, наши эксперименты по чтению показывают, что особенности головы, а не характеристики аттрактора, имеют решающее значение для определения паттерна притяжения согласия, в то время как абсолютное большинство предыдущих исследований притяжения согласия основано на противоположном предположении.

6.1. Обзор экспериментальных данных

В наших экспериментах по пониманию притяжение наблюдалось в одних сочетаниях полов головы и аттрактора, но не в других, тогда как в производственном эксперименте притяжение проявлялось во всех сочетаниях, только в разной степени.Мы сначала рассмотрим результаты производства, а затем результаты понимания. Результат производственного исследования был аналогичен результатам первого эксперимента, проведенного Бадекером и Куминиаком (2007): было больше ошибок с субъектами MF, чем с субъектами FM, и с субъектами NM, чем с субъектами MN. Оба различия были статистически значимыми в словацком исследовании, в то время как в нашем эксперименте только первое.

Бадекер и Куминяк провели дополнительный эксперимент, сравнивая преамбулы NF и NM, и обнаружили, что частота ошибок в этих условиях примерно одинакова.Они утверждают, что этот паттерн можно объяснить только в рамках теории оптимальности, где эффекты маркировки по определению реляционны. Мы считаем, что это не так. Учитывая внушительный объем литературы по числовым и гендерным признакам, мы не думаем, что сможем выбрать конкретный подход, основанный на экспериментальных данных, без подробного рассмотрения других аргументов. Поэтому мы выбрали две модели, которые были применены к русскому языку, чтобы продемонстрировать, что они также совместимы с моделью, описанной Бадекером и Куминяком, и могут лучше подходить для объяснения других результатов, о которых мы сообщили.

В Kramer (2015) F кодируется как [+FEM], M — [-FEM], а N не соответствует отсутствию гендерных признаков. Когда сравниваются нулевые и ненулевые значения признака, отмечаются последние, и можно утверждать, что для этого сравнения не важно, являются ли ненулевые значения плюсом или минусом. Следовательно, одинаковая частота ошибок наблюдается с преамбулами NF и NM. При сравнении ненулевых значений плюсовые значения более заметны. В Nevins (2011) F представляет собой [+FEM], [-MASC], M представляет собой [-FEM], [+MASC], а N представляет собой [-FEM], [-MASC]. N менее отмечен, чем M и F, потому что он содержит только отрицательные значения, в то время как M и F оба содержат одно положительное значение. Но когда мы напрямую сравниваем F и M, можно утверждать, что иерархия признаков становится важной. Стандартно считается, что [FEM] ниже, чем [MASC], поэтому F более маркируется, чем M.

Теперь давайте сосредоточимся на другом свойстве производственных находок из словацкого и русского языков, которое не обсуждается Бадекером и Куминяком (2007), но кажется нам важным. При согласовании полов ошибки притяжения возникают со всеми преамбулами, в которых не совпадают роды головы и аттрактора, а при согласовании чисел ошибки практически отсутствуют при множественных головках и единичных аттракторах.Один из способов уловить это — предположить, что все гендеры отмечены некоторыми комбинациями признаков, как предполагает Невинс (2011), в то время как единственное число не соответствует числовым признакам.

Другой важной проблемой является различие между экспериментальными данными из словацкого и русского языков, с одной стороны, и романских языков, с другой. В русском и словацком языках с преамбулами MF возникает больше ошибок, чем с преамбулами FM, в то время как в испанском и французском языках ситуация обратная. Бадекер и Куминяк (2007) не комментируют это несоответствие, и мы пока не можем предложить ему какое-либо объяснение.Мы можем только отметить, что закономерность, наблюдаемая в словацком и русском языках, аналогична тому, что мы видим с числом: больше ошибок, когда голова менее выделена, чем аттрактор.

