искусство слова. История и роль литературы.

Литература — искусство слова. История и роль литературы.

 

Литература!

Литература (лат. lit(t)eratura, буквально — написанное, от lit(t)era — буква) — в широком смысле это совокупность любых письменных текстов.

Материальным воплощением литературных произведений является совокупность различных образов и понятий, зафиксированных автором словами и словосочетаниями. Литература принадлежит к числу предметных искусств, в котором слово является основным средством образного отражения жизни и фантазии. При помощи образов художественная литература воссоздает целые эпохи.

При помощи созданных словом образов автор пытается увлечь читателя, «включить» его в действие, сделать его присутствие во времени и пространстве произведения «реальным».

Такое «участие» необходимо для полного и более глубоко понимания написанного: так, читатель переживает за Татьяну в «Евгении Онегине», пытается понять причины поступков Катерины в «Грозе» и сложный духовный мир Наташи Ростовой в «Войне и мире», трагедию Григория Мелехова в «Тихом Доне».

Именно наше восприятие и переживание судеб героев свидетельствует о том, что литература – это искусство, искусство слова.

 

 

Художественная литература как искусство слова ведет свою историю от устного народного творчества – песен, сказок, героического эпоса и др.

Художественную литературу можно считать самым разносторонним видом искусства: например, картина В. Сурикова «Утро стрелецкой казни» нуждается в историческом комментарии, а роман А. Толстого «Петр I» – нет: он доносит дыхание эпохи во всех деталях. Важнейшая особенность литературы как вида искусства: способность запечатлевать «иное» и невидимое.

 

Немного истории

Литература существует с древнейших времен. Начиналось все с Античной литературы (литературы древних греков и римлян). Её письменные памятники, относятся аж к I тысячелетию до н. э. В античной литературе сформировались основные жанры европейской литературы в их архаических формах и основы науки о литературе.

 

В поздней античности (4-5 век) зарождается Средневековая литература, которая просуществовала до 15 века. Зарождение и развитие литературы Средневековья определяется традициями народного творчества, культурным влиянием античного мира и христианством.

С 14 по 16 век — это время литературы эпохи Возрождения, в которой писатели обращались к литературе античности, и подражали ее идеалам.

 

Значимыми для русской литературы были 19 и 20 века. — Золотой (Пушкин, Лермонтов, Грибоедов, Фет, Тютчев и др.) и Серебряный (Блок, Ахматова, Маяковский и др.). Они стали для России временем взлета и расцвета. По богатству литературы (да и других видов искусства) эти века несравнимы ни с каким другим периодом истории не только русской, но и мировой культуры. Россия громко заявила всему миру о своем существовании и буквально ворвалась в мировую культуру, заняв там одно из самых почетных мест.

 

Основные литературные направления, постепенно сменяющие друг друга и отражающие русскую литературу — это классицизм (17-19 в. ), романтизм (18-19 в.) и реализм (19 в.).

 

Как реакция на реализм в 20 веке возникает литература модернизма и постмодернизма. Они уходят от внешней реальности к исследованию внутренних состояний.

 

Литература в наши дни, роль литературы

 

В 21 веке появляется много массовой литературы. Современные направления в литературе растекаются по двум направлениям: классические и модные. Классические — все то, что было перечислено ранее. А к модным можно отнести постмодернизм, концептуализм, интеллектуальную литературу, магический реализм, киберпанк, фэнтези и многочисленные книжные сериалы. Сюда же относятся графические романы (комиксы), электронный эпистолярный жанр, и новые формы фольклора в виде песен, анекдотов, скетчей и т. д.

 

В наши дни выбор литературы на полках книжных магазинов просто огромен и каждый может выбрать что-то по своему вкусу. Самое главное — не переставать читать, ведь книги оказывают огромное влияние на нас, на наши ценности и понимание мира в целом.

 

Художественная литература тесно связана с обществом, с его движением к идеалу. Литература является сосредоточением опыта всего народа и отдельной личности в освоении окружающего мира. Она помогает устанавливать связь между поколениями, формировать, развивать и укреплять шкалу ценностей.

 

Благодаря литературе мы изучаем окружающий мир, воспитываем в себе чувство прекрасного и развиваемся. Литература — это одно из самых ценных достояний человечества за все его существование.

 

 

 

Литература — искусство слова. История и роль литературы.

 

Модный женский сайт Я самая красивая!

Литература как искусство слова. Речь как предмет изображения

Определение 1

Художественная речь – это языковая форма выражения образного содержания произведений литературы.

Литература как искусство слова

Художественная литература – это многоплановое явление. В ее составе выделяются две основные стороны:

• Вымышленная предметность, образы «внесловесной» действительности;
• Словесные структуры, речевые конструкции.

Замечание 1

Такая двухаспектность художественных произведений позволила ученым говорить о том, что в художественной словесности совмещаются два разных вида искусства – искусство слова и искусства вымысла.

Искусство слова определяет облик поэзии, которая в переводах утрачивает самое главное.

Искусство вымысла главным образом свойственно беллетристической прозе, которая сравнительно легко переводится на другие языки.

Словесное начало и вымысел можно охарактеризовать не как два отдельных, разных искусства, а как две грани феномена художественной словесности.

В свою очередь, словесный аспект литературы двупланов. Здесь речь предстает в качестве средства изображения, материального носителя образности, В качестве способа оценочного рассмотрения внесловесной действительности и как предмет изображения – высказываний, принадлежащих кому-то и кого-то характеризующих. Другими словами, литература способна воссоздавать речевую деятельность. Именно это является резким отличием литературы от других видов искусств. Человек только в литературе предстает говорящим. Принципиальное значение этому придавал М. М. Бахтин. Он отмечает, что основной особенностью литературы является то, что здесь язык является не только средством коммуникации и изображения, но и объектом изображения. Бахтин утверждал, что художественная литература – это не просто использование языка, а художественное познание его. По мнению ученого, основной проблемой изучения литературы является «проблема взаимоотношений изображающей и изображаемой речи».

Художественная литература, как отмечает В. А. Грехнев, в процессе осваивания человеческого сознания «укрупняет стихию мысли» — мысль неотразимо притягивает писателя, но эта мысль не отрешена от оценки и переживания, а насквозь ими пронизана.

Таким образом, язык художественной литературы запечатлевает процессы мышления людей, их чувства, эмоции, способы языкового выражения и потому выступает своеобразным зеркалом, отражающим языковую картину разных периодов времени, разных эпох.

Произведения художественной литературы становятся историческими памятниками, в которых содержится языковой материал и которые свидетельствуют об эволюции речи от древности до настоящего времени.

Речь как предмет изображения

Художественная речь частично совпадает с таким понятием, как литературный язык.

Замечание 2

Литературный язык – это нормативный язык, его нормы зафиксированы в словарях и грамматиках.

Он является основой художественной речи, однако художественная речь кроме литературного языка использует и все возможности национального языка – жаргоны, просторечие, устаревшую лексику, диалектизмы, варваризмы, профессионализмы.

Характерной особенностью художественной речи является ее образность. Как отмечал В. Белинский «поэт мыслит образами». Язык в литературе служит материальной оболочкой образа. К образной сфере языка прежде всего относятся образные средства. Но часто и нейтральные грамматические, фонетические, лексические средства языка в разных текстах обретают дополнительные смысловые или эмоционально-экспрессивные оценки, то сеть они становятся эстетически значимыми, а значит, образными.

Грамматические формы в переносном употреблении обладают большими художественными возможностями.

В языке главной образной единицей является слово. В прямом значении слово может быть основой художественного образа, если в тексте оно получает «приращение смысла».

В художественном произведении значение слова гибко и подвижно, и поэтому восприятие читателем текста должно быть творческим. То есть читатель не только читает произведение, он вместе с писателем участвует в творческом процессе, подставляя в процессе чтения новые содержания.

У некоторых слов образность заложена в объекте изображения, свойства которого у читателя вызывают определенные оценки, ассоциации, эмоции. Поэтому объекты, выбираемые писателем для изображения, значимы, а значит, и слова, называющие их, тоже значимы.

Таким образом, в литературно-художественном произведении средства общенационального языка в зависимости от авторской установки могут преобразовываться в эстетическом и эмоционально-образном отношении. Они выступают в качестве формы словесного искусства и способствуют наиболее полному воплощению авторского замысла.

Художественная выразительность образа напрямую зависит от мотивированности в контексте речевых средств, использованных автором. Для художественной речи типичным является непрерывное использование поэтической (эстетической) функции языка, которая подчиняется задачам воплощения художественного замысла автора. В других видах она проявляется спорадически.

Замечание 3

Специфика художественной речи обусловлена ее подчинением задачам духовного освоения мира.

Язык в художественной речи выступает не только как средство отображения внеязыковой действительности, но и как предмет изображения.

Например, в драме речь персонажей часто получает характерологические функции. Но и за пределам драмы для художественной речи типичным является активное воспроизведение действительности самого языка, ее преобразование и сознательное воздействие на нее. Особенности художественной речи при этом проявляются и в способах организации существующих и вновь создаваемых языковых элементов, в их сочетании, отборе и употреблении. То есть «приращения смысла», которые они получают в динамической структуре литературно-художественного текста, зависят и от их потенциальной выразительности в языковой система, и от внутритекстовых связей в сюжете и композиции произведения, приобретаемых ими.

Литература как искусство слова. | План-конспект урока по литературе (8 класс) по теме:

Литература как искусство слова.

Цель: дать понятие литературы как вида искусства, в котором основным средством образного отражения жизни является слово.

                                                   «Прекрасное пробуждает доброе».

                                                                                                        Д.С. Лихачев.

Прекрасное пленяет навсегда.

 К нему не остываешь. Никогда

 Ему не впасть в ничтожество…

                                                 С.Наровчатов.

Пролог: ♪ Звучит инструментальная композиция И.Крутого из к/ф “Долгая дорога в дюнах”>.

− Огромная Вселенная. В ней дуют космические ветры, бушуют космические вьюги, века в ней пролетают как один день. В этой огромной холодной Вселенной есть голубая планета с названием Земля. Здесь шумят леса, текут реки. Зима сменяет осень, а вслед за весной всегда приходит лето. И вслед за днем наступает ночь, а вслед за ночью неизменно наступает день.

На этой огромной голубой планете есть один день. В этот день на свет появился ты. И любящие женские глаза роняли слезы счастья. А сердце материнское тебе пожелало доброго пути. И материнские руки благословили твои первые шаги по этой земле. И загадали звезду с твоим именем. И в ту же секунду в небе зажглась новая звезда. Твоя звезда. Она светит тебе всю жизнь, даже если ты об этом не знаешь. Это звезда твоей любви, твоего счастья, твоей жизни. Ты не выбирал её. Она дана тебе от рождения, как жизнь. А все остальное в своей жизни ты выбираешь сам. Это твое право. Право человека. И если ты выберешь правильный путь, то твоя звезда осветит его. И только от тебя зависит, не погаснет ли она раньше времени.

Пусть твоя звезда горит долго, ты можешь и должен сделать это!

Постановка проблемы:

♪ Г. Свиридов “Время, вперед!”; слайдовый ряд “МЫ”>

XXI век. Начало столетия. Мы живем в веке, когда один диктатор угрожает: «Я утоплю вас в крови!». Когда другой политик обещает: «Я подниму Россию с колен!»

А где-то там, в сибирской глуши, районный детский врач выписывает рецепт. Он выписывает рецепт… на яблоко, на молоко. Так было. Так есть. Так будет?!

XXI век называют веком науки и техники. Прогресс создаёт иллюзию, что именно наука и техника, уровень их развития, стали мерилом человеческих ценностей. Так ли это? А каково наше отношение к культуре? Искусству? Литературе?

Разработка I. Ввод.

Да, книги уходят из жизни современных школьников. И страшно представить осуществление той ситуации, которая смоделирована в фантастической антиутопии американского писателя Рея Дугласа Брэдбери “451◦ по Фаренгейту”. В этой антиутопии изображен город, в котором чтение и хранение книг является страшным преступлением. Там уже давно уничтожены все книги. И теперь, если у кого-то находят хоть одну книгу, её сжигают вместе с домом, а хозяина предают смертной казни. Там нельзя сохранить книги, не погибнув самому. Пожарные в этом городе существуют не для того, чтобы тушить пожары. А для того, чтобы сжигать книги и дома, в которых они найдены. Герой романа Гай Монтег – пожарный. Десять лет он добросовестно и даже с удовольствием выполнял свою страшную работу. Но вот однажды во время дежурства он приехал в дом старой женщины, которая. Не желая расставаться со своими книгами, сгорела вместе с ними. С того дня все изменилось в жизни Монтега. Его стал мучить вопрос: что же написано в этих книгах. Если из-за них люди идут на смерть? И чтобы получить ответ, он начинает читать…

Экспресс-анкета:

С кем были бы вы, если бы оказались в этом фантастическом городе:

1. с теми, кто спокойно обходится без книг;
2. с теми, кто тайно читал книги и хранил их в памяти;
3. с теми, кто уничтожал книги.

Признайтесь себе честно, нужны ли вам книги, когда есть телевидение, кино, компьютер? (Да. Нет.)

(Обработка результатов экспресс- анкеты и подведение итогов).

Разработка 1I. Литература как вид искусства.

Литература – не просто учебный предмет, дающий определенную сумму знаний, но, прежде всего, литература – это вид искусства.

Словарь литературоведческих терминов:

Литература (от латинского litera – буква, письменность) – вид искусства, в котором основным средством образного отражения жизни является слово.

Художественная литература – вид искусства, способный наиболее многогранно и широко раскрывать явления жизни, показывать их в движении и развитии.

(Запись определений в словарик)

Как искусство слова художественная литература возникла в устном народном творчестве. Её источниками стали песня, народные эпические сказания. Слово – неисчерпаемый источник познания и удивительное средство для создания художественных образов. В словах, в языке любого народа запечатлена его история, его характер, природа Родины, сконцентрирована мудрость веков. Живое слово богато и щедро. У него множество оттенков. Оно может быть грозным и ласковым, вселять ужас и дарить надежду. Недаром поэт Вадим Шефнер так сказал о слове:

Словом можно убить, словом можно спасти,

 Словом можно полки за собой повести.

 Словом можно продать и предать и купить,

 Слово можно в разящий свинец перелить.

Разработка III. “Литература – учебник жизни”.

Но слова в человеческой речи и в художественной литературе не живут порознь. Их объединяет и согласует мысль, идея произведения и одушевляет человеческая речь. Простое привычное человеческое слово. Но силой своего таланта, как волшебной палочкой, писатель или поэт поворачивает к нам слово неожиданной стороной, заставляя нас чувствовать, мыслить, сопереживать.

У Антона Павловича Чехова есть рассказ: он называется “Дома”. Вот его краткое содержание: “Евгению Павловичу Быковскому, прокурору окружного суда, только что вернувшемуся из заседания, гувернантка его семилетнего сына пожаловалась, что Сережа курит, и что табак он берет из письменного стола отца.

− Пришлите его ко мне, — сказал Евгений Петрович.

 − Я на тебя сердит, и больше тебя не люблю, — оборвал приветствие мальчика отец. – Сейчас Наталия Семеновна мне жаловалась, что ты куришь. Это правда?

 − Да, я раз курил, это верно.

 − Вот видишь, ты еще и лжешь вдобавок, — сказал прокурор. – Наталия Семеновна два раза видела, как ты курил. Значит, ты уличен в трех нехороших поступках: куришь, берешь из стола чужой табак и лжешь. Три вины!

 − Ах, да-а, — вспомнил Сережа. И глаза его улыбнулись. – Это верно, верно! Я два раза курил: сегодня и прежде.

Евгений Петрович стал объяснять сыну, что брать чужое нельзя, что человек имеет право пользоваться только своим добром. Он стал объяснять ему, что значит собственность, о вреде табака, о том, что табачный дым производит чахотку и другие болезни, от чего умирают.

Евгений Петрович мучительно думал о том, что ещё сказать сыну, чтобы овладеть его вниманием. Он видел, что Сережа его не слушает. Мальчик сначала ковырял пальцем дырку в суконной обивке стола, а потом залез на стул, стоявший сбоку стола, и начал рисовать.

