Стихи и песни — Вероника Долина
А для тех, кто когда-то сорвался, собрал чемоданы…
А для тех, кто когда-то сорвался, собрал чемоданы, Укатил-улетел, наши радости кажутся странны. Им чудны наши беды, у них — даже беды другие. Но и мы и они, Но и мы и они, Но и мы и они друг без друга больны ностальгией. Вот как встретимся где-то: у нас ли, у них — все едино, Все же лучше у нас — здесь прошла наших дней половина. Правда, лучше у нас, ибо все мы российские дети, —
«…Такие мы, французы, на Руси»
Вероника Долина
поэт
— Мои дорогие слушачитатели…. Читослушатели. В Новый год с «Новой газетой!» А я хочу вовлечь вас в стихи, опять и снова.
Эти вот — писались осенью, день за днем, с редкими пропусками. В повседневности много поэзии — я уже давно это открыла. Шероховатости, углы, которые трудно обогнуть. Как бы их включить в строки? Как зажечь в темноте хоть небольшой свет, но собственный? Этими нерассказуемыми пустяками и занимаемся мы, те, кто пишет стихи. Как ни странно, но среди этих микроработ высвечивается и самое важное — то, чем живет вся Москва или вся планета.
С Новым! Пусть все мы будем интересны друг для друга. Неповторимы. Незабываемы.
Осень 2016. Сборник
**.09.2016
Нет у тебя ничего?
Да ничего и не нужно.
Только бы на Рождество
Не было слишком уж душно.
Лишь бы до снега дожить.
Как мы со снегом дружили…
Хоть бы его ворошить,
Как мы всегда ворошили.
Хоть бы стоять во дворе,
Тут, на углу, на Садовой.
Ля— си— до— ре, си— до— ре.
Хочется музыки новой,
А не музейной, сухой.
И не холодной, бесснежной.
Я же не стану глухой,
Глухо-немой, безмятежной?
Осень еще впереди.
Только бы не было скучно…
Лишь бы не до смерти душно.
22.09.2016
Не тебя и меня утомительно жалко,
А всех скопом и сразу, беззащитных щенков.
Вот возьми, почитай Буало-Нарсежака.
Я люблю их обоих, крутых чуваков.
Как невесело светит разбитая фара,
Как уныло глядит пожилое авто.
Хорошо на душе от романа- нуара,
Он немного потрепан, но самое то.
Ничего себе осень на нашем участке.
А зима впереди и не так удивит.
Там и сям, посмотри, стариков отпечатки —
Их шарфы и перчатки, их фетр или твид.
Мы не будем учиться, лишь только лечиться.
Хорошо бы освоить на родном языке —
Как могли бы любить молодые волчицы,
В синем платье в горох, воротник из пике.
И тебя и меня — утомительно жалко.
Всех и сразу, детей Зорге или Лазо.
Я хочу тебе дать Буало-Нарсежака,
Как ни странно, их двое. Один — Жапризо.
22.09.2016
Да хоть кого спроси, тому уже лет триста —
Есть праздник на Руси, а может, тяжкий крест.
Ведь в каждом доме тут — «Арест пропагандиста».
Традиция у нас: пропагандист — арест.
Не темные ручьи, надвечные покои…
Не утро и медведь, сосновый светлый бор.
А именно арест, да что ж это такое…
Об этом, что ни день, то всякий разговор.
Боярыню везут. Стрельцов ведут на плаху.
Княжна, одна средь крыс, рискует головой.
А вот пропагандист — стоит и рвет рубаху.
Он ярок как свеча. Средь мертвецов — живой.
Почтенье передать надменному потомку —
Пожалуй, не смогу, не тот я методист.
Пойду и соберу ничтожную котомку,
Дорожную суму — тому кто сердцем чист.
А если все не так — простите атеиста.
На то он и простак, свинья его не съест.
Здесь каждая семья — арест пропагандиста.
26.09.2016
Зверь хитер, хоть необразован.
Он добычлив, и нефть, и газ.
Мало в людях заинтересован.
То есть в нас или даже в вас.
Он спортивен. И, ухмыляясь,
Перепрыгнет Москву-реку.