Теперь обратимся к экспериментам по пониманию. Притяжение наблюдалось в условиях NMM, NFF, FMM и FNN, но не в условиях MFF и MNN. Как мы уже отмечали, это указывает на то, что решающую роль в притяжении играют свойства головок, а не свойства аттракторов. Прежде чем обсуждать этот вывод в следующем разделе, мы хотим сделать два важных замечания.Во-первых, пол M отличается от полов F и N. Вряд ли это можно отнести к маркированности признака: Н — грамматический дефолт в русском языке, и психолингвистическая значимость этого факта подтверждается рассмотренными выше продукционными данными. Ниже мы рассмотрим альтернативные объяснения. Во-вторых, в наших экспериментах не было обнаружено иллюзий неграмматичности (различия между грамматическими условиями в зависимости от того, совпадают или не совпадают половые признаки головы и аттрактора), что еще раз подтверждает поисковый подход к привлечению согласия.

6.2. Роль элементов головы и аттрактора в притяжении

В литературе по притяжению согласия наличие или отсутствие эффекта традиционно связывают с особенностями аттрактора. На это есть как минимум две причины. Во-первых, экспериментальные данные свидетельствуют о том, что некоторых свойств аттракторов действительно влияют на эффекты притяжения [например, как мы обсуждали во введении, Hartsuiker et al. (2003) показали, что частота ошибок согласования была намного выше, когда аттракторы были формально похожи на формы именительного падежа множественного числа].Вторая причина связана с традицией: первое предложенное объяснение притяжения согласия основывалось на просачивании признаков, что означает сосредоточение внимания исключительно на аттракторе, признаки которого могут ошибочно распространяться вверх.

Предположение о том, что свойства аттрактора имеют решающее значение, сохранялось в более поздних отчетах по поиску. Однако важно понимать, что в этом случае свойства руководителя также могут влиять на процесс согласования. Например, чтобы объяснить эффект маркировки во множественном числе, традиционно предполагается, что существительные в единственном числе не помечены числом, и «система склонна возвращать составные части, помеченные в явном виде» (Wagers et al., 2009, с. 233), поэтому множественные аттракторы могут быть легко извлечены, в то время как единичные почти никогда. Но возможна и другая интерпретация: признак множественного числа облегчает извлечение головок и, следовательно, делает их более стабильными и менее подверженными ошибкам притяжения. Вот почему притяжения в конфигурациях множественного и единственного числа практически не существует. С другой стороны, поиск единичных головок подвержен ошибкам, отсюда и обилие ошибок в единственно-множественных конфигурациях.

Пока мы рассматриваем бинарные признаки или случаи, когда притяжение наблюдается во всех комбинациях признаков (как в продукционных экспериментах на словацком и русском языках), мы можем использовать только косвенные данные для оценки вклада признаков головы и аттрактора в процесс согласования.Наши эксперименты по чтению позволяют провести первое прямое сравнение и показывают, что, по крайней мере, в понимании решающую роль играют особенности голов, а не аттракторы. Мы наблюдали притяжение с аттракторами всех трех полов, но только с головками N и F. Пол аттрактора даже не влиял на величину эффекта. Эти результаты показывают, что пол аттрактора очень мало или совсем не влияет на его шансы на получение (он должен совпадать только с полом неправильной формы глагола).

Примечательно, что Джули Франк высказала аналогичные идеи в недавнем выступлении (Franck, 2015). Первая часть доклада была посвящена обобщению имеющихся данных по привлечению договоров. Франк применил поисковый подход к производству и осмыслению и выделил следующие группы факторов, которые могут привести к аттракции: семантические факторы (в первую очередь связанные с концептуальной многочисленностью предметных НЧ), устойчивость черт головы, доступность аттрактора (определяемая ее структурное положение) и подобие головы и аттрактора. Обсуждая стабильность черт головы, Франк исследовал асимметрию между значениями признаков, морфофонологическими и семантическими влияниями.