И Евгению Петровичу казалась странным и смешным, что он, опытный правовед, полжизни упражнявшийся во всякого рода пресечениях, предупреждениях и наказаниях, не мог убедить мальчика в том, что он поступил дурно. Пробило десять часов. Евгений Петрович устало опустился в кресло. А Сережа, удобно устроившись на коленях отца, попросил: «»»» Папа, расскажи сказку».

Как и большинство деловых людей, Быковский не помнил ни одной сказки, так что всякий раз ему приходилось импровизировать.

— Слушай, — начал отец, поднимая глаза к потолку. – В некотором царстве, в некотором государстве жил-был старый, престарый царь… Жил он в стеклянном дворце, который сиял и сверкал на солнце, как большой кусок чистого льда. Дворец стоял в громадном саду, где росли апельсины, черешни, цвели тюльпаны, розы, пели разноцветные птицы. На деревьях висели стеклянные колокольчики, которые, когда дул ветер, звучали так нежно, что можно было заслушаться…

У старого царя был единственный сын и наследник царства, мальчик, такой же маленький, как и ты. Но этот царевич начал курить, заболел и умер, когда ему исполнилось 20 лет.

Дряхлый и болезненный старик остался без всякой помощи. Пришли враги, убили царя, разрушили дворец, и уже в саду ни черешен, ни птиц, ни колокольчиков.

Сережа напряженно слушал. Его глаз подернулись печалью и чем-то похожим на испуг; минуту он глядел задумчиво на темное окно, вздрогнул и сказал упавшим голосом: «Не буду я больше курить…”

Беседа с учащимися:

− Что произошло? Почему в рассказе А.П. Чехова сказка оказалась лучшим воспитателем, чем вся логика фактов и убеждений?

Релаксация

− А сейчас сядьте удобнее. Закройте глаза. Ваши руки лежат спокойно и свободно…(звучит инструментальная музыка “Водопад”).

“Прочь тревоги и заботы. Погрузитесь в раздумья: музыка и звуки волшебницы природы унесут вас к сверкающему горному потоку. Нигде не найдете такого спокойствия и безмятежности – только здесь, близ прохладных, чистых вод., легко сбегающих по зеленому бархату замшелых камней. Берега потока устланы многоцветным ковром ярчайших цветов, а легкое дыхание ветерка разносит их восхитительные ароматы. В листве высоких деревьев распевают разнообразнейшие птицы. Вы лежите на берегу, глядя в небо, где проплывают пышные облака самых разных очертаний. Это чудное мгновенье может повториться лишь Сверкающей Порой Весны…”.

– Открой глаза. Улыбнись себе, соседу. Вам хорошо и спокойно. У.вас хорошее настроение. Итак, вы готовы слушать дальше.

Разработка IV. “Мир спасет красота”

 Что есть красота?

 И почему её обожествляют люди?

 Сосуд она, в котором пустота?

 Или огонь, мерцающий в сосуде? —

Вывод:

Искусство – великий волшебник и своеобразная машина времени. Любой писатель, наблюдая, изучая жизнь, воплощает при помощи слов, все, что он увидел, почувствовал, понял. Литература обладает особой силой воспитания в человеке человеческого. Оно обогащает нас совершенно особыми знаниями – знаниями о людях, об их внутреннем мире. Литература как искусство слова обладает удивительной способностью влиять на умы и сердца людей, помогает раскрыть подлинную красоту человеческой души.

Эпилог.

Ты входишь в жизнь, как в двери мастерской.

 В твоем распоряжении отныне

 Прекрасный мир прекрасного, людской

 Трагедией построенный в пустыне.

 И на тебе горит его тавро

 Ответственности, действия и слова.

 В нем многое из нового старо,

 И старое – значительно и ново.

 Входи в него хозяином смелей!

 Он ждет тебя и требует ответа.

 Согрей его трагедией своей,

 Прибавь ему ещё любви света!

Искусство и литература в средние века

1. Архитектура

В XII веке в городах Западной Европы, освободившихся от власти сеньоров, началось большое строительство. Гордостью горожан и главным украшением города был собор, который строили десятки, а иногда сотни лет.

Соборы XII-XV веков кажутся лёгкими и как бы прозрачными от множества огромных окон. Они точно сотканы из каменных кружев. Крутые крыши, заострённые кверху окна и двери, высокие башни — всё создаёт впечатление стремительного порыва ввысь. Высота башен самых больших соборов достигает 156 метров, превышая египетские пирамиды.

Собор в Реймсе во Франции (внешний вид).

Строился более ста лет (XIII — XIV века). Спереди имеет три входа в виде стрельчатых, остроконечных арок. В центре — розетк-а с цветными стёклами. По обе стороны от неё — два больших парных окна, они также заканчиваются стрельчатыми арками. Собор увенчивают две башни-колокольни с удлинёнными окнами; башни служили и дозорными вышками города. У входа и в верхней части здания множество статуй.

 

Каждый с трепетом шёл из своей убогой и тесной лачуги в высокий, просторный каменный храм. Через цветные стёкла окон в помещение лился мягкий свет, создавая таинственный полумрак.

Долгое время собор был единственным большим зданием в городе. В нём не только проводилась церковная служба, но и устраивались собрания горожан, театральные представления, подписывались соглашения между государствами.

Горожане строили и красивые ратуши; их башни нередко были выше, чем колокольни соборов.

Городские здания поражают своей красотой и сложным устройством. В сооружении соборов и ратуш принимало участие много ремесленников: каменщики, плотники, стекольщики. А. М. Горький писал: «Маленькие люди были великими мастерами — вот что говорят нам величественные храмы в старинных городах Европы».

 

2. Скульптура и живопись в средние века 

Скульптура в средние века была не отделима от  церковного строительства. Соборы украшались множеством статуи святых, епископов, королей.

Стены соборов были расписаны картинами, изображавшими муки грешников в аду. Они должны были предостерегать верующих. Со стен на молящихся смотрели суровые, измождённые лица святых. Средневековые живописцы рисовали с большими, устремлёнными вверх глазами.

Художники не наблюдали природу и не изучали человеческое тело — это запрещало вера. Свои картины они рисовали по образцам, установленным церковью. Отдалённые и близкие предметы живописцы изображали одинаковыми по размерам, и никогда не использовали тень. 

 

3. Жонглёры.

Народ создавал и свою, народную культуру.

В сёлах, на улицах городов и рыночных площадях часто выступали бродячие артисты — жонглёры. Они водили за собой медведей и обезьян, показывали фокусы и акробатические номера, а также разыгрывали небольшие пьески и пели песни. Без жонглёров не обходилась ни одна деревенская свадьба или ярмарка. Они сочиняли басни и рассказы, в которых едко высмеивали служителей церкви и феодалов. В хронике рассказывается, что один жонглёр, одев двух обезьян в доспехи и посадив их верхом на собак, разыгрывал рыцарский турнир. У простого народа эта злая насмешка над военными играми феодалов вызывала-шумное одобрение.

Юмор и дерзкие шутки жонглёров не нравились господам. Церковь жестоко преследовала и изгоняла бродячих артистов. Она разрешала безнаказанно убивать их и запрещала хоронить на кладбищах.

 

4. Литература горожан средних веков.

К XIII веку в городах стали возникать литературные произведения. Горожане любили короткие смешные рассказы в стихах. Их героями чаще всего были ловкий, хитрый горожанин или весёлый, находчивый крестьянин. Они неизменно оставляли в дураках своих противников — чванливых рыцарей и жадных монахов. В течение многих десятилетий в городах Франции из басен и сказок слагалась поэма «Роман о Лисе». Под видом зверей в поэме показаны ленивый крупный феодал — Медведь, глупый служитель церкви — Осёл, злой, рыщущий в поисках добычи рыцарь — Волк, умный, находчивый горожанин — Лис. В борьбе с Волком Лис неизменно выходит победителем. Но когда он начинает притеснять бедняков, показанных в поэме под видом Петуха, Зайца, Улитки, хищник Лис сам попадает в затруднительное положение. В народном творчестве выражался протест трудящихся против гнёта феодалов и католической церкви.

 

ДОКУМЕНТ  — Отрывок из „Романа о Лисе», в котором Лис рассказывает о своих проделках над Волком (Изегрим — имя Волка). 

• Был мной обманут Изегрим,
• Теперь уж он непримирим.
• В доверье втёрся я к нему,
• Но скоро в злую кутерьму
• Хитро ввёл друга своего:
• Монахом сделал я его;
• И убедил его со зла
• Во всю звонить в колокола;
• Коварный удался мой ков:
• Священник с сотней мужиков
• Приспели все давай орать
• Да бить,- едва успел удрать.
• Потом его же на пруду
• Сидеть заставил я на льду,
• Чтоб рыбы наловил хвостом,
• А утром шёл мужик с шестом,
• И так, господь меня прости,
• Досталось тут его шерсти!
• Совет ему же мной был дан
• Такой, что он попал в капкан, 
• И признаю свою вину,
• Страдал неделю он в плену,
• И так капкан его зажал,
• Что он без лапы убежал.

• < Образование и наука в средние века в Европе — в период XII-XV вв
• -> Китай в Средние Века — Феодальный строй >

Презентация к уроку литературы в 9 классе «Литература как искусство слова и её роль в духовной жизни человека»

Литература — это все произведения письменности, которые имеют определенное общественное значение. Литература может быть научной, художественной, эпистолярной. В очень упрощенном, обывательском понимании, литература – это книги. Чаще всего мы говорим все-таки о художественной письменной продукции. Литература в этом смысле – явление культуры, вид искусства. Изучает литературу отрасль науки филологии, которая называется литературоведение.

Искусство — это творческое отражение действительности, воспроизведение ее в художественных образах. Произведением искусства называют далеко не все творения, это должно быть нечто очень качественное, наиболее интересное и способное изменить сознание зрителя (слушателя). Искусство воспринимается человеком всеми органами чувств.

Просмотр содержимого документа
«Презентация к уроку литературы в 9 классе «Литература как искусство слова и её роль в духовной жизни человека» »

Литература как искусство слова и её роль в духовной жизни человека

Урок литературы в 9 классе

Субботина И.К.,

учитель русского языка и литературы ГБОУ СОШ № 448 г. Санкт-Петербурга

Кроме литературы, чем и дышать, опускаясь на дно морское…

М. Щербаков

Литература —

это все произведения письменности, которые имеют определенное общественное значение. Литература может быть научной, художественной, эпистолярной.

В очень упрощенном, обывательском понимании, литература – это книги. Чаще всего мы говорим все-таки о художественной письменной продукции. Литература в этом смысле – явление культуры, вид искусства.

Изучает литературу отрасль науки филологии,

которая называется литературоведение.

Искусство —

это творческое отражение действительности, воспроизведение ее в художественных образах.

Произведением искусства называют далеко не все творения, это должно быть нечто очень качественное, наиболее интересное и способное изменить сознание зрителя (слушателя). Искусство воспринимается человеком всеми органами чувств.

Виды искусства

Виды искусства

Виды искусства

Разделы литературы

Домашнее задание

ОТВЕТИТЬ ПИСЬМЕННО НА ОДИН ИЗ ВОПРОСОВ:

Как связаны человек и история в «Капитанской дочке» А.С.Пушкина?

Какие нравственные ценности утверждает поэма М.Ю. Лермонтова «Мцыри»?

Что «дурное в России» высмеивают Н.В.Гоголь в пьесе «Ревизор» и М.Е. Салтыков-Щедрин в сказках?

Вводный урок литературы в 5 классе на тему «Литература

Вводный урок литературы в 5 классе «Литература – искусство слова»

 

Тип урока: урок открытия новых знаний.

Цель урока: познакомить учащихся с особенностями учебного предмета «Литература».

Планируемые результаты:

Личностные: мотивация школьников к изучению литературы как одного из учебных предметов, необходимых для самопознания, саморазвития и дальнейшего успешного обучения.

Метапредметные:  умение определять понятия, строить логическое рассуждение, делать выводы.

Предметные: восприятие литературы как особого вида искусства, умение соотносить его с другими видами искусства.

Формируемые на уроке УУД

Личностные: способность к самооценке.

Регулятивные: уметь слушать в соответствии с целевой установкой, уметь планировать свои действия в соответствии с поставленной задачей.

Познавательные: уметь ориентироваться в своей системе знаний, опираться в работе на свой жизненный опыт, уметь осуществлять поиск необходимой информации, уметь анализировать, сравнивать, делать выводы.

Коммуникативные: уметь участвовать в учебном диалоге, уметь оформлять свои мысли в устной форме, аргументировать собственную позицию.

Технология: проблемного обучения

Методы обучения: эвристическая беседа, наблюдения.

Формы работы: фронтальная, индивидуальная, групповая.

Оборудование:

— Литература: учебник для 5 класса общеобразовательных учреждений: в 2 ч./ авт.-сост. Г.С. Меркин. – М.: ООО «Русское слово-учебник», 2012.- (ФГОС. Инновационная школа).

— Литературное чтение. 4 класс. Учеб.для общеобразоват. Организаций. В 2 ч. /Л.Ф Климанова, В.Г. Горецкий, М.В. Голованова и др. – М.:Просвещение, 2015.

— Аудиозапись «Осенняя песня» из цикла «Времена года» П.И. Чайковского.

— Репродукции картин известных художников по теме «Осень».

— Стихотворения русских поэтов об осени, распечатанные для работы по группам.

Технические средства обучения: компьютер (электронная презентация), мультимедийный проектор.

 

Ход урока

I. Мотивация к учебной деятельности.

Учитель приветствует учащихся, настраивает на деловой ритм. Учащиеся показывают готовность к работе, оформляют записи  в тетрадях, тему не записывают.

II. Актуализация знаний и фиксация затруднений в деятельности.

Учитель показывает учебник «Литературное чтение» для 4 класса и предлагает вспомнить, какие произведения учащиеся читали в 4 классе и как над ними работали. Учащиеся вспоминают, что они читали, пересказывали, отвечали на вопросы. Затем учитель демонстрирует учебник литературы для 5 класса и предлагает сравнить два названия предметов. Учащиеся приходят к выводу, что теперь они будут не просто читать и пересказывать, а изучать художественные особенности произведений.

III. Постановка учебной задачи.

Учащиеся отвечают на вопрос: «Какие мысли возникают у вас, когда вы слышите слово «литература»? Совместно с учителем заполняют кластер. 

Презентация к вводному уроку
PPTX / 639.1 Кб

Возможные ответы учащихся: литература — это книги, произведения (сказки, стихотворения, рассказы), урок (учебный предмет), учебник, по которому мы будем учиться.

Остается незаполненным одно окошко. Учащиеся ставят задачу: что еще может обозначать слово «литература»?

IV. Построение проекта выхода из затруднения.

1) Эвристическая беседа.

Учитель: Наступила осень, яркими красками раскрашены деревья. Какими способами можно изобразить красоту осенней природы?

Возможные ответы учеников: Природу можно нарисовать, о ней можно написать сочинение, можно спеть.

Учитель: Какие виды искусства помогают нам это сделать?

Возможные ответы учеников: Живопись, музыка.

Учитель просит привести примеры известных произведений об осени и подводит учащихся к мысли, что литература – это один из видов искусства

2) Учащиеся самостоятельно определяют тему урока «Литература – искусство слова» и записывают ее в тетрадь.

3) Учитель предлагает ученикам разделиться на группы и каждой группе дает задание: подобрать к репродукциям картин известных художников строки из стихотворений известных поэтов. Сообщает, что работа будет проходить под музыкальное сопровождение — «Осенняя песня» из цикла «Времена года» П.И. Чайковского.

V. Творческая практическая деятельность по реализации построенного проекта.

Учащиеся работают в группах. Для каждой группы предлагается одна репродукция картины об осени и несколько стихотворений известных поэтов. Необходимо подобрать такое стихотворение, которое более точно передает содержание картины, и прочитать его выразительно.

VI. Представление результатов работы.

Учитель на слайдах демонстрирует репродукции картин.