И, нисколько не распаляясь,
Он ребенку и старику
Золотую протянет руку,
И почти ослепит лучом.
Чесноку или скажем луку —
С ним не справиться нипочем.
Зверь как зверь. Ни высок, ни низок.
С рукавицу, а может, две.
Он похож на пустой огрызок
В перепрелой дурной траве.
Зверь не ведает книжных знаков,
Отпереть не умеет дверь.
Каждый день его одинаков,
Это всё-таки просто зверь.
Но хитер, желтоглаз и гибок.
И на коготь — не наступи.
А среди рептилий и рыбок —
Впереди в пищевой цепи.
26.09.2016
Бабушка волнуется.
Скрипит не по годам.
Огромный чемодан.
Бебехи топорщатся.
Стрелы, арбалет.
А старушка морщится,
Ей сто лет в обед,
Вот клавир из древности,
Рукописи в ряд.
Думаю без ревности —
Они же не горят.
Подтолкну коленкою,
Жахну кулаком.
Кто с моей нетленкою
Еще не знаком…
Завтра грянут ужасы,
Взвоет самолет.
Собираю мужество,
Готовлю наперед
Все свои художества,
Строфы и мольбы.
…Какое ж я ничтожество —
Пред лицом судьбы.
30.09.2016
А еще был сегодня мне сон, воронье перо.
Да в который раз уже снится он, уже и старо.
Я ему изумляться не стала, себя щипать.
Он светился — вроде кристалла, можно считать.
Хорошо бы, снились лазурные вещие сны.
Хорошо б — не дежурные, как приказы войны.
Хорошо бы — животные или птицы, названий нет…
Но не это — не это — не это в моем лесу.
Недостаточно будет света — я принесу.
Там взрывалась Москва моя… все там рушилось вкривь и вкось.
И была я там старшая самая, так сошлось.
Не умею командовать, господи, ни людьми, ни детьми.
Вот они, и в крови, и в копоти, сам пойми.
Лабиринты открылись недрами, лаз да лаз.
Городские подвалы нещедрые, глаз да глаз.
Это было очень невесело, уж поверь.
Человеческое ли месиво, сам ли зверь…
Все горело огнем, от топота — людей рвало.
У меня — ни ума ни опыта, я — село.
Вот такое себе пригрезила, просто война миров.
Может быть, я немного сбрендила, и — будь здоров.
Заливаясь слезами обильными, закрываю последний чат.
С замогильными двумя мобильными, которые дружно молчат.
1.10.2016
Мы столько раз сражались с лютой болью.
Мы одержали множество побед —
Захвачен фониатр и логопед,
Раздавлен и хрипит невропатолог.
Хирург запомнит каждый мой осколок.
И кардиолог мается в плену,
А психиатр — вообще пошел ко дну.
Мы подавили множество волнений
Народных толп и чужеродных мнений.
И через час, помноженные в куб,
Примчатся люди в мой нескучный клуб.
Придут-придут, им нечего бояться.
Не буду я реветь или бодаться…
Тут недалеко гавань, господа.
А не придут — так я тогда туда…
Но, правда, завтра уж — к угрям копченым.
К углям печеным. Булочкам крученым.
Чем Гамбург сможет — тем и удивит.
Пойду, приму сухой и строгий вид.
4.10.2016
Половину моей театральной Москвы
Отскребла, но уже улетела, увы,
Марьяфедна моя дорогая.
Не мела по советским сусекам метла.
Сковородки не мыла рука до светла.
В старых вазах вода застоялась.
Наше зеркало горько смеялось,
Все покрытое копотью грустных годов,
С отпечатками пальцев, касаний, следов
Неумелых усилий кухонных
Да и прочих попыток законных.
Что закон человеку, который не нов.
Это Гельманы, это прекрасный Смирнов.
Это Миша Швыдкой. … Это Дуров.
Не последние из Диоскуров.
Это Динка, Маринка и Олечка тож.
Всяк домашний уклад на другой не похож.
Уваженье белью и посуде.
И вокруг — наилучшие люди.
И какой-то в ней был удивительный вкус.
Все она подмечала, и минус, и плюс.