Пересмотр феноменов влечения Франк был вызван открытиями в области морфофонологии (другие данные, которые она считала, могут быть объяснены в старых моделях). Как мы отмечали во введении, исследования на нескольких языках показали, что ошибки притяжения при согласовании чисел и родов встречаются реже, когда заглавные буквы имеют правильные перегибы, но это не играет роли для аттракторов (например,г., Бок и Эберхард, 1993; Vigliocco и др., 1995; Виглиокко и Зилли, 1999 г.; Франк и др., 2008). Для аттракторов важна только морфологическая неоднозначность, делающая их более похожими на предмет (например, Hartsuiker et al., 2003; Badecker, Kuminiak, 2007). Это привело Франк к выводу, что особенности головы имеют решающее значение, и она повторно проанализировала существующие данные в соответствии с этой идеей. Она утверждала, что признаки, имеющие семантический коррелят, более устойчивы к привлекательности (например, Vigliocco and Franck, 1999 наблюдали более низкий уровень ошибок, когда головы имели концептуальный, а не чисто грамматический род), и что то же самое верно для отмеченных значений признаков. Последний вывод был основан на выводах о совпадении чисел, а также на результатах экспериментов Бадекера и Куминиака и наших производственных экспериментов.

Таким образом, выводы, обобщенные Франком, и результаты наших экспериментов по чтению указывают на одно и то же направление, но нам все еще нужно объяснить разницу между нашим пониманием и результатами производства. Конечно, для окончательных выводов было бы здорово иметь данные из нескольких языков (например, данные о понимании словацкого), но давайте выдвинем несколько гипотез на основе имеющихся данных.Наши эксперименты по чтению ясно показывают, что головы M устойчивы к притяжению, а головы N и F — нет. Данные производственных экспериментов на русском и словацком языках открыты для нескольких интерпретаций, поскольку аттракция наблюдалась во всех комбинациях головы и аттрактора с несовпадающими полами. Поэтому мы предполагаем, что головы М в целом наиболее стабильны и наименее склонны к притяжению, а производственные данные нуждаются в самостоятельном объяснении. Это предположение подтверждается независимыми данными: несколько производственных экспериментов по привлечению согласования чисел в русском языке, проведенные Николом и Уилсоном (1999) и Яновичем и Федоровой (2006), показали, что частота числовых ошибок зависит от рода главного существительного.Ошибки возникают чаще всего при N головках и реже всего при M головках.

Если наше предположение верно, то М головок и множественных головок проявляют схожие свойства в понимании. Но зачем им это делать, если М-признаки не являются ни наиболее выраженными, ни наименее выраженными в русском языке? Вернемся к идее, высказанной в предыдущем подразделе: число имеет привативную маркировку (т. е. существительные в единственном числе не имеют числовых признаков), а род — нет (все существительные имеют некоторые родовые признаки со значениями плюс и минус).Мы предполагаем, что с приватными признаками ненулевое значение является наиболее стабильным, в то время как с неприватными признаками, где все значения отличны от нуля, в игру вступают другие соображения. Мы не хотим апеллировать к частоте, но, возможно, играет роль тот факт, что M гендер значительно превосходит по численности F и N в русском языке. В любом случае наши данные показывают, что нет прямой связи между маркировкой признаков и стабильностью. В следующем подразделе рассматриваются некоторые различия между пониманием и производством и то, как эти различия могут объяснить наши результаты.

6.3. Различия между производством и пониманием

Основываясь на параллельных результатах экспериментов по привлечению совпадения чисел, большинство авторов предполагают, что одни и те же механизмы лежат в основе привлечения при воспроизведении и понимании. Противоположную точку зрения недавно отстаивали Tanner et al. (2014). Они утверждают, что механизмы, ответственные за притяжение в понимании, являются подмножеством тех, которые участвуют в производстве. В частности, они утверждают, что привлекательность в понимании обусловлена ​​интерференцией поиска, в то время как привлекательность в производстве лучше всего описывается репрезентативным объяснением, а именно моделью маркировки и морфинга (Eberhard et al. , 2005), хотя интерференция поиска также присутствует.