Ученики по группам представляют свою репродукцию и выразительно читают строчки их стихотворений, которые соответствуют изображенному. Возможные варианты:

Картина И. Левитана «Золотая осень» — отрывок из стихотворения А.С. Пушкина «Осень»

Картина И. Бродского «Летний сад осенью» — стихотворение А.К. Толстого «Осень»

Картина И. Левитана «Осень» — стихотворение Н.А. Некрасова «Заунывный ветер гонит…»

Картина В. Поленова «Золотая осень» — отрывок из стихотворения И. Бунина «Листопад»

Картина И. Грабаря «Осень. Рябина и березы» — стихотворение Д. Кедрина «Скинуло кафтан зеленый лето…»

VII. Включение в систему знаний и повторение.

1) Учитель предлагает вернуться к кластеру и дописать в пустое окошко нужную информацию: литература -это вид искусства.

 

Учащиеся обобщают, что в живописи картины (образы) создаются при помощи красок, в музыке – при помощи звуков. Делается вывод о том, что литература – это вид искусства, в котором картины (образы) создаются при помощи слов.

2) Знакомство со структурой учебника «Литература», со списком произведений, которые будут изучаться. Анализ разных вариантов заданий, подтверждающих, что в пятом классе ученики будут обращать особое внимание на художественные особенности произведений.

VII. Рефлексия учебной деятельности. Подведение итогов.

Учитель предлагает учащимся продолжить выказывания:

Сегодня на уроке

— я понял, что…

— я научился…

— мне было трудно…

Роль художественной литературы в воспитании молодого поколения

Можно ли утверждать, что художественная литература воспитывает человека?

Литература в целом — это один из способов познать мир, человечество, самого себя. Литература как нельзя лучше передаёт мысли, взгляды автора, его отношение к жизни, реальности. И каждый писатель создаёт свой художественный мир, с которым согласится и примет его тот или иной читатель. Картины жизни, образы рисует и живописец. Посвоему жизнь и характеры людей отражаются в музыке, скульптуре и литературе. Оружие писателя — слово. Художественная литература — это искусство слова.

Соприкосновение с миром искусства доставляет нам радость и бескорыстное наслаждение. Многие поэтому видят в произведениях писателей, композиторов, художников средство приятного времяпрепровождения. Конечно, мы нередко идём в кинотеатр, садимся к телевизору или компьютеру, чтобы отдохнуть, а то и поразвлечься. Да и сами художники, композиторы, программисты, писатели, зная законы искусства, так строят свои произведения, чтобы взбудоражить, поддержать и развить интерес и даже любопытство зрителей, слушателей. Но значение искусства в жизни человека несравненно серьезнее и богаче.

Ни одно искусство не может так наглядно, «объёмно» изобразить человека, как живопись и скульптура. Но и живописец и скульптор «схватывают» лишь один момент жизни, и, рассматривая картину и скульптуру, мы только догадываемся о том, что предшествовало этому моменту, что последует за ним. Ни живописец, ни скульптор не имеют средств, чтобы показать своих героев в движении, в изменении, в развитии. Это может сделать искусство кино, в котором чудесно сплавлены особенности искусство слова, сценического искусства, живописи, музыки, художественной фотографии и компьютерной графики. Но не забудем, что художественные кинокартины создаются на основе литературных сценариев. Нельзя перевести на «язык» кино лирические произведения. При всём необъятном могуществе киноискусства есть области общественной и внутренней жизни человека, доступные только искусству слова. Писатель может нарисовать один момент, и историю человеческой жизни. И одно событие, и цепь самых сложных событий.

Изменения, связанные с прогрессом науки и техники ведет к изменению у нынешнего поколения прежних идеалов и оценок, и поиску новых критериев. Мы говорим о материальном и духовном, однако отделить одно от другого не так уж просто. Каждый мощный взлёт писательской мысли, повлиявший на воспитание молодого поколения, всегда несет в себе элемент духовности. Более высокие технические и творческие возможности сказываются на образе мышления и жизни молодёжи. Но это совсем не значит, молодёжь должна отвергать высшие духовные и культурные ценности, и не следует ставить их в зависимость от материального богатства.

Существует такое понятие, как культура народа, которая корнями уходит глубоко в национальную почву и историю. Во все времена творцы словесного искусства в своих произведениях правдиво и полно отражают сложность и многообразие жизни человека и общества, ярко и доходчиво выражают свои раздумья о смысле жизни, свои сокровенные чувства.

Морально-нравственная позиция автора ненавязчиво воздействует на читателя, который наслаждаясь словом, знакомясь с удивительными персонажами, познаёт мир и формирует в себе высокие гражданские чувства.

Понятие «формирование» в педагогике охватывает своим содержанием диапазон внешних (социальных, экономических, воспитательных и др.) и внутренних (самостоятельная деятельность личности, самовоспитание и др.) факторов, находящихся в неразрывной взаимосвязи и обеспечивающих становление и развитие личности. Опираясь на данное положение, что успешное формирование нравственных ценностей обеспечивается совокупностью внешних и внутренних условий, способствующих их формированию. Отсюда следует, что наряду с воспитательной деятельностью педагога необходима самовоспитательная деятельность учащихся по освоению нравственных ценностей будущих специалистов-филологов.

Опираясь на положения личностно-ориентированного подхода, что деятельность учащихся по самовоспитанию обеспечивает постановку их в позицию субъектов процесса формирования нравственных ценностей и способствует проявлению максимальной активности, самостоятельности в освоении ими нравственных ценностей.

Художественные творения А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, А. П. Чехова, М.Шолохова — позволяют молодому поколению не только узнавать прошлое, но и переживать вместе с их героями, формировать взгляды, чувства, характер, пробуждают любовь к прекрасному, воспитывают готовность к борьбе за торжество добра и правды. Литература воспитывает чувство прекрасного, обогащает духовный мир человека.

Предметом изображения литературы чаще всего являются люди конкретной исторической эпохи, их мысли, чувства, взаимоотношения друг с другом, их жизненные идеалы, — словом, внутренний и духовный мир человека. Художественная литература, как и наука, обладает огромной познавательной силой. Она способствует распространению среди молодого поколения просвещения и культуры.

О чем бы писатели и поэты ни говорили в своих произведениях, они думают о читателе, о человеке. Поэтому М.Горький очень точно заметил, что литература — это человековедение.

Сила художественной литературы заключается, прежде всего, в ее эстетическом воздействии. Это — то искусство, которое активизирует человеческие духовные силы: ум, интуицию, чувства, эстетические понятия. Эстетическое воспитание — это воспитание в людях способности и потребности видеть, понимать и ценить красоту во всех ее проявлениях и вносить ее в жизнь, способности понимать возвышенное, трагическое, комическое. Сложная и тонкая задача эстетического воспитания молодого поколения решается совместными усилиями семьи, школы, общественности. Молодёжь воспитывается эстетически на огромном историческом опыте писателей. Эстетические эмоции, вызываемые художественным произведением, способствуют восприятию общественных идей не только умом, но и сердцем, пробуждают активное отношение к жизненным картинам, нарисованным в произведении.

Литература обеспечивает многовековую преемственность культуры, ее нарастающую универсальность. Создавая общезначимые идеи — образы, вырастающие до всечеловеческих символов, оно выражает смысл всего исторического развития. Гамлет, Дон Кихот, Князь Мышкин, Мастер и Маргарита — это уже не просто художественные образы это символы культурно–значимых общечеловеческих ценностей. Читая произведения как «Преступление и наказание», «Война и Мир», «Анна Каренина», «Гранатовый браслет», молодежь меняется, у них меняется отношение к жизни, и становятся лучше. Произведения затрагивают их до глубины сердца и воспитывают.

Художественная литература доступна для всех, но глубина ее понимания зависит от того, умеет ли учащийся ее читать и каков сам учащийся, его вкусы и интересы, морально-мировоззренческие установки.

От личности учащегося зависит, что он выбирает для чтения — так называемое «чтиво» или подлинно художественные произведения. Первого рода книги — чисто развлекательные, они ничего не дают, кроме сиюминутного удовольствия, вторые — глубоко влияют на учащегося, воспитывают его.

Одни учащиеся «глотают» произведения, не «переживая» их, в то время как другие вдумываются в то, что читают. У первых — остается от чтения мало, у вторых — прочитанное глубоко западает в их сознание.

Что же говорят о художественной литературе классики? Замечательный русский писатель-сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин отмечал, что «литература — это…сокращенная вселенная». Н. Г. Чернышевский назвал литературу «учебником жизни», подчеркивая ее познавательную ценность, глубину проникновения в жизнь. М.Горький считал главной заслугой литературы ее общественное значение: «Беспощадно ярко освещая пороки жизни, недостатки людей, она воспитывала жажду лучшего, она учила». По его мнению, «цель литературы — помогать человеку понимать себя самого, поднять его веру в себя и развить в нем стремление к истине, бороться с пошлостью в людях, уметь найти хорошее в них, возбуждать в их душах стыд, гнев, мужество, делать все для того, чтоб люди стали благородно сильными и могли одухотворить свою жизнь святым духом красоты».

«Чем же сильна литература?» — спрашивает М. Горький и отвечает: «Насыщая идеи плотью и кровью, она дает им большую наглядность, большую убедительность, чем философия или наука».

По словам А. Н. Островского, литература «оживляет голые… факты и делает их понятными; из исторических имен творит живых людей. Историк-ученый только объясняет историю, указывая причинную связь явлений, а историк-художник пишет, как очевидец, он переносит нас в прошлые века и ставит зрителем событий».

Сила художественной литературы заключается также в том, что она учит видеть прекрасное и безобразное в самой реальной жизни.

Говоря о преподавании литературы сегодня, нельзя сказать о том новом понимании задач и целей образования, которое последовательно пробивает себе дорогу. Совершенствование преподавания литературы предполагает усиление нравственного, эстетического и эмоционального воздействия литературного произведения на учащегося, воспитание самосознательности, развитие воображения и чувства прекрасного. В юности закрепляется эстетическое отношение к искусству в целом и к литературе в частности, качественно новый подход к прочтению литературных произведений.         

По характеру своего воздействия художественные произведения приближаются к воздействию действительности, а иногда и превосходят ее. Талантливый писатель дает сгусток впечатлений о действительности. Краски изображения бывают настолько ярки, что становятся ощутимы, зримы и вызывают такие сильные эмоции, что читатели или громко смеются, или рыдают над книгой, испытывают гнев или презрение, готовность действовать.

Положительные образы служат примером для заимствования, а отрицательные отвращают человека от ложных шагов и ошибок, способствуя тем самым искоренению пороков личности.

В заключение следует сказать, что чтение художественной литературы должно стать обязательным для каждого человека с детского возраста и до глубокой старости.

Литература доставляет много радости, она просветляет умственный взор, обогащает духовный мир читателя, вольно или невольно оказывает положительное влияние на характер. Воспитание художественной литературой не тяжкий труд, а увлекательный, доставляющий глубокое удовлетворение.

Художественная литература является своеобразной летописью человеческого общества, могучим орудием человеческой культуры, великим средством воспитания молодого поколения.

 

Литература

 

1.                  Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М., 1986.

2.                  Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.,1986.

3.                  Каган М. С. Философская теория ценности. СПб., 1997.

Надпись на стене: о сближении литературы и изобразительного искусства

Если вам нравится читать электрическую литературу, присоединяйтесь к нашему списку рассылки! Каждую неделю мы будем присылать вам лучшие работы EL, и вы будете первыми, кто узнает о предстоящих периодах подачи заявок и виртуальных мероприятиях.

Одно из самых увлекательных произведений научной литературы, с которыми я столкнулся в последние годы, не было опубликовано в журнале или книге. Я прочитал его, когда посетил MoMA PS1, чтобы увидеть их выставку Greater New York .На одной стене висела работа Гленна Лигона «Жилье в Нью-Йорке: краткая история 1960–2007 годов», в которой Лигон излагает свои воспоминания о разных местах, где он жил по всему городу.

В обзоре для Hyperallergic Бенджамин Саттон отметил, что статья посвящена темам «джентрификации, дискриминации и неравенства» — тем же концепциям, которые подпитывали многие впечатляющие литературные произведения, особенно в последнее время. Это точная оценка: используя ограниченное пространство, Лигон может одновременно вызывать множество пространств, которые он назвал домом, а также сложную динамику, работающую в каждом.

От Гленна Лигона, Большой Нью-Йорк, MOMA PS1

Это был не первый момент литературного перехода для Ligon: Издательство Йельского университета выпустило в 2011 году сборник его сочинений Yourself in the World: Selected Writings and Interviews . В статье для журнала «Los Angeles Review of Books» Пит Л’Официальный исследовал литературные и художественные влияния Лигона и то, как они сходятся в его работах. Читатели, которым интересно прочитать «Жилье в Нью-Йорке: краткая история», не посещая музей, могут быть рады узнать, что ранее в этом году PS1 опубликовала версию произведения Лигона.

Это было незабываемое время для произведений, которые существуют на стыке изобразительного искусства и литературы.

Это было незабываемое время для произведений, которые существуют на стыке изобразительного искусства и литературы. Зимой 2015 года я был ошеломлен, прочитав Кэролайн Бергвалл Drift , потрясающую книгу, в которой медитации на пересечении водоемов сочетались с экстатическим исследованием языка и преследующими сценами беженцев, ищущих лучшей жизни с помощью опасного транспорта по воде.Той же зимой я снова был ошеломлен, увидев инсталляцию Бергвалла «Дрифт» в галерее Callicoon Fine Arts, которая перекликалась со многими из тех же тем, что и ее литературный аналог, но сделала это, когда занималась совсем другой дисциплиной.

Предоставлено художником и Callicoon FIne Arts, Нью-Йорк,

Попытка отнести работы Бергвалл к одной категории почти невозможна: Meddle English , ее коллекция «новых и избранных текстов» 2011 года, представляет собой одну из самых увлекательных коллекций дополнительных материалов. Я сталкивался.В частности, отчеты Бергвалла об истории работ, собранных в Meddle English , часто охватывают континенты и итерации, причем определенные работы включают время, проведенное в публикациях и в галереях. Работу Бергвалл можно читать как литературу или как аналог ее работы в галереях; Можно также предположить, что можно полностью сосредоточиться на искусстве Бергвалл и полностью игнорировать ее книги. Любой из этих читателей-теоретиков или зрителей ушел бы от этого опыта довольным, имея в виду многое.

Бергвалль и Лигон — далеко не единственные художники, представленные как на стенах галереи, так и на книжных полках. В список из шести рекомендованных книг, которые она собрала для The Week , писательница Саманта Хант включила The Walk Book , работу Джанет Кардифф, возможно, наиболее известную своими крупномасштабными аудиоинсталляциями. (Ее 2001 The Forty Part Motet берет Spem Томаса Таллиса in alium numquam habui и разбивает его на составляющие; это одновременно потрясающе технически и невероятно подвижно на нескольких уровнях.В недавнем профиле Хизер Филлипсон в журнале T Бена Истхэма основное внимание уделялось ее работе в качестве художника-инсталлятора, но также отмечалось признание, которое она получила за свои стихи: «Ободренная своим учителем, она подала заявку на получение престижной премии Эрика Грегори для поэтов. моложе 30 и выиграли; в 2009 году Фабер опубликовал ее первый сборник ». Истхэм также отметил, что Филлипсон черпал вдохновение у Фрэнка О’Хара, который сам был фигурой в литературном и изобразительном мире, проработав некоторое время куратором в Музее современного искусства.

Мотет из сорока частей | Hamburger Banhhof, Берлин 10/11

Работы Софи Калле, еще одной художницы, чьи работы можно найти как в галереях, так и в книжных магазинах, послужили источником вдохновения для целого ряда памятных литературных произведений. История создания адресной книги Calle 1983 года — это материал, из которого строятся великолепные сюжеты: Калле нашла потерянную или брошенную адресную книгу, скопировала содержимое и обратилась к людям, указанным в ней, а затем задокументировала свое общение с ними.(Siglio Press опубликовала его версию в 2012 году.)

Адресная книга, Софи Калле

В романе Пола Остера 1992 года « Левиафан » фигурирует фигура, вдохновленная Калле. В частности, художник выбирает людей наугад, чтобы следовать за ними, документируя эти взаимодействия. В свою очередь Калле создал произведение, вдохновленное романом Остера. В недавно переведенной на английский язык книге Энрике Вила-Матаса , потому что она никогда не спрашивала , используется это в качестве отправной точки. Его сюжет следует за писателем, которому Софи Калле поручила написать сценарий для нее.