С пирожками порой выступала.
А еще — языком не трепала.
Больше нет и не будет такой у меня.
Ни для грустного, ни для погожего дня.
Ни соратника, единоверца,
Научиться мне, что ли, самой убирать,
Так же яростно гладить, вручную стирать…
Я когда то умела быть мышкой —
Все руками, все с книжкой да с книжкой.
7.10.2016
Иду бочком, качаюся,
Вздыхаю на ходу.
Смотрю бычком — кончаюся,
Сейчас уж упаду.
Заботливо расстелена
Походная кровать,
А отдыхать не велено —
Сперва порифмовать.
Бери её, раскачивай
Надбровную дугу.
Дави её, размачивай —
Чтоб потом врагу
Как фигушки — показывать,
Как светлячка во тьме.
Чтобы шнурок развязывать
По памяти, в уме.
Спят люди темной ночкою.
Им полночь шлет бим-бом.
Тошнит поэта строчкою.
А над горящим лбом
Уж горе-испытатели
Со скальпелем сошлись…
Так вот вы где, читатели.
Ну, хоть теперь нашлись.
17.10.2016
Видишь башню на холме?
Это мне.
Слышишь птичку в тишине?
Это мне.
Поезд маленький, но скорый —
Это тоже мой, который
Бодро мчится, как стрела.
Ну, и я бы так могла.
Я сама — как телеграмма.
Такова моя программа.
Я и поезд, и письмо.
Все во мне летит само.
Человечки на перроне.
Что ещё-то нужно, кроме —
Солнца, воздуха, луны…
Разве — тихий звук струны.
17.10.2016
Две пожилые французские пары
Рядом со мною бодро жуют.
Ну, алягары ком алягары…
Это такой первозданный уют.
Плещет из банки прозрачное пиво.
Чистою солью хрустят крендельки.
Эта веселая старость — не диво.
Это во-первых, ей богу, красиво.
А во-вторых… молодцы старики.
Едут компанией, так, прогуляться.
С путеводителем вот веселятся.
Посовещались. Отбросили сплин —
Да и вперёд — на Берлин.
18.10.2016
Пожалуй, что скажу — спасибо, господи!
При всём моем наивном атеизме.
Но вот вчера, в пути, чаду и копоти —
Явилось чудо мне в дорожной призме.
Да, говорю вам с преувеличением:
Там место странно с временем совпало.
И я осталась только с приключением —
Хоть все оно мне сердце исчерпало.
Был поезд мне, была дорога дальняя.
Невыносимы были багажи…
Я ехала, как и всегда, печальная,
Когда кругом одни зарубежи.
И вот же — на одной дорожной станции
Иду проверить в тамбур мой сундук —
И нет его! И дурочка из Франции
Мумукает как распоследний Мук.
Должно быть, мне явились Гофман с Гауфом,
Возможно даже старый царь лесной…
Но по перрону шел с моим то яуфом
Какой-то старец, немец прописной.
Тащил его с усилием нордическим.
Катил его в античной слепоте.
А тут и я — с отчаяньем комическим,
И хвать его, и прыгать в пустоте.
И что же? Я свою втащила музыку,
Буквально вырвав руки, как в кино.
Мне все мое потребовалось мужество,
А также и чужое, всё равно.
Спасла багаж, хоть и почти насильственно.
Случайность — но помилуй и спаси.
Не трогай наши ценности российские.
… Такие мы, французы, на Руси.
24.10.2016
Пой, мое кантеле, пой,
Переворачивай мир.
Ешь, трубадур свой хлеб.
Видишь, кто перед тобой?
Она, Королева Лир.
А ты-то думал, она — Королева Меб.
Видел во снах, читал
О черном ее плаще.
Запомнил алмазные коготки.
Глаза ее — чёрный металл.
Вензелек на ключе.
А ключ — на расстоянии вытянутой руки.
Пой, мое кантеле, пой.
Не сварится эликсир —
Дитя захлебнется в слезах.
Не матерь Смерть пред тобой.
А Королева Лир,
Стрелочка на часах.
Ее королевский лед.
Осенний цветочный мед.
Ее одинокий сон, непрошеная тюрьма