Как мы отмечали выше, модель «Маркировка и морфинг» несовместима с привлечением гендерного соглашения. Мы считаем, что основной механизм, лежащий в основе привлечения числовых и гендерных соглашений в производстве, одинаков, поэтому мы выбираем подход поиска. Очевидно, что в случае числа на согласование влияют семантические факторы, и можно ожидать, что их влияние гораздо легче обнаруживается в продуцировании, чем в понимании: в продуцировании мы исходим из понятийной структуры, а в осмыслении она является нашей целью.Vigliocco и Franck (1999) продемонстрировали, что ошибки притяжения при согласовании полов менее часты, когда заглавные существительные имеют концептуальный, а не чисто грамматический род. Так что семантические факторы здесь тоже играют роль, но, учитывая соответствующие различия между числом и родом, эта роль иная: они в основном уменьшают размер эффекта. Было бы очень интересно оценить их влияние на привлекательность гендерного согласия в понимании: мы ожидаем, что оно должно быть значительно меньше, как и в случае числового согласия. Таким образом, различия между производством и пониманием, отмеченные Tanner et al. (2014) также могут иметь отношение к гендерному согласию, но картина, выявляемая нашими экспериментами, ими не может быть объяснена.

В предыдущем подразделе мы утверждали, что паттерны аттракции согласия в понимании обусловлены тем, что головы с множественными признаками и М-признаками устойчивы к влечению, т. е. что в процессе поиска они, как правило, идентифицируются правильно, в то время как поиск головы с другими характеристиками могут быть нарушены аттракторами.Результаты, обобщенные Franck (2015), показывают, что стабильность черт головы также должна иметь значение для привлечения согласия в производстве. Это дополнительно подтверждается результатами от Никола и Уилсона (1999) до Яновича и Федоровой (2006), указывающими на то, что головы с М-характеристиками действительно более стабильны, когда мы рассматриваем производство согласования номеров в русском языке. Основываясь на этих данных, мы ожидали бы увидеть отсутствие ошибок в условиях МФ и МН в производственных экспериментах по гендерному согласию, но это не то, что мы обнаружили.

Чтобы решить эту проблему, мы должны более подробно указать, как поиск может работать в понимании и производстве. Вейджерс и др. (2009), которые анализируют понимание, показывают, что учетная запись поиска имеет две версии, которые может быть трудно разделить на основе текущих экспериментальных данных. С одной стороны, поиск на основе подсказки может инициироваться каждый раз, когда мы имеем дело с согласующимся глаголом. С другой стороны, мы можем предсказать особенности предстоящего глагола, опираясь на подлежащее NP, и инициировать поиск только тогда, когда наши предсказания не сбываются.Обе версии дают примерно одинаковые результаты, если предположить, что при совпадении всех признаков с истинным субъектом в абсолютном большинстве случаев он извлекается успешно. Тогда в обоих сценариях проблемы ожидаются только тогда, когда мы сталкиваемся с неправильной формой глагола и в предложении присутствует аттрактор неподлежащий НЧ, который соответствует неверно указанному признаку глагола.

Мы полагаем, что для производства также можно выделить два похожих сценария: мы можем решить, какие функции нам нужны в согласующем предикате, при обработке субъекта или после того, как мы доберемся до предиката.Соответственно, поиск может инициироваться каждый раз, когда мы имеем дело с согласующимся предикатом, или только тогда, когда ложно генерируется неправильная форма глагола, которая не соответствует нашим предсказаниям. Модели, предложенные Соломоном и Перлмуттером (2004) или Бадекером и Куминяком (2007), реализуют первый сценарий. Например, Соломон и Перлмуттер утверждают, что притяжение в производстве возникает из-за того, что два существительных, глава подлежащего NP и аттрактор, одновременно активны в синтаксической структуре, и может быть выбран неправильный контроллер соглашения.Однако ниже мы приводим аргументы в пользу второго сценария.