Потому что она никогда не спрашивала быстро увеличивает метафисный коэффициент. С одной стороны, он отсылает к роману Остера, но также добавляет несколько слоев реальности, включая персонажа, который выступает в роли двойника Калле. Она — не единственный пример этого: рассказчик романа также служит своего рода суррогатом или двойником автора Вила-Матаса, который неоднократно включал мир искусства в свою художественную литературу: его роман 2014 года Кассельская иллогия. рассказывает о злоключениях писателя, которого просят написать публично в рамках инсталляции художника.В данном случае книга разыгрывается как комедия нравов, установленных в мире искусства; Потому что она никогда не спрашивала больше похожа на ответ на работу Калле — литературное почтение, в котором Вила-Матас работает с некоторыми из предпочтительных тем и устройств Калле.

Энрике Вила-Матас — один из многочисленных художников и писателей, упомянутых в романе Валерии Луизелли 2015 года История моих зубов . Этот роман можно читать как отдельное произведение о более крупном персонаже, который заново изобретает себя как аукционист и становится жертвой странного заговора.

Galería Jumex

Но корни романа уходят в мир искусства. Луизелли было поручено написать художественное произведение в рамках художественной выставки The Hunter and the Factory , которая была показана в Galería Jumex в 2013 году. В интервью 2014 года для BOMB она описала процесс.

Я написал его в рассрочку для рабочих на фабрике. Первоначально это был заказ фонда Jumex Foundation, важной коллекции современного искусства, субсидируемой одноименной фабрикой по производству соков.Два куратора, Магали Арриола и Хуан Гайтан, попросили меня написать художественную литературу для выставки, и я предложил идею написать роман в рассрочку для фабричных рабочих. Я писал одну часть в неделю, и каждая из них распространялась среди них в виде книжек.

В своем послесловии Луизелли пишет о стремлении «связать два далеких, но соседних мира» — другими словами, фабрику и культурную деятельность, которую она поддерживает. Именно благодаря ее роману, который охватывает вопросы класса, географии и восприятия искусства, она может это делать.Он также создает ряд линз, через которые можно читать The Story of My Teeth . Луизелли завершает послесловие романа, отмечая его совместные элементы — от частей, в которых он был написан, до процесса его перевода для англоязычных читателей. «[E] очень новый слой полностью изменяет весь контент», — пишет она.

«Каждый новый слой полностью изменяет все содержимое».

Роман Луизелли, как и тексты Бергвалля, существует в некотором среднем пространстве, в котором пересекаются изобразительное искусство и литература.В других недавних книгах для повествования использовались приемы и техники, обычно связанные с изобразительным искусством. С 2015 года были опубликованы первые три книги в The Familiar , запланированном 27-томном труде Марка З. Данилевски. Как известно читателям его более ранних Only Revolutions или House of Leaves , Даниелевски любит эксперименты с текстами и включение манипуляций с книгой как объектом в акт чтения. В своем обзоре первого тома для Los Angeles Times Лидия Миллет отметила, что это было «не только книга, но и перформанс, — неоднородная мозаика содержания, которая, в зависимости от ваших читательских предпочтений, может ослеплять и интриговать или мучить и отталкивать.Этот акцент на структуре также напоминает недавний роман Эли Горовица The Pickle Index , который существует в трех различных изданиях: набор из двух твердых обложек, торговая книга в мягкой обложке и приложение. Когда я брал интервью у Горовица в прошлом году, он отметил, что различия между версиями были значительными. «Это тот же основной текст, — сказал он, — но он исследует, как форма и история влияют друг на друга».

Этот интерес к форме и формату отмечает еще один способ, которым мир искусства и литературный мир, никогда так далеко друг от друга, начали пересекаться.Возможно, это сближение — тонкий ответ на добавление цифровых форматов к методам чтения книг. Это не означает, что эта группа писателей отвергает цифровые форматы публикации; вместо этого, это один из возможных ответов, который может возникнуть после того, как зададут вопросы о том, что означает физичность для книги. Если этот ответ, в свою очередь, породит множество гибридов и сложных работ, тем лучше для тех, кто заботится о множестве художественных дисциплин.

Отдохнуть от новостей

Мы публикуем ваших любимых авторов — даже тех, которых вы еще не читали.Получайте новые художественные произведения, эссе и стихи на свой почтовый ящик.

ВАШ ВХОДЯЩИЙ ЯЩИК

Наслаждайтесь странной, увлекательной работой в «Пригородном транспорте» по понедельникам, увлекательной художественной литературой из «Рекомендуемой литературы по средам» и обзором наших лучших работ недели по пятницам. Настройте здесь свои предпочтения по подписке.

Перевод: Проблема литературы и искусства

Переводимость

В ранние муки создания Чума — , когда Вторая мировая война разлучила его с женой в Алжире и сослала во Францию, — записал Альбер Камю в своей книге. записная книжка, что «проблема искусства — это проблема перевода».Таким образом, он предположил, что литературная композиция, как и перевод, включает преобразование исходного материала в целевой материал. Использование термина «перевод» в метафорическом смысле представляет литературу как способ связи чего-либо посредством акта преобразования. Комментарий Камю также признает, что писатели и переводчики в равной степени принимают во внимание третье измерение наряду с содержанием и формой: читателей. Камю предполагает, что задача литературного искусства связана с неявными требованиями и требованиями перевода.

Задача переводчика — создать произведение, которое сохранит динамический потенциал оригинала — его эмоциональный, тематический и лингвистический охват — в максимальной степени, сделав при этом новый перевод произведения доступным для читателей, говорящих на другом языке. Иногда говорят, что степень, в которой это возможно, зависит от переводимости произведения, от его возможности для перевода. Но можно сказать по-другому, сказав, что это зависит от степени «переводимости», заложенной в произведение.Литературное произведение искусства действительно может иметь некоторую степень «перевода», не имеющую ничего общего с языком, на котором оно изначально написано. Скорее, это может быть связано с передачей между языками тех качеств литературного произведения, которые находятся ниже или выше любого языка: существенное качество коммуникации, которое выходит за рамки формы его выражения.

Эта «переводимость» больше не является неотъемлемым качеством языка, а скорее атрибутом того, как он используется — отражением того, как произведение обращается к читателю.Его можно охарактеризовать как творческую работу, необходимую для передачи опыта — личного, исторического или воображаемого — таким образом, чтобы он затрагивал чей-то интеллект и эмоции. В литературном произведении слова на странице дают возможность читателям вызывать в воображении обстоятельства или состояния бытия, сочетающие реальность и воображение в вымышленном промежуточном состоянии. Это не означает, что литературные произведения — это головоломки, которые нужно решить, хотя некоторые литературные произведения стирают это различие, вводя головоломки и коды в виде фольги или дымовой завесы.Скорее, литературные произведения указывают своим читателям на область значений : открытое поле с множеством значений, которые могут быть задействованы с течением времени.

Перевод опыта

Важность «перевода» в искусстве была частью мышления Камю, когда он писал Чума , роман о вымышленной вспышке болезни в прибрежном алжирском городе Оран. В романе Камю сочетает свое знакомство с реальным Ораном с его опытом Франции в условиях нацистской оккупации, вводя системы отсчета, взятые из разрозненных исторических обстоятельств, каждая из которых совпадает с таковыми в романе.Это слияние остается в рамках того, что Камю считает «правильными отношениями» между искусством и опытом — отношениями, в которых искусство «вырезано» из опыта, а не наоборот. Тем не менее, «перевод» личного исторического опыта в художественную литературу был центральной точкой критики в попытке Ролана Барта принижать значение The Plague .

Барт утверждал, что роман научил читателей игнорировать историю, и заметил, что «все эпизоды книги могут быть переведены с точки зрения профессии.«Защищаясь, Камю заметил в письме к Барту, что« длинный отрывок из Чума появился во время оккупации в сборнике текстов сопротивления, и один этот факт мог бы оправдать сделанное мною перемещение »- транспозиция с история оккупации по роман, а не обратный путь. Комментарий Барта, однако, предлагал «перевести» роман в противоположном направлении.

Барт раскритиковал утверждение, которое Камю никогда не делал: что перевод может использоваться для воссоздания сырого опыта, из которого он возник.Это примерно так же разумно, как использование французского перевода книги Достоевского «Демоны » для воспроизведения русского оригинала. Но даже это сравнение не является абсолютно строгим, потому что есть по крайней мере одно существенное и очевидное различие: « Демонов » Достоевского — литературное произведение искусства, тогда как Франция, находящаяся под нацистской оккупацией, — историческое обстоятельство. Исторические обстоятельства не претендуют на собственное значение — это наше собственное чувство социальной ответственности, которое придает истории потенциальное значение через нашу оценку и артикуляцию ее воздействия.Но « Демоны » Достоевского, хотя и частично вдохновлен историческими событиями, представляет собой произведение искусства, которое включает меру внутренней «переводимости» независимо от его языка.

Хотя было бы очень сложно выполнить обратный перевод Demons и прийти к точному дословному русскому оригиналу, полученное приближение, независимо от его конкретной лингвистической формы, все же будет нести меру первоначального коммуникативного потенциала произведения. — его «переводимость» — как произведение искусства.Обратный перевод художественного произведения в другое произведение искусства происходит на другом уровне, чем обратный перевод художественного произведения в опыт. В отличие от сырого опыта, о котором нельзя сказать, что у него есть импульс к связи, произведение искусства обладает потенциалом «переводимости», указанием на намерение автора и способность его работы что-то связать. Таким образом, «переводимость» появляется перед фактическим переводом текста на другой язык — как проявление импульса к связи.

Импульс к установлению отношений

Импульс к установлению отношений возникает до его выражения на любом языке, и переключение между импульсом и выражением является одним из самых основных аспектов любого общения.Прямое общение можно понимать как колебание между передачей и получением таких выражений. Но некоторые аспекты человеческого опыта трудно уловить напрямую. Однако они могут быть выражены косвенно через изображение — как в романе или картине. В публичной лекции художник Марк Ротко, настаивая на том, что «самовыражение в искусстве ошибочно», использовал литературные термины, такие как напряжение, ирония, юмор и трагедия, чтобы объяснить, что его картины были выражением «человеческой драмы» и «общение о мире с кем-то другим.«Таким образом, он вложил коммуникативный потенциал в свои картины до того, как они достигли аудитории, и это общение с художником осуществляется косвенно через произведение искусства.

Литературное общение, которое, как и живопись, происходит через произведение искусства, имеет тенденцию к Литературные тексты — это больше, чем семантические предложения — они появляются как так называемые в феноменологических подходах к литературе эстетических объектов . Художник-литературный художник встраивает коммуникативный потенциал в произведение искусства, прежде чем оно будет воспринято читателем.Обмен между художником и аудиторией происходит опосредованно через эстетический объект. Литературовед Роджер Д. Селл далее указывает, что, хотя сами литературные произведения косвенно проявляются как формы того, что он называет «подлинным» общением, которое принимает во внимание автономию другого, они часто изображают прямой коммуникативный сбой, который, как правило, имеет драматический потенциал. Они передают то, что Ротко называет «человеческой драмой». Ценность такой художественной коммуникации, помимо красоты эстетического объекта, заключается в том, что невыразимые аспекты опыта передаются косвенными средствами.

Некоторые герменевтические подходы к переводу предполагают, что перевод предполагает перенос дискретной интерпретации значения произведения искусства. Но «перевод» эстетического объекта с одного языка на другой — это больше, чем перевод слов, это перевод искусства. Литературное произведение, которое как эстетический объект намеренно косвенно, распространяется на поле значимости, границы которого намеренно трудно определить. Художественный перевод должен как можно больше переносить значимость произведения — лингвистически и эстетически.Целевой язык должен приближаться к косвенному общению, происходящему на исходном языке, со всеми его двусмысленностями, что также позволяет различным читателям взаимодействовать с произведением и друг с другом посредством обсуждения и дебатов. Перенося интерпретируемое поле значения, а не одну конкретную интерпретацию, художественный перевод создает новый эстетический объект, производно связанный с его источником.

«Я», «Другой» и за его пределами

«Транслятивность» проистекает из восприятия чувственных явлений и стремления изобразить их в форме произведения искусства.Это придает произведению искусства и его последующему переводу коммуникативный потенциал. Камю отмечал, что «плохие авторы — это те, кто пишет со ссылкой на внутренний контекст, который читатель не может знать». Таким образом, задача, стоящая перед «хорошими» художниками, состоит в том, чтобы создать что-то познаваемое другим — «перевести» некоторый ограниченный аспект их «глобального опыта» в «произведение, отражающее этот опыт». Слово «знать» подразумевает эмпирическое знание, полученное в результате участия или наблюдения в течение долгого времени, а не просто интеллектуальное понимание — как мы могли бы сказать, мы «знаем» кого-то после многих лет нахождения рядом с ним.Мы можем знать что-то или кого-то, не обязательно когда-либо понимая эту вещь или человека, точно так же, как мы можем познать тайну, никогда не понимая тайны.

«Перевод» опыта в литературное произведение искусства, которое может быть «известно» другим, стало критерием для «хороших» авторов, превратив «переводимость» в эстетический принцип. Чтобы достичь этого, Камю далее отмечал, «когда вы пишете, вам нужно быть двумя людьми» — возможно, человеком, который переживает, и автором, который «переводит» этот опыт во что-то познаваемое другим.Такой «перевод» предполагает источник и цель — образного оратора и собеседника — и подчеркивает этический аспект в искусстве, литературе и переводе. В этом свете «переводимость» может рассматриваться как раскрытие себя другому — попытка занять и испытать разделяемое, хотя и спорное, поле значимости. Он измеряет перекрытие между импульсом к общению и коммуникативным потенциалом выражения.

Можно сказать, что Камю внедрил эту «переводимость» в свои оригинальные работы до того, как они были переведены на другие языки.Его персонажи и предпосылки были сделаны доступными читателям его изначальной культуры и языка — «переведены» из человеческого опыта в литературу. «Переводимость» — это больше, чем вопрос языка. Речь идет о литературе, которая делает наиболее эфемерные аспекты человеческого опыта доступными — выраженными таким образом, чтобы их мог узнать кто-то другой. Подход к этой более глубокой открытости, хотя и характерен для перевода, является «проблемой искусства» в целом. И хотя литература связывает «я» и «других», ее открытость также связывает их с тайной — той частью нашего опыта, которая недоступна чьему-либо пониманию.

Барт, Роланд. 1993 [1955]. «La Peste, annales d’une épidémie ou roman de la solitude». В Oeuvres complete, I . Париж: Сеуил, стр. 452-456.

Камю, Альбер. 1963. Записные книжки: 1935 — 1942 гг. . Пер. Филип Тоди. Нью-Йорк: Харкорт Брейс Йованович.

————. 1970 [1955]. «Письмо Роланду Бартсу о Чума ». Избранные очерки и тетради . Эд. и пер. Филип Тоди. Хармондсворт: Книги Пингвина.

Ротко, Марк.2006. Произведения об искусстве . Нью-Хейвен: издательство Йельского университета.

Селл, Роджер Д. 2011. Коммуникативная критика: исследования литературы как диалога . Амстердам: Беньямин.

Американский ученый: искусство литературы и наука о литературе

Рассказы могут доставить столько удовольствия, что их изучение вряд ли кажется работой. Литературоведы часто пытались развеять беспокойство по поводу того, что им платят за удовольствие от художественной литературы, исследуя литературу как форму истории или нравственного воспитания.А с конца 1960-х отделы академической литературы особенно старались выделить критику как критику, как средство социальных преобразований.

Действительно, последние несколько десятилетий ученые неохотно относились к литературе как к искусству — к творческому завершению произведения или творческому празднику отклика на него — как будто это означало отдавать предпочтение элитным способностям и потворствовать снисходительности. наклонности. Многие критики стремились держать литературную критику подальше от литературного и вместо этого обвинять литературу как в значительной степени продукт социального угнетения, соучастие в нем или, в лучшем случае, оказание сопротивления уже сдержанному.

Литературные ученые также неохотно относятся к науке, за исключением фантазий о том, что они поглотили и обезоружили ее, сведя ее к «просто еще одному повествованию», или отклонили ее со знающей насмешкой как предполагающую смехотворно наивный эпистемологический реализм. Они не только отрицали удовольствие от искусства и силу науки, но, как и другие представители гуманитарных и социальных наук, они также отрицали существование человеческой природы, настаивая на доказательствах того, что культура и условности делают нас бесконечно податливыми.

Я и другие хотим, чтобы литература вернулась к искусству литературного искусства и обратилась к науке теперь, когда наука наконец нашла способы исследовать человеческую природу и человеческий разум. Поскольку они являются, соответственно, предметом и объектом литературы, для литературного исследования было бы фатальным продолжать отрезать себя от науки, от силы открытий, возможных через подчинение идей правилу свидетельства.

Есть много способов, которыми наука может вернуть нас к литературному искусству и обогатить его.Мы могли бы рассматривать человеческую природу и умы как , понимаемую наукой и как как представлено в литературе, не только как видимое через одобренные призмы расы, пола и класса, но и с точки зрения, например, цикла истории человеческой жизни или социальное познание или сотрудничество против конкуренции. Или мы могли бы разработать многоуровневые объяснения, которые оставляют место для универсалий человеческой натуры, для локального в культуре и истории, для индивидуальности авторов и аудитории, а также для конкретных проблемных ситуаций, с которыми сталкиваются в том или ином ограничении композиции или понимания. .

Один из способов использовать науку для подхода к литературе (и искусству в целом) — это рассматривать ее как поведение с точки зрения эволюции. Почему искусство в целом и повествование в частности существуют как межвидовые формы поведения? Такая постановка вопроса делает возможной истинно теоретическую литературную теорию, которая зависит не от цитирования якобы антиавторитарных властей, а от наличия доказательств и отсутствия контрдоказательств, от изучения человеческого поведения во времени и пространстве и в контексте. многих культур и даже многих видов.

Гуманитарные науки всегда принимали изречение, которое биолог Д’Арси Томпсон сформулировал с величайшей простотой: «Все есть то, что есть, потому что так оно и есть». То, как это произошло, начинается не с Epic of Gilgamesh , а гораздо раньше: с того, как мы стали создавать искусство и рассказывать истории о животных. Как наши способности к искусству и истории формировались и укоренились в нас с течением времени? Как нам теперь так легко создавать и обрабатывать истории: какие аспекты ума мы задействуем и как?

Чтобы рассматривать искусство и историю с точки зрения эволюции, мы должны решить, являются ли они биологической адаптацией: являются ли они особенностями, которые естественный отбор создал в людях с течением времени, потому что они привели к более высоким показателям выживаемости и воспроизводства? В недавно написанной мной книге О происхождении историй: эволюция, познание и художественная литература, я утверждаю, что искусство и повествование — это адаптации.Такое поведение распространяется на весь вид, спонтанно осуществляется всеми нормальными людьми и спонтанно поощряется у младенцев их родителями.

Искусство — это форма познавательной игры с узором. Подобно тому, как общение существует у многих видов, даже у бактерий, и человеческий язык происходит от общения животных по многим непредвиденным новым маршрутам, но перенаправляет его, так и игра существует у многих видов, но уникальная когнитивная игра человеческого искусства перенаправляет ее по-новому и по-новому. функции.

Play существует даже у самых ярких беспозвоночных, таких как осьминоги, и у всех млекопитающих, у которых он был исследован.Его вознаграждающая природа означает, что животные с гибким поведением — поведением, не запрограммированным генетически — охотно участвуют в нем снова и снова в условиях относительной безопасности и, таким образом, со временем могут овладеть сложными контекстно-зависимыми навыками. Чистое удовольствие от игры побуждает животных повторять интенсивные действия, которые укрепляют и ускоряют нейронные связи. Изобилие игры расширяет границы обычного поведения в необычных и экстремальных движениях, позволяя животным лучше справляться с неожиданностями.

Люди занимают уникальную «когнитивную нишу». У нас есть аппетит к информации, и особенно к шаблону, информации, которая попадает в значимые массивы, из которых мы можем делать обширные выводы. У нас уникально долгое детство, и даже после детства мы продолжаем играть больше, чем другие виды. Наше пристрастие к шаблонной когнитивной игре искусства начинается с того, что психологи развития называют протокольным общением, обменом между младенцами и воспитателями ритмичного, отзывчивого поведения, включающего звук и движение, в игровых паттернах, описываемых как «больше похоже на песню, чем на предложение» и как « интерактивные мультимедийные спектакли.«Без обучения дети занимаются музыкой, танцами, дизайном и, особенно, ролевыми играми.

Наше взрослое пристрастие к познавательной игре с искусством — от племенных рабочих песен до транзисторов торговцев и iPod городских жителей — позволяет нам расширять и совершенствовать нейронные пути, которые создают и обрабатывают паттерны в звуковом, визуальном и кинетическом режимах, и особенно в социальном плане. .

У людей есть не только уникальная склонность к неограниченному шаблону, но также уникальная склонность делиться вниманием (задолго до того, как мы изучаем язык) и по этой причине уникальная способность учиться у других.Наша склонность к совместному вниманию и социальному обучению гарантирует, что мы легко овладеем рудиментами местных художественных традиций. Участие в этих традициях усиливает удовольствие, которое мы получаем от социальной жизни. Помогая снизить издержки в напряжении и повысить социальное вознаграждение, искусство помогает нам сотрудничать в масштабах, намного превосходящих масштабы любого другого высоко индивидуализированного животного.

OED определяет образец как «расположение или порядок вещей или действий.. . порядок или форма, различимая в вещах, действиях, идеях, ситуациях и т. д. » Образец обычно сигнализирует о закономерностях в мире, а не о простой случайности: образец, в котором моя голова и мои ноги оказываются недалеко друг от друга, не совпадение, а часть регулярности, которая есть у меня.

До недавнего времени компьютеры плохо справлялись с распознаванием образов, но живые организмы давно в этом разбирались. Шаблон превращает данные органов чувств в информацию, которая может определять поведение. Чем больше организм зависит от интеллекта, тем больше он ищет множественных паттернов на множестве уровней.Лягушки реагируют на образ мелких объектов, пролетающих через их поле зрения, высовывая языки. Это делает их более эффективными, чем вы или я, в ловле насекомых, но лягушки не могут реагировать на новые виды паттернов. Люди могут. В дополнение к шаблонам, которые эволюция запрограммировала нас отслеживать, например, по форме или местоположению объектов, мы ищем различные шаблоны. Например, химический состав инсектицидов может сделать нас более эффективными убийцами насекомых, чем даже лягушки.

Поскольку мир кишит паттернами, умы животных эволюционировали как экстракторы паттернов, способные обнаруживать информацию, значимую для их вида организма в их типе окружающей среды, и, следовательно, предсказывать и действовать соответственно. Шаблон возникает на нескольких уровнях, от стабильной информации о пространственных условиях и физических процессах до очень изменчивой информации о людях и их настроениях, действиях и намерениях. Распознавание образов позволяет нам отличать одушевленное от неодушевленного, человека от нечеловеческого, этого человека от любого другого, это отношение или выражение от другого.Выявление не только людей, но и паттернов более высокого порядка в их поведении, личности и способностях позволяет делать гораздо более точные социальные прогнозы.

Если информация хаотична, в ней отсутствует осмысленный шаблон и ее невозможно понять. С другой стороны, если он полностью структурирован, нам не нужно продолжать обращать внимание, поскольку информация избыточна: действительно, психологический процесс привыкания отключает внимание, если стимул остается, если структуру информации можно предсказать.Самый шаблонный роман из возможных, будет повторять одну букву, скажем q, снова и снова — очередь, в которой ни один читатель не захочет ждать. Но непредсказуемая комбинация шаблонов окупает пристальное внимание и может привести к обширным выводам, хотя найти ее может быть нелегко. как определить, что образует значимый узор и какой смысл подразумевает этот узор.

Занимая когнитивную нишу, люди жаждут шаблонов, потому что они могут сказать нам очень многое. Чем больше наш разум может обрабатывать несколько шаблонов на разных уровнях, тем успешнее мы можем прогнозировать и действовать.Поэтому у нас есть то, что физик Эдвард Перселл называет «жадностью к шаблонам». Как отмечает Стивен Джей Гулд: «Человеческому разуму нравится находить закономерности. . . . Никакая другая привычка мыслить не лежит так глубоко в душе маленького существа, пытающегося разобраться в сложном мире, созданном не для него ». Крайний информационный хаос, отсутствие рисунка, как при белой тьме или густом тумане, может даже вызвать расстройство и потерю сенсорной функции.

Искусство предлагает противоположность хаосу. Он концентрирует и играет с изобилием мировых паттернов, с его паттернами взаимосвязанных или пересекающихся паттернов.Наше восприятие шаблона и отклонения от него вызывает сильные эмоциональные реакции. Искусство привлекает нас, обращаясь к нашему аппетиту к шаблону на нескольких уровнях, в создании или восприятии телесных движений, форм, поверхностей или звуков, слов или миниатюрных миров. Поэтому, как и игра, искусство побуждает нас продолжать действия, которые оно предлагает, достаточно долго и возобновлять их достаточно часто, чтобы со временем изменить наши нейронные схемы.

Наше принуждение к поведению, которое мы называем искусством, в когнитивной игре с высокой плотностью паттернов, позволяет нам в течение многих повторений создавать или, по крайней мере, обрабатывать паттерны в наиболее важных для нас областях восприятия и познания: движение, звук и т. Д. зрение и общительность.И, как и у других видов приматов, способность управлять вниманием коррелирует со статусом, который, в свою очередь, коррелирует с доступом к ресурсам и, следовательно, со скоростью выживания и воспроизводства. Таким образом, те, кто обладает исключительным талантом в каком-либо искусстве, могут получить статус.

Как для художников, так и для публики способность искусства привлекать внимание имеет решающее значение: для художника — приобретать статус; для аудитории, чтобы мотивировать участие. Знакомство с единственной историей, рассказанной один раз, существенно не изменит разум, но множество повторений или множество разных историй могут улучшить наши способности к социальному познанию и построению сценариев, столь ценных для нас в нерассказанном мире.

Один вывод, который я сделал из этого анализа происхождения искусства и истории, заключается в том, что внимание — вовлеченность в деятельность — важнее значения. Аристотель это понимал. То же самое делают художники, авторы и публика. Даже дети младше трех лет осознают решающую роль в привлечении и удержании внимания слушателей. В этом возрасте их рассказы — это столько же стихов, сколько и повествований, сосредоточенных на ярких персонажах и эффектах, которые нарушают ожидания, но в структуре, напоминающей тему и вариации, более простую схему, а не непрерывность событий, которую взрослые ожидают от рассказов:

Обезьяны
Они поднялись в небо
Они упали
Поезд чу-чу в небе
Поезд упал в небе
Я упал в небе в воду
Я сел на лодку, и у меня заболели ноги
Папа упасть в небо.

Мальчик двух с половиной лет, сочиняющий эту «историю», еще не подозревает, что истории включают в себя не только обстановку, персонажей и события, но также цели, задачи и результаты. Он не может развить историю, но, кажется, интуитивно чувствует необходимость удивлять своими необычными персонажами в необычных местах, бросающих вызов принципам гравитации, которые он начал понимать, когда ему было три месяца. Повторение — это простейшая форма разработки, но, поскольку чистое повторение малоинтересно, повторение смелой идеи с вариациями дает ему наилучшие перспективы удержать внимание слушателей с помощью имеющихся у него творческих ресурсов.

Эту историю придумал четырехлетний мальчик:

Когда-то был дракон, который какал на дом, и дом сломался
затем, когда дом сломался, люди умерли
и когда люди умерли, их кости выскочили и сломались, снова собрались вместе и превратились в скелет
и затем появились скелеты и напугали людей из города
, а затем, когда все люди испугались из города, родились скелеты-младенцы
, и тогда все назвали его городом скелетов
, и когда они назвали его городом скелетов, пришли люди тогда они снова испугались
а потом, когда все снова испугались, скелеты погибли
никто не приходил в город
так что в этом городе больше никогда не было людей.

Этот и другие рассказы маленьких детей не являются бессюжетными, а являются незапланированными и эпизодическими, серией оппортунистических риффов, каждый из которых нацелен на привлечение внимания: от дракона как обычного монстра, нарушающего категории, до нарушающего правила приличия «poo poo» на вселенной дом и так далее.

Тем не менее, если мы обычно занимаемся искусством просто потому, что оно может управлять нашим вниманием, смыслов, в академическом контексте, выталкивает его на первый план, потому что пропозициональная природа смысла делает его намного проще излагать, распространять, извергать или извергать. вызов, чем жидкая динамика внимания.

Давайте обратимся к примеру, Владимиру Набокову Лолита (1955), и рассмотрим его с точки зрения познавательной игры с образцом и его средствами для удержания и освежения внимания.

Рассказы привлекают внимание благодаря тематике. Хотя покупка дома стала в современной жизни серьезным занятием, у нас нет жанра романов о недвижимости. Но у нас есть истории о романтической любви. Эволюционист может отметить значение воспроизводства и выживания в передаче генов и эволюции видов.Это может объяснить, почему на протяжении бесчисленных поколений наши эмоции были созданы так, чтобы так интенсивно реагировать на любовь и смерть, и почему любовные истории так часто фокусируются на поиске любви или что триллеры, тайны и приключенческие рассказы сосредоточены на том, чтобы избежать смерти.

Именно потому, что кто станет нашим партнером, кого так важно для нас, истории любви всегда наводняли бассейн историй. Следовательно, любой новый роман может быть проигнорирован из-за привыкания, угасания интереса к повторяющимся стимулам. Но страстная сексуальная любовь зрелого мужчины к девушке — это не слишком знакомая история любви.Как роман о необычной любви и необычном убийстве, Лолита обращается к незапамятным интересам, но с неожиданных сторон. Когда он был впервые опубликован, он удивил и шокировал публику, и так остается до сих пор. Было продано более 50 миллионов копий, это, безусловно, самый требовательный роман, который когда-либо продавался так хорошо.

Давайте углубимся в детали истории Гумбера Гумберта, чтобы увидеть, подтверждают ли они идею искусства как когнитивной игры с узором, и чтобы увидеть, как Набоков устраняет привыкание и оживляет внимание.Гумберт начинается:

1

Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресл. Мой грех, моя душа. Ло-ли-та: кончик языка совершает три шага вниз по небу, чтобы постучать в три ступени по зубам. Ло. Ли. Та.

Она была Ло, обычная Ло, утром, стояла четыре фута десять в одном носке. Она была Лолой в брюках. В школе она была Долли. Она была Долорес на пунктирной линии. Но в моих руках она всегда была Лолита.

Был ли у нее предшественник? Да, действительно, так и было.На самом деле, Лолиты могло бы и не быть, если бы я однажды летом не полюбил одну из первых девочек. В княжестве у моря. О, когда? Примерно столько же лет до рождения Лолиты, сколько мне было в то лето. Вы всегда можете рассчитывать на убийцу из-за причудливой прозы.

Дамы и господа члены жюри, экспонат номер один — это то, чему завидовали серафимы, дезинформированные, простые серафимы с благородными крыльями. Посмотри на этот клубок шипов.

2

Я родился в 1910 году в Париже.Мой отец был мягким, легкомысленным человеком, смесью расовых генов: гражданин Швейцарии, смешанного французского и австрийского происхождения, с примесью Дуная в крови. Я собираюсь передать через минуту несколько красивых глянцево-синих открыток с картинками. Он владел роскошным отелем на Ривьере. Его отец и два деда продавали вино, драгоценности и шелк соответственно. В тридцать лет он женился на англичанке, дочери Джерома Данна, альпиниста и внучки двух дорсетских пасторов, знатоков малоизвестных предметов — палеопедологии и эоловых арф соответственно.Моя очень фотогеничная мать погибла в ужасной аварии (пикник, молния), когда мне было три года, и, если не считать очага тепла в самом темном прошлом, ничто из ее не существует в пустотах и ​​лощинах памяти, над которыми, если можно, я все еще придерживаюсь своего стиля (я пишу под наблюдением), солнце моего детства уже зашло: конечно, вы все знаете эти благоухающие остатки дня, подвешенные, с мошками, вокруг какой-то изгороди в цвету или внезапно вошедшей и пройденной бродягой, у подножия холма, в летних сумерках; пушистое тепло, золотые мошки.