Подводя итог, в понимании мы конструируем набор подсказок на основе формы глагола, которая нам предоставляется. Как мы продемонстрировали выше, разные версии учетной записи разделяют это основное наблюдение. Если для производства принят первый сценарий (предсказываются особенности предстоящего глагола, а поиск инициируется только тогда, когда мы ложно генерируем неправильную форму глагола), картина должна быть очень похожей: набор сигналов будет основан на этой форме. .

Однако мы не считаем этот сценарий наиболее правдоподобным. В частности, это подразумевает, что мы генерируем подлежащее NP со всеми спецификациями его признаков, прежде чем переходить к глаголу. На самом деле процесс должен быть намного сложнее. С одной стороны, мы не можем определить падеж ИП до выбора сказуемого (например, переживающие могут получить именительный, винительный или дательный падеж в русском языке, в зависимости от глагола, поэтому невозможно спланировать именительный падеж, имеющий только какое-то абстрактное V в виду).С другой стороны, мы не можем выделить некоторые признаки формы глагола, не глядя на подлежащее.

Это приводит нас к принятию второго сценария, в котором соответствующие функции извлекаются в какой-то момент во время вывода, а не прогнозируются, а затем перепроверяются. Тогда мы действительно ожидаем определенных различий между производством и пониманием. А именно, во втором производственном сценарии мы не ищем NP с определенным номером или гендерным признаком. Скорее, мы ищем значения числовых и гендерных признаков внутри субъекта NP.Эти признаки должны принадлежать главе данного НП, но иногда мы ложно обращаем внимание на признаки других существительных. Мы предполагаем, что маркировка признаков играет роль в этом процессе, и именно это приводит к различным результатам в наших экспериментах по производству и пониманию.

Чтобы объяснить, как могут возникать эффекты маркировки, давайте обобщим различные факторы, которые, как было показано, играют роль в поиске. Более устойчивые заглавные существительные имеют больше шансов быть извлеченными, чем менее устойчивые.Структурно доступные аттракторы, похожие на предметы, имеют больше шансов быть извлеченными, чем аттракторы без этих характеристик. Это верно как для производства, так и для понимания. И, независимо от этих факторов, отмеченные признаки имеют больше шансов быть извлеченными. В понимании, когда мы сталкиваемся с определенной формой глагола и строим на ее основе набор реплик, различные числовые или родовые признаки не конкурируют друг с другом: мы всегда ищем конкретное значение.В производстве нам необходимо найти значение гендерного признака предметного НП, заранее заданного значения нет, поэтому в конкурсе могут участвовать разные значения. Таким образом, производство предполагает конкуренцию, а понимание — нет, поэтому мы можем наблюдать особенности эффектов маркированности в производстве, но не в понимании. Вот почему результаты производства и понимания для гендерного согласия различны. Мы не наблюдаем каких-либо различий в случае совпадения чисел, поскольку множественное число является одновременно более устойчивым и маркированным признаком.Это очень предварительная гипотеза, поэтому необходимы дальнейшие эксперименты, чтобы проверить ее или предложить альтернативное объяснение наблюдаемой асимметрии между результатами производства и понимания.

Вклад авторов

Все перечисленные авторы внесли существенный, непосредственный и интеллектуальный вклад в работу и одобрили ее для публикации.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Работа частично поддержана грантом №16-18-02071 Российского научного фонда. Мы благодарны многим коллегам за их ценные комментарии и особенно хотели бы поблагодарить Колина Филлипса. Мы также очень благодарны рецензентам.

Дополнительный материал

Дополнительный материал к этой статье можно найти в Интернете по адресу: https://www.frontiersin.org/article/10.3389/fpsyg.2016.01651/full#supplementary-material