Ни один другой роман, который я могу припомнить, не начинается с более узорчатой ​​прозы, чем Лолита. И его первоначальные паттерны сами по себе образуют части других паттернов, таких как самопроекция Гумберта как художника, поэта, обожающего любовника или его эстетизирующая Лолита. Но узор и дразнящие намеки на узор насыщают текст. Мать Гумберта — «внучка двух пасторов из Дорсета, знатоков малоизвестных предметов — палеопедологии и эоловых арф». Это само по себе может быть совпадением или, возможно, значимой закономерностью; каковы шансы того, что эти два предмета содержат соседние буквы a, l, e, o? Это случайность или дизайн, а если дизайн, то почему?

Набокова называли величайшим стилистом английской прозы, и я думаю, не из-за шаблонной прозы Гумберта, а за его мастерство в психологии внимания, его способность так быстро менять наше воображение.Имя Лолиты является первым и последним словом текста Гумберта; его внимание одержимо сосредоточено на ней, и он не может представить ее имя, не лаская каждый слог губами и языком. Но даже когда он задерживается на ней во втором абзаце, внезапные образы Ло с разными именами и в разных обстоятельствах всплывают перед нашим мысленным взором: «Вот, обычная Ло, утром, стоя четыре фута десять в одном носке. . . . Лола в брюках. . . . Долорес на пунктирной линии. Набоков умеет привлекать наше внимание и зажигать воображение неожиданными деталями и поворотами.

Или обратите внимание на саккадический скачок внимания, без сенсорных деталей, но с неожиданным откровением: «Вы всегда можете рассчитывать на убийцу из-за причудливой прозы». Или снова переход от краткого содержания к фразе «Я собираюсь передать через минуту несколько прекрасных глянцево-голубых открыток с картинками». Все сидят здесь, потому что Гумберт внезапно как бы ломает рамку, и из-за внезапной конкретности: простая идея передать эти отполированные открытки активирует моторные, тактильные и визуальные области мозга — как только недавно установили нейробиологи.

Средняя длина кадра в голливудских фильмах сокращается, поскольку зрители научились быстрее усваивать фильм и справляться с информационным потоком современного мира. Набоков оказал влияние на писателей, от известных старичков (Итало Кальвино, У. Г. Себальд, Салман Рушди, Мартин Эмис, Орхан Памук) до энергичных молодых людей (Зэди Смит, Мариша Пессл), привнеся в художественную литературу что-то вроде сокращения длины кадра в современном фильме, его стремительности изменение предмета или перспективы. Я подозреваю, что рассказывание историй в целом ускорило нашу способность переключать внимание с одной точки зрения на другую.Гомер обычно медленно перемещается от предмета к предмету по сравнению с современным повествованием, не говоря уже о Набокове, но даже Гомер может быстро переключить уровень и сосредоточиться, когда он внезапно оказывается на заднем плане воина, умирающего на поле битвы.

Интенсивные звуковые паттерны в первых словах Гумберта могут быть необычными в художественной литературе, но высокая плотность значимых множественных паттернов встречается повсюду в рассказах, даже без набоковской аллитерационной игры.

Характер — это один из видов паттернов, который особенно важен для социальных животных: идентификация индивидуумов и распознавание устойчивых различий личностей (даже такие простые животные, как гуппи, различают личности других представителей своего вида и соответственно взаимодействуют с ними).Ключ к разгадке персонажей в художественной литературе быстро приходит. Эта комбинация навязчивой сосредоточенности Гумберта на Лолите и его способности так быстро переключать внимание в первых абзацах романа пробуждает наш интерес к его живому, в высшей степени застенчивому разуму — даже если мы вскоре обнаружим, что нам становится не по себе, о том, что этот разум намеревается.

События могут быть уникальными и беспрецедентными в тривиальных деталях, но мы понимаем их, потому что они достаточно похожи по шаблону на другие ситуации, которые мы переживаем прямо или косвенно: мы узнаем романтическую любовь, например, так же ясно в первых строках Гумберта, как мы слышим шаблон. его слов.

В художественной литературе мы часто находим сочетание паттернов событий: любовь Гумберта к возлюбленной своего детства Аннабель Ли, «некой первой девочке». В княжестве у моря », например, прообраз (и, как он хочет предположить, объясняет и усиливает романтизм и помогает извинить) его любовь к девочке Лолите. У Набокова и многих других авторов отношения жизни и искусства образуют другую модель: здесь отношения между девушкой, которую Гумберт называет «Аннабель Ли», и стихотворением По «Аннабель Ли», чье «царство у моря» он также эхо.Такой образ жизни персонажей, перекликающийся с искусством, пронизывает роман как жанр от Дон Кихот до Нортангерского аббатства и Мадам Бовари , а также в модернизм, постмодернизм и не только.

Ожидания возможны, потому что мир, его объекты и события образуют закономерности. Но мы узнаем больше из удивительного, чем из ожидаемого, поскольку удивление сигнализирует о чем-то новом, заслуживающем внимания. Истории распадаются на шаблоны шаблонов, с которыми рассказчики могут играть, чтобы пробудить, удовлетворить, победить или удивить ожидания — и неудивительно, что ожидание и неожиданность так сильно стимулируют наш интерес к истории.Когда Гумберт раскрывает, что он убийца, в нашем сознании мгновенно возникают определенные закономерности событий, и, как мы понимаем, читая дальше, наш рассказчик желает поиграть с ожиданиями повествования. Обычный детективный паттерн загадки убийства уступает место паттерну шокированного убийства, когда Гумберт выставляет одну возможную жертву за другой перед нами, а затем узнает имя человека, которого он хочет убить, но отказывается сообщить нам, хотя он бесполезно отмечает до сих пор он разбрасывал ключи к разгадке личности жертвы на протяжении всей истории.

Самые сильные модели в художественной литературе связаны с сюжетом: с целями, препятствиями и результатами, с ожиданиями и неожиданностями. Цель Гумберта — заполучить Лолиту — сильно формирует ожидания и иронию всей первой части романа; его цель излить свою убийственную ненависть на соперника, который забрал у него Лолиту, во многом составляет часть 2. Эти глубоко человеческие, хотя в случае Гумберта извращенные, модели целей формируют повествовательный импульс романа. Но Набоков выстраивает другие модели, такие как отношения Лолиты к незнакомцу, преследующему Гумберта и Лолиту на западе: при первом чтении мы задаемся вопросом вместе с Гумбертом, сигнализируют ли эти знаки о сопернике, о детективе, идущем по его следу, или о параноидальной проекции его страхов. или вина.Квилти, незнакомец, сам вплетает различные неуловимые узоры в бухгалтерские книги отелей и мотелей с явной целью дразнить и насмехаться над Гумбертом и нами. И Гумберт, рассказывая свою историю, затем вплетает в свою рукопись шаблоны, указывающие на присутствие Квилти, чтобы дразнить и насмехаться над нами, так что мы не можем сразу идентифицировать шаблоны, которые он теперь может видеть, понимать и контролировать.

В своей книге О происхождении историй я отмечаю два примера «ранней» истории: один из первых в истории человечества, Гомеровская Одиссея ; другой ранний в индивидуальном развитии, Dr.Сьюз Horton Hears A Who! Я не подчеркиваю закономерность в этих двух рассказах, но начало обеих книг кишит формой. Odyssey открывается метрическим рисунком дактильного гекзаметра, структурным рисунком обращения к музе и пьесе, акцентом на одном герое среди более крупных событий и словесным рисунком поли — прилагательными, окружающими Одиссея, даже дважды в первой строке. В первых четырех строках Horton Hears a Who! мы находим игру словесных паттернов, по крайней мере, столь же интенсивной — аллитерация, анафора, анапестический тетраметр, антитезис, ассонанс, созвучие, конечная рифма, внутренняя рифма — обычно в нескольких дозах и дополняемых визуальными и повествовательными моделями.

Художники, от Гомера, Данте или Шекспира до Диккенса, Джойса, Набокова, Беккета и доктора Сьюза, создают шаблоны на многих уровнях. Другие создают меньшее количество паттернов, но уделяют особое внимание тем, которые имеют для нас наибольшее значение с точки зрения человека, характера и события, а также их собственных конкретных пристрастий: например, в случае Остин обобщения относительно человеческого поведения и характера, у Толстого — паттерны. остро наблюдаемого физического и физиологического мира.

Как «Обезьяны / Они взошли в небо», или как писающие драконы, или Гомер, или доктор.Сьюз показывают по-разному, узор насыщает рассказ с самого начала. Но Lolita , сложный поздний пример истории, не только увеличивает количество шаблонов, но и проблематизирует их. Он выступает за образец, но иногда провоцирует его, внушая серьезные последствия, но, тем не менее, скрывает его. Название отеля, The Enchanted Hunters, намекает на Lolita в первом чтении, особенно потому, что целью Гумберта является завладеть Лолитой из-за экфрастической фрески в отеле, которую очарованные охотники Гумберт переосмысливает в терминах оргиастического накала. и потому, что Гумберт, хотя и является охотником, чувствует себя очарованным, когда Лолита обращается к нему и предлагает им заняться любовью.Полтора года спустя Лолита собирается сыграть главную роль в школьной пьесе под названием Зачарованные Охотники , когда она предлагает Гумберту покинуть Бердсли и вместе отправиться на запад. В Эльфинстоне, жемчужине западного штата, как мы позже узнаем, у нее свидание с Квилти, автором пьесы, который также останавливался в «Зачарованных охотниках» в ту ночь, когда Гумберт пытался овладеть Лолитой во сне, а — . владеть ею, когда она проснулась.

Образец кажется наполненным значимостью, но он остается неуловимым, в отличие от явных последствий, скажем, мотивов в Ulysses , таких как аутсайдер Throwaway, лошадь, выигравшая Золотой кубок Аскота в День Цветения и связанная с Блум, и свергнутый фаворит, Скипетр, связанный с, казалось бы, любимым соперником Блум, Блейзом Бойланом.

Один из аспектов паттерна Зачарованных Охотников, который я заметил много лет назад, заключался в серии скрытых связей между попыткой изнасилования Лолиты в отеле и убийством Квилти в его поместье, где, преследуя свою добычу, Гумберт называет себя » заколдованный и очень крутой охотник ». Несмотря на это арочное эхо, Гумберт не понимает, что судьба (или Набоков) построила целую систему параллелей между эпизодом «Зачарованные охотники» и эпизодом убийства. В своей биографии Набокова я спрашиваю: что мы должны делать с этой резкой парой якобы не связанных между собой сцен?

И я отвечаю: Гумберт тщательно помещает после убийства ту преследующую и знаменитую сцену на горной тропе над долиной, наполненную звуками играющих школьников: «Я стоял, слушая эту музыкальную вибрацию со своего высокого склона, к этим вспышкам отдельных плачет с каким-то скромным бормотанием для фона, и тогда я понял, что безнадежно мучительно было не отсутствие Лолиты с моей стороны, а отсутствие ее голоса в этом согласии.В положении, которое поставил ему Гумберт, это становится последней отчетливой сценой романа. Даже такой хороший читатель, как Альфред Аппель-младший, может рассматривать этот момент прозрения для Гумберта как его «моральный апофеоз», окончательную ясность морального видения, которая почти искупает его. Гумберт действительно испытывает здесь глубокое и искреннее сожаление, хотя и слишком поздно, но это лишь часть сложного целого. Он помещает это изображение себя в отличие от Куилти, которого он только что убил, хотя само видение произошло не тогда, а тремя годами ранее, когда Куилти забрал у него Лолиту.Какая разница во времени? В течение двух лет Гумберт ясно осознавал, что держит Лолиту в плену и разрушает ее детство и ее дух, но он продолжал держать ее в своей власти. Пока он мог извлекать из нее сексуальное наслаждение, он мог оставаться глухим к своему моральному чутью. Только после ее исчезновения, когда она перестала быть доступной трижды в день для его похоти, он позволил моральному сознанию сокрушить его, когда он заглянул в эту долину.

Но это было очень выборочное понимание.Гумберт помещает эту сцену в конец романа, чтобы оставить заключительное впечатление, что он может бескорыстно заботиться о Лолите, и его риторическая стратегия убеждает многих читателей. Набоков оценивает вещи по-разному, и хотя он дает Гумберту полный контроль над своим пером, он находит способ выразить свое собственное суждение внутри и против того, что пишет Гумберт. Посредством скрытых параллелей, которые он проводит между кульминационными моментами двух частей романа, он указывает, что обе сцены отражают одно и то же романтическое ощущение властного диктата желания, одно и то же стремление к самоудовлетворению даже за счет другой жизни.

Связи между сценами «Зачарованных охотников» и «Поместье Павор», где происходит убийство, незаметны, пока не замечены, но неизменно точны и заострены, как только заметят. Согласны ли другие с моей интерпретацией того, почему Набоков написал именно этот скрытый узор, — это другой вопрос. Но паттерн Зачарованные Охотники показывает, как Набоков может продолжать усиливать эффекты паттернов характера и событий, которые мы регистрируем сразу, путем внедрения дополнительных дополнительных паттернов, которые мы можем обнаружить только при внимательном перечитывании.

Еще одна похожая закономерность, которую я заметил совсем недавно. Ирония, пронизывающая роман, пронизывает раннюю сцену у озера Песочные часы, где Гумберт купается со своей новой женой Шарлоттой, матерью Лолиты, думает о том, чтобы утопить ее в идеальном уединении, но отказывается от этого. Позже, загорая с Шарлоттой, он удивляется, когда из кустов появляется ее подруга Джин Фарлоу. Краткий отрывок ниже, хотя и забавный сам по себе, кажется, в первую очередь подготовкой к другим ирониям:

Шарлотта, которая немного завидовала Джин, хотела знать, придет ли Джон.

Был. Сегодня он шел домой на обед. Он подбросил ее по дороге в Паркингтон и должен забрать ее в любое время. Это было грандиозное утро. Она всегда чувствовала себя предательницей Кавалла и Мелампуса за то, что оставила их скованными в такие великолепные дни. Она села на белый песок между мной и Шарлоттой. На ней были шорты. Ее длинные коричневые ноги казались мне столь же привлекательными, как у каштановой кобылы.

Обратите внимание на случайно заглянувшие сюда клички собак Джин Фарлоу, которые раньше назывались «двумя боксерскими собаками», но никогда больше не упоминались после строк выше.Кавалл был не только любимой собакой короля Артура, но и первой из его собак, превратившей оленя в эпизод охоты в The Mabinogion . Меламп — это имя первой собаки Актеона в рассказе Овидия о Диане и Актеоне в его Метаморфозах .

Поражает точность этих намеков: две собаки из разных литературных традиций первыми преследуют или обращают оленя. Помните, Актеон — охотник, который шпионит за Дианой, девственной богиней охоты, обнаженной.В ярости Диана превращает его в оленя, и его собаки преследуют его во главе с Мелампом и разрывают на куски. Он все еще чувствует себя человеком, но он может выражать себя только как олень, поэтому его собственные собаки и его товарищи-охотники не могут ответить на его задушенный голос, умоляющий их перестать раздирать его на части.

Это возвращает нас к мотиву Зачарованных Охотников и идее об охотнике, на которого идет охота, а также о сексе и целомудрии, связанных с охотой и преследованием. Гумберт, преследующий Лолиту, оказывается, за ним охотится Шарлотта и «схвачена» в браке.Желая покончить с жизнью Шарлотты, но не осмеливаясь сделать это, он обнаруживает, что она внезапно убита после того, как собака преследует машину, которая сворачивает и убивает ее, как будто его смертоносные планы увенчались волшебным успехом. Приближаясь к Лолите в «Очарованных охотниках», Гумберт обнаруживает, что она «преследует» его, когда она предлагает им попробовать то, что она обнаружила в лагере. Но Квилти, уже находящийся в отеле, видит Гумберта и узнает его планы на Лолиту. Это признание вдохновило его на написание пьесы Зачарованные охотники , вращающейся вокруг персонажа по имени Диана, роль которой возьмет на себя Лолита.Сама пьеса оказывается зачарованным приемом для того, чтобы Квилти выследил Лолиту, а затем выследил и преследовал Гумберта, который теперь в большей степени подвергается охоте, чем охотнику, по всей Америке. Сразу после того, как Гумберт прекращает охоту на «похитителя» Лолиты, он проходит через Брайсленд (повторяя Броселианд, дом Мерлина Чародея) и отель Enchanted Hunters, прежде чем написать стихотворение о Диане и Очарованных Охотниках. Когда он слышит от Лолиты о ее браке с молодым американцем, Гумберт возобновляет охоту, но обнаруживает, что преследует не ту добычу; и когда, наконец, Лолита дает ему нужный запах, он сразу же направляется убить человека, который охотился на него и преследовал его.

Набоков был ученым и провел большую часть десятилетия, прежде чем написать Lolita , отвечая за бабочек и мотыльков в Гарвардском музее сравнительной зоологии. Он был очарован закономерностями в природе, такими как узоры крыльев бабочек, узоры соответствия узоров в естественной мимикрии и сложные образцы взаимоотношений, которые ученый должен распутать, чтобы определить таксономическое родство внутри рода или семейства бабочек. Как писатель, он также был проницательным психологом, интуитивно понимающим, как разум обрабатывает закономерности.Он понял, что обилие закономерностей в природе может затмевать или отвлекать нас от других значимых закономерностей. Помимо песочных часов, характерные черты ревности Шарлотты (к Лолите, Джин) и пренебрежительного отношения Гумбера к взрослым женщинам, а также кривые словесные образцы свободной косвенной речи, здесь по иронии судьбы максимизирующие ментальную дистанцию ​​между Гумбером и Жаном, — все это кажется гораздо большим виднее, чем случайные Кавалл и Меламп.

Даже если мы выследим Кавалла и Мелампуса и свяжем их с Зачарованными Охотниками, а через Кавалла как собаку короля Артура связь с образцом Артура, который Набоков, кажется, с самого начала прикрепил к теме Лолита , я не удовлетворен с тем, что мы можем интерпретировать либо по образцу Зачарованных Охотников, либо по образцу Артура (и Мерлине).Паттерны Набокова имеют важные последствия, если мы проследим их достаточно далеко, а в случае с Lolita я не думаю, что я или кто-либо еще дошел до этой точки.

Что предлагают эти примеры из Лолиты ? Писатель может привлечь наше внимание прежде, а в некоторых случаях задолго до того, как мы достигнем того, что академические критики сочли бы «смыслом» или «смыслом» произведений. Высокая плотность множественных паттернов удерживает наше внимание и вызывает нашу реакцию — особенно через паттерны биологической важности, такие как окружающие персонажа и события, которые вызывают внимание и эмоции и подпитывают мощные, специализированные, развитые подпрограммы обработки информации в уме.

Образцы в художественной литературе, как и в жизни, могут распространяться и затенять другие образцы. Они могут привести к богатым, но иногда далеко не очевидным последствиям. Они могут быть открытыми: они и их последствия часто не появляются заранее и не усваиваются заранее. Иногда они попадают в эффективные, развитые системы обнаружения закономерностей, но часто их приходится обнаруживать благодаря вниманию и любопытству, а иногда и способами, которых полностью не ожидают ни аудитория, ни авторы.

На более общем уровне люди являются необычными детекторами открытых закономерностей, потому что мы так навязчиво заселяем когнитивную нишу.Искусство играет с когнитивными моделями с высокой интенсивностью. Удовольствие, которое это вызывает, является неотъемлемой частью того, что значит быть человеком, и имеет значение как на индивидуальном уровне, для публики и художников, так и на социальном уровне, для наших общих паттернов (в дизайне, музыке, танцах и рассказах). . Интенсивная игра искусства удовольствия с узорами заставляет нас снова и снова вовлекаться и помогает формировать нашу способность создавать и обрабатывать узоры более быстро. Возможно, это даже помогает объяснить так называемый эффект Флинна, тот факт — и, кажется, таковой, — что IQ рос с каждым из последних нескольких поколений: возможно, как следствие современной бомбардировки высокоплотных паттернов искусства. через телевидение, DVD, музыку и iPod, компьютерные игры, YouTube и тому подобное.

И с их высокой интенсивностью узоров и их фиксированной формой произведения искусства должны обеспечивать идеальные контролируемые воспроизводимые эксперименты для изучения как быстрого, так и постепенного распознавания образов в сознании.

Литературоведение не должно стесняться литературного искусства или удовольствия, которое мы получаем от него. Литература и другие искусства помогли нам расширить наши владения информационными моделями, и эта уникальная команда делает нас теми, кто мы есть.

Разрешение, необходимое для перепечатки, воспроизведения или другого использования.

Литература, представленная в других формах искусства

Иногда уроки английского могут быть курсами по изучению искусства. Мы читаем книгу, внимательно изучаем, как автор творил свое волшебство, и пишем статьи, в которых анализируем эти техники. Мы дарим студентам литературу, которая, как мы надеемся, каким-то образом взволновала их эмоционально, чего все художники надеются достичь в своем ремесле.

Мы только что закончили пересмотр учебной программы в нашем округе, в которой мы тщательно и вдумчиво согласовали то, что мы учили, со стандартами.Мы начали со стандартов, а оттуда пошли в обратном направлении — какую оценку мы можем разработать, чтобы протестировать этот стандарт?

Два стандарта, которые доставили нам немного хлопот, — это RL.9-10.7 и RL.11-12.7, оба из которых требуют анализа репрезентаций литературы в различных художественных медиа и оценки того, как это представление относится к Исходный материал . Было очень заманчиво сказать: «Мы уже это делаем! Мы читаем Ромео и Джульетта , а затем смотрим версию фильма.Ищем отличия, может быть, сделаем диаграмму Венна. У нас это есть ».

Однако этот метод обучения не выполняет свою работу по двум причинам:

1. Сравнивая пьесу и фильм, мы делаем действие . Мы не оцениваем способность студентов анализировать представление литературы в различных средствах массовой информации.
2. Мы упускаем возможность сделать что-то более сложное и тем самым открыть им чуждые им формы художественного самовыражения.

Распаковка этого стандарта

Давайте начнем с рассмотрения примера, который стандарты Common Core предоставляют с историей Icarus. В этом сценарии мы читаем миф и смотрим на «Пейзаж с падением Икара» Брейгеля (картина) и «Музей изящных искусств» Одена (стихотворение об этой картине)

.

Существует множество планов уроков для этой конкретной группы. На самом деле, у меня есть урок об Икаурах, который включает в себя не только эту картину и стихотворение.Но большинство из нас не хочет рассказывать историю Икара где-нибудь в течение года, чтобы соответствовать этому стандарту. Мы хотим добавить это к тому, что мы уже делаем.

К счастью, если вы преподаете Шекспира (а есть хорошие шансы, если вы преподаете в старшей школе, как вы это делаете), есть много возможностей увидеть, что другие художники сделали с исходным материалом, помимо создания фильма.

Вот несколько приемов.

В качестве примера рассмотрим несколько вариантов пьесы, которую я преподаю: Шекспира Отелло .Когда мы закончим читать, мне нравится, когда студенты изучают картины финальной сцены пьесы, где Отелло противостоит Дездемоне в ее покоях и (внимание, спойлер!) Душит ее за предполагаемую измену.

Во-первых, это «Дездемона и Отелло» Антонио Муньоса Дегрейна:

А вот и «Смерть Дездемоны» Эжена Фердинанда Виктора Делакруа.

Есть много других, которые вы можете найти с помощью поиска по изображениям.

Когда я использую изображение, я проецирую его перед классом и даю учащимся черно-белую копию для аннотации.Когда они смотрят изображение, они могут при желании приблизиться к экрану для более детального рассмотрения (конечно, вы также можете сделать это на устройствах, если у вас соотношение 1: 1).

Каждый раз, когда мы смотрим на изображение, я хочу, чтобы мои ученики ответили на несколько основных вопросов, основанных на методе художественной критики Эдмунда Фельдмана.

1. Опишите, что вы видите на картине. Избегайте оценочных суждений, таких как «красивый» или «забавный вид».

2. Проанализируйте, как художник использует элементы дизайна, такие как освещение, цвет, формы и текстуры.

3. Объясните, что художник говорит о сцене. Есть ли какое-то особое настроение, которое они пытаются передать?

4. Обсудите общие сильные стороны или достоинства работы. Считаете ли вы, что картина является точным и эффективным изображением сцены?

И я хотел бы добавить еще один:

5. Почему именно этот момент? Почему не за пять минут (или секунд) до или после этого момента?

Вы можете смоделировать одно изображение со всем классом, а затем заставить их работать индивидуально над вторым.Образ Дегрена довольно прост, но образ Делакруа требует большей интерпретации. Например, кто эти два человека собрались вокруг кровати? Как Делакруа передает эмоции сцены без мимики? Показывая и то, и другое, мы учим студентов работать как с реалистической интерпретацией, так и с импрессионистическим чтением.

Оценка этого навыка

Я беру серию изображений из различных частей пьесы — и живопись, и книжные иллюстрации, может быть, некоторые скульптуры, если я найду их изображения — и помещаю их на серию слайдов.Я проецирую слайды перед классом с пятиминутными интервалами. По каждому слайду они должны ответить на следующие вопросы:

1. Что это за сцена?
2. Откуда ты знаешь?
3. Какой выбор сделал художник, чтобы передать эмоции в этой сцене?
4. Какая строка из пьесы лучше всего подходит для художественного произведения?

Студенты не только демонстрируют свою способность анализировать изображение, но они также используют доказательства, находят поддержку в тексте и используют все виды навыков письма, если вы решите оценить и это.

Отелло в других СМИ

Но рисовать необязательно. Многие пьесы Шекспира были превращены в балеты, а на YouTube есть видеоклипы спектаклей. Вот пример из Гамбурга:

[youtube https://www.youtube.com/watch?v=Jpwz6FLFqBw&w=560&h=315]

Я не знаю, какую часть пьесы это представляет (частично потому, что я не читаю по-немецки). Но это часть задачи для студентов: какая часть? Как узнать по музыке и движению? Я предполагаю, что это начало пьесы и доказывает, что Дездемона и Отелло действительно влюблены, что важно для работы остальной части пьесы.Но у меня нет возможности быть уверенным — это обоснованное предположение, основанное на чтении текста.

«Отелло» также ставил оперу Джузеппе Верди. В то время как большинство моих студентов имеют некоторые познания в балете, большинство из них никогда не слушали оперу, по крайней мере, внимательно. Вы, конечно, можете посмотреть часть спектакля (опять же, их несколько на YouTube), но мне нравится выполнять действие с переведенной частью либретто (текстом оперы), пока мы ее слушаем. Иногда он сильно отличается от исходного текста и вводит новые темы.Если вам нужно либретто для «Отелло», нажмите здесь, и я пришлю его вам.

Как превратить это в оценку? Так же и с картинами. Предложите видеоклипы танцев или другие части либретто и попросите их проанализировать их таким же образом.

Если вы ищете другие интересные способы преподавать Шекспира, нажмите здесь.

Другие пьесы (и греческие мифы)

Это можно сделать практически с любой пьесой Шекспира. Например, для «Сон в летнюю ночь», есть много отличных картин.И многие пьесы превратились в оперу или танец, которые легко доступны в Интернете. В поэзии можно найти современные интерпретации пьес, хотя, чтобы их найти, нужно немного покопаться. Вот отличное стихотворение Максин Кумин «Чистилище», в котором рассказывается о том, что могло бы случиться, если бы Ромео и Джульетта успешно сбежали вместе.

Конечно, если вы хотите заниматься «Греческими мифами», но, возможно, Икар не для вас, существует множество мифов, отраженных в произведениях искусства, особенно в живописи и скульптуре.И есть масса стихов, переосмысливающих греческие мифы, например, «Молитва Деметры Аиду» Риты Дав. Что интересно в стихотворении Дава (и во многих других стихах, основанных на мифах), так это то, что если вы не знаете миф, вы читаете его в одном направлении, и как только вы узнаете миф, смысл полностью меняется. И если вы ищете хороший способ добавить его к тому, что вы уже делаете, почему бы не связать его с уроком по аллюзиям? Найдите намек на греческий миф в том, что вы читаете, и вперед.

Последние мысли

Конечно, есть веские причины для показа киноверсии литературного произведения. Детям это нравится, и, честно говоря, вы можете увязнуть в выставлении оценок. Но мы не хотим упускать возможность научить студентов критически относиться к тому, что они видят. Это важно, потому что наших студентов каждый день засыпают изображениями. Нам нужно научить их критически относиться к этим изображениям. Что я вижу? Почему я это вижу? Если я вынужден что-то сделать (например, купить пару обуви), как изображение убедило меня сделать это? И какова конечная цель создателя этого изображения? Просмотр этих произведений искусства помогает учащимся развить эти навыки.

Учиться должно быть весело! Загляните в мой магазин Teachers Pay Teachers, чтобы найти интересные ресурсы, подобные тем, которые вы видите ниже.

Arts & Letters Daily — идеи, критика, дебаты

Для Simone Weil то, что мы должны друг другу, выражается не в соображениях обстоятельств, а в универсальности боли … подробнее »

---

Семьдесят шесть заново открытых страниц — Святой Грааль прустианства — выявить двойственное отношение автора к своему еврейству… подробнее »

---

Открыта ли вселенная? Физик раскрывает тезис Скотта Ааронсона о том, что случайная непредсказуемость — это не то же самое, что свобода воли … подробнее »

---

Одним из аргументов в пользу преподавания гуманитарных наук является то, что они помогают студентам справляться с неопределенностью в жизни. Но это не выдерживает … подробнее »

---

Покойная Лорен Берлант:« Отношение жестокого оптимизма существует, когда то, чего вы желаете, на самом деле препятствует вашему процветанию »… больше »

---

« Информационный бюллетень — это идеальная форма на тот момент, когда писатели чувствуют необходимость производить для себя постоянный поток рекламы »… подробнее»

---

Лорд Монбоддо был известен своими физическими упражнениями обнаженными и теоретизирующими, что орангутанги на самом деле были людьми, слишком ленивыми, чтобы научиться говорить … подробнее »

---

Когда Медичи вернули себе контроль над Флоренцией в 1512 году, у художников было два выбора: бежать — как это сделал Микеланджело — или льстить… подробнее »

---

Уоллес Стивенс на прогулке, Гарольд Блум в почтовом отделении — вид из отдела английского языка Йельского университета … подробнее»

---

Гендерные теории Маргарет Мид превратились из радикальных в реакционные. Неужели в этом виноват простой вздор средних лет? … подробнее »

---

Могут ли романисты увидеть будущее ? Немецкие военные решили проверить это предположение … подробнее »

---

Люди ходили в библиотеки, чтобы прогуляться по стекам.Сейчас они сидят и прокручивают . Что потеряно, так это интуитивная прозорливость … подробнее »

---

Печально известное исследование « Евангелие от жены Иисуса » было омрачено мошенничеством и конфликтом интересов — и все же опровержения не последовало. Почему нет? … подробнее »

---

В издательском деле бушует конфликт поколений между людьми моложе 40 и старше 40 лет. На кону: отношения между искусством и художником … подробнее »

---

В жизни любой большой идеи она со временем становится отвязанной от ее истоков. Критическая теория расы переживает такой момент … подробнее »

---

Скупой, тщеславный, завистливый, ленивый: ранее неизвестный мемуар рисует явно нелестный портрет Джона Локка … подробнее»

---

In the Запад, мы ограничиваем мечты сферами суеверий и метафизики. Но в других обществах делиться мечтами — серьезный бизнес … подробнее »

---

Среди паршивых вариантов работы для венецианцев: разнос пиццы, продажа поддельных местных« артефактов »и работа на Венецианской биеннале … подробнее »

---

Звездочка восходит, по крайней мере, к Аристарху Самофракийскому, который редактировал Гомера. Его использовали для обозначения осторожности — обозначения плагиата, упущений и пошлости … подробнее »

---

В последние годы жизни Джон Ле Карре утратил то, что было сильной стороной: сдержанность и преуменьшение. Политика начала вторгаться … подробнее »

---

Слово рекламное объявление было придумано в 1907 году, но маркетинговая затяжка так же стара, как и сами романы.В настоящее время это грязная экономика взаимного почесывания спины … подробнее »

---

Джанет Малкольм , чей литературный репортаж продемонстрировал беспощадный и точный взгляд на мир, мертва. Ей было 86 … NYTimes … WaPo … The New Yorker … Guardian … New Republic … Ян Фрейзер … Лора Марш … Лео Робсон … Дженнифер Салаи … Дэвид Грэм … подробнее »

---

История ранних европейских встреч с африканскими письменами — это история пренебрежения, ложных предположений и полного разрушения… подробнее »

---

1619, 1776 — Америка, помешанная на истоках историзма , сейчас доминирует в либеральных кругах. Но происхождение — не наша судьба … подробнее »

---

Кураторы, ученые, правительства, правление, спонсоры: эта капля культурного господства, Дэйв Хики здесь, чтобы напоминать нам, отвлекает наше внимание от красоты … больше»

---

Эдвард де Боно , поборник «нестандартного мышления» и множества неправдоподобных схем творческого мышления, умер.Ему было 88 … подробнее »

---

Луиза Буржуа проходила психоанализ с 1951 по 1985 год. Это сформировало ее искусство, но не облегчило ее страдания … подробнее»

---

«Вы когда-нибудь делали психоанализ. решение, которое закончилось тем, что разрушило чью-то жизнь ? » У декана колледжа есть сомнения … подробнее »

---

Неро: Не так уж и плохо. Ужасные и извращенные преступления римского императора, скорее всего, были придуманы яростными историками.. подробнее »

---

Ева Бабиц , пытаясь заставить Двери изменить свое название:« Двери восприятия … что за нехорошая идея оджай-выродка-слишком-Лос-Анджелеса »… больше »

---

Баланс армии США с позитивной психологией был карнавалом неквалифицированной интуиции и преувеличенного рассказывания историй — неправильное использование науки в учебниках … подробнее»

---

У уроков анатомии 18-го века была одна большая проблема: вонь. Введите Marie-Marguerite Biheron и ее идеально точные восковые модели… подробнее »

---

О чем говорят научные статьи? Надежные открытия или беспорядочные, навеянные догадками ? … подробнее »

---

Цицерон , первый интеллектуал, преуспевший в политике, был больше ритором, чем философом. Своим возвышением он обязан своему чувству юмора … подробнее »

---

Резвый и громоздкий, Томас Манн « Размышления о неполитическом человеке » прокалывает пирожные нашего времени … подробнее»

---

В июне 1965, шесть мальчиков прибило к берегу на безлюдном острове, где они пробыли год.Настоящий Повелитель мух
… подробнее »

---

Ограбление было наглым : Магритт был схвачен под дулом пистолета. Два года спустя кто-то доставил его в полицейский участок Брюсселя. Что случилось? … подробнее »

---

Эпоха дезинформации . Распространение дурацких вещей зависит от того, кого вы знаете, а не от того, что вы думаете … подробнее »

---

Горизонталь предполагает пейзаж. Квадрат пробуждает вневременность. Круг, сама вселенная. Как сформулировать наш опыт ? … подробнее »

---

Почему аналитических центров так легко ненавидеть? Созданные для развития научного мышления, они превратились в фабрики партизанской ловли … подробнее »

---

«У меня есть правило никогда не оглядываться», — сказал Ян Флеминг . «Иначе я бы подумал:« Как я мог написать такую ​​фигню? »» … подробнее »

---

27 июля 1794 года был необычным днем. Всего за 24 часа волна Французской революции превратилась из радикальной в консервативную… подробнее »

---

Все хорошо, если разбить торжество « когнитивной элиты ». Но как на самом деле выглядит реформирование меритократии? … подробнее »

---

Салман Рушди может приводить к бешеному, скромному хвастовству, нелепому, глухим всезнайка. И все это совершенно простительно … подробнее »

---

Кейт Миллет, осужденная Кейт Миллет как апологет патриархата и священник фаллоса, заслуживает ли D.H. Lawrence второго взгляда ?… подробнее »

---

Война Эдриен Рич против токенизма. Почетные степени, рекомендательные письма, Национальные книжные награды — Ричу, все они воняли … подробнее »

---

Триумф По. Он делал эрудитические пожертвования, несмотря на проблемы, с которыми он столкнулся сначала в качестве сироты, а затем, живя в долгу, с инвалидной женой … подробнее »

---

Говорят, что Вольтер потреблял 72 чашки в день; Бальзак съел землю прямо. Помог ли кофе вызвать Просвещение ?… подробнее »

---

В новом триллере, написанном с Джеймсом Паттерсоном, Билл Клинтон раскрывает такую ​​обнаженную фантазийную версию самого себя, что за него может стыдиться … подробнее»

---

Чудеса английского . Стремительное развитие языка — это бесконечная борьба между логикой и привычкой … подробнее »

---

Мясной парадокс . Как люди, которые заботятся о животных, умудряются не заботиться о сельскохозяйственных животных … подробнее »

---

По мнению философа Марсилио Фичино, ученые страдали от« божественного безумия ». Его лекарство: встав перед рассветом и причесать волосы 40 раз, спереди назад … подробнее »

---

Послушайте , как члены культа говорят , и одно становится ясно: вы, вероятно, в какой-то момент побывал в одном … подробнее »

---

Большинство вдов Средневековья исчезли в безвестности. Но некоторые из них сформировали историю искусства … подробнее »

---

Да, меритократия ошибочна. Но это определенно лучше кумовства, покровительства, клиентелизма и продажности… подробнее »

---

Мемуары Пабло Неруды потрясающе тщеславны, морально отвратительны, но прекрасно написаны. Новая версия делает его законченным — или нет? … подробнее »

---

В недавних романах Лорен Ойлер и Патриции Локвуд в сети процветают обман, теории заговора и глупых шуток . Расскажите нам то, чего мы не знаем … подробнее »

---

Кошки, кажется,« принимают жизнь как дар », в то время как мы с тревогой размышляем о смерти, — пишет Джон Грей, который составил 10 уроков философии для кошек … подробнее »

---

Идеи экономиста Альберта О. Хиршмана были разбавлены Гладуэллом и Санштейном до « гиршманизмов », мягких каштанов, повторенных во время ужина … подробнее»

---

Зигзаги Эдгара Аллана По от астрономии до оккультизма предполагают трагическое сужение в того, что значит быть научным … подробнее »

---

Джордж Пакер , один из наших лучших репортеров и рассказчиков, умеет подбирать памятные темы.Его последнее: его собственные опасения по поводу будущего Америки … подробнее »

---

героинь антропологии : Одна стала профессором, одна умерла, одна была помещена в психиатрическую больницу, а двое покинули академию … подробнее»

---

Первый из изъятий Достоевского произошел во время его медового месяца. «Если бы я знал, что у меня настоящая эпилепсия, я бы не женился» … подробнее »

---

Борхес своему переводчику английского языка :« Упростите меня.Измени меня. Сделай меня суровым…. Сделайте меня мачо, гаучо и тощим »… подробнее»

---

Мы принимаем графиков и диаграмм как должное, но в их самых ранних воплощениях — чтобы помочь понять долготу или время поездов — они были революционными … подробнее »

---

Джон Мичем , тихий историк с президентским ухом, впечатляюще — и сводит с ума — везде … подробнее »

---

« В этой огромной великой Вселенной , / Ничего твердого и постоянного не появляется.» Королева фей приближается к атеизму … подробнее»

---

В начале 19 века Америка была охвачена войной с наукой. Эдгар Аллан По сражался за обе стороны … подробнее »

---

как мы сейчас скорбим. Для влиятельной социальной сети Аманды Клоутс выход из сети никогда не был вариантом, даже когда случилось самое худшее … подробнее » серфинг — дал ему безошибочный голос… подробнее »

---

Многое было сделано из влияния Хайдеггера на Арендт . А как насчет ее влияния на него? … подробнее »

---

Гомеровский вопрос : Были ли« Илиада »и« Одиссея »действительно написаны историческим человеком по имени Гомер? … подробнее»

---

До завоевания Бродвея и Голливуда Майк Николс подвергался издевательствам , безволосый еврейский беженец без единого слова по-английски … подробнее »

---

Шок не в том, что хрупкий союз Америки так эффектно распался в 1861 году, а в том, что это произошло не раньше… подробнее »

---

Он придумал или усовершенствовал рассказ, мистика, научную фантастику и готический ужастик: По наиболее влиятельный американский писатель ? … подробнее »

---

Лезвия, яды, пистолеты, бомбы, дефенестрация и пухлые подушки: История политического убийства
… подробнее»

---

Что означают два столетия американских бестселлеров по самопомощи сказать про страну? Луи Менанд копается в … подробнее »

---

« Часть тирании горя состоит в том, что она лишает вас возможности вспомнить важные вещи.«Во время пандемии такое воровство становится еще более распространенным … подробнее»

---

«Поразительно видеть, насколько профессор Фонда Томаса Джефферсона в собственном университете Джефферсона не любит своего покровителя, Томаса Джефферсона » … больше »

---

Альманах уравновешивает практичность, поэзию и интуитивную прозорливость. Награда — это чудесно освобождающая случайность … подробнее »

---

« Если вы позвоните в книжный магазин, чтобы не продавать книги вашего врага , или обрадуетесь, когда проблемная классика вышла из печати, ваш враг сделает то же самое »… подробнее »

---

Ибрам X. Кенди: Психология критической теории расы — это не культурная война с двумя сторонами — это критики CRT, спорящие между собой … подробнее »

---

Будут ли будущие поколения читать Песни мечты ? Джон Берриман — легкая мишень в сегодняшнем культурном климате … подробнее »

---

« Человек-кошка »: как почувствовать себя, когда ваши отношения, переписанные и увековеченные, станут самым вирусным рассказом в мире … подробнее »

---

Португальский поэт Политические сочинения Фернандо Песоа были своего рода беглой полемикой — атакой на все из ниоткуда … подробнее»

---

Карьера Алисы Нил как борющаяся машинистка , стенографистка и художник поднимает вопрос: как это удается разорившимся самодостаточным художницам? … подробнее »

---

Знание, правда, справедливость — почему мы тратим столько времени на обсуждение грандиозных абстракций ? Ответ кроется в прагматизме… подробнее »

---

« йоменский фермер как патриот и образцовый гражданин ». Способствовали ли влиятельные книги ранней Америки культурной однородности? … подробнее »

---

Дело вкуса . Все отзывы об искусстве носят в основном личный характер, но не все одинаково верны … подробнее »

---

Оруэлл « Политика и английский язык »был назначен миллионам студентов. Мы оказываем им медвежью услугу … подробнее »

---

Для Канта и Ницше жалобы и нытье были слабыми, скромными действиями.Но Симона Вейл увидела в них красоту и волшебство … подробнее »

---

Гарольд Розенберг бежал без пакетов и не подписывался на школы. Он оставался индивидуальностью среди коллективных кредо и стилей … подробнее »

---

Как показывает война Адорно против бездумных, нигилистических студентов, радикальных интеллектуалов не всегда следует поддерживать левых революционеров … подробнее»

---

Великие рассказчики встречаются реже, чем — великие писатели, — говорит агент Мортон Джанклоу.Был ли Джеки Коллинз великим рассказчиком? … подробнее »

---

Мемуары Пабло Неруды поразительно тщеславны, морально отвратительны, но прекрасно написаны. Новая версия делает его законченным — или нет? … подробнее »

---

Новая черная сатира. Фатализм Дэйва Чаппеля в начале 2000-х уступил место искренности и требованиям к действию … подробнее »

---

Повторяющийся образец: Симона Вейл действовала исключительно по убеждению — в то время как на заднем плане ее родители позаботились о том, чтобы она выжила. попытки реализовать свои идеалы… подробнее »

---

Освобождает ли типичные для времени взгляды от суждений будущих поколений? Рассмотрим пример Уинстона Черчилля … подробнее »

---

Пессимист, подающий надежды. На протяжении полувека Wendell Berry был портретом того, как жить без отчаяния, когда проигрыш вероятен … подробнее »

---

Историческая фантастика долгое время был заброшенной областью законсервированных персонажей, использующих такие слова, как« Прити! ” Больше не надо … подробнее »

---

Для Чарльза Тейлора политика признания была центральным элементом современной идентичности. Теперь опасения по поводу репутации в сети рискуют вытеснить этот принцип … подробнее »

---

Дэвид Хокни известен только славой и лести. Почему? Его образы яркие, свежие, благопристойные и немного скучные … подробнее »

---

Chimamanda Ngozi Adichie о тех, кто« не осознает, что то, что они называют сложным подходом, на самом деле является упрощенным сочетанием абстракции и ортодоксальности ». … подробнее »

---

В Джоан Дидион пишет , она не совсем понимает, что имеет в виду. Но мы знаем, как она себя чувствует … подробнее »

---

Художественные галереи и аукционы могут показаться устрашающими изолированными местами. Вот , как успешно покупать искусство … подробнее »

---

Философия едва прогрессирует , но что этому мешает? Возможно, решения проблем порождают собственные проблемы … подробнее »

---

Когда писатель отказывается до такой степени, как Наоми Вольф , мы должны спросить: она всегда была полна дерьма? … подробнее »

---

Почему для английских кафедр наступили тяжелые времена? Потому что профессора перестали говорить правду о литературе … подробнее »

---

Retrospectives at the Tate and the Met, пятитомный каталог raisonné, много биографий: Что еще можно сказать о Francis Bacon ? .. Подробнее »

---

« Смерть Дж. Хиллиса Миллера в феврале ознаменовала конец удивительного периода в американской академической литературной критике »… подробнее »

---

Если теология, наука и философия когда-то формировали души, их вытеснила новая сила: HR, центральная организующая сила общества … подробнее»

---

Часы — это не просто часы . Он был создан для социальных и политических целей, и он имеет особое влияние на нашу жизнь … подробнее »

---

« Дань »Рэйчел Куск Мэйбл Додж Лухан не столько обновляет ее историю, сколько разрушает ее сложность. .. подробнее »

---

Для прогрессистов Фуко больше не может быть« непревзойденным горизонтом »критического мышления.«Так что же будет дальше? … подробнее »

---

Выйдя из длительной депрессии, Уильям Джеймс провел исследование привычек . Он заключил, что самые здоровые — это те, которые нам удается сломать … подробнее »

---

Антагонистические отношения между писателями и критиками породили богатую литературу о троллинге . Обе стороны уязвимы для унижений … подробнее »

---

Дирижеры не совсем не нужны оркестру, но они не так важны, как те , трясущие дубинкой, , как хотелось бы, чтобы мы думали… подробнее »

---

Томас Нагель о моральной интуиции: Приличное отношение к людям — жизненно важная часть нашей жизни, независимо от последствий … подробнее»

---

Поскольку мир искусства не любит полностью подвергать цензуре вредные произведения, появилась новая тактика: «кураторский активизм» … подробнее »

---

Рецензирование книги: Элегия . С тех пор, как появилась литература, были и критики. Теперь это под вопросом … подробнее »

---

Кто этот 83-летний мусорщик, объявивший об операции китайского правительства в Чикагском университете? Маршалл Сахлинс … подробнее »

---

У консерваторов есть маловероятный инструмент для борьбы с новым прогрессизмом и церковью интерсекциональности: теории Мишеля Фуко … подробнее»

---

Томас Соуэлл , год в его университете. Чикаго, доктор философии. при Милтоне Фридмане оставался стойким марксистом. Что изменило его мнение? … подробнее »

---

Фрейд и другие предупреждали о жестокости и иррациональности толпы . Мы все меньше слышим об их огромном достоинстве… подробнее »

---

» Кто-нибудь может узнать, когда вы их погуглите? » Бекка Ротфельд рассматривает эмоциональные инвестиции и эстетику онлайн-преследования … подробнее »

---

Для Лео Штрауса публичная сфера предназначалась для неискушенного написания мнений, а не для истинного философского размышления … подробнее»

---

Среди прочего наиболее воспроизводимые книги на английском языке — это Библия, произведения Шекспира и The Compleat Angler , руководство по рыболовству 17-го века… подробнее »

---

Mary Beard :« Классика — это то, что мы делаем, и тот факт, что классический мир был искажен, не должен использоваться против этого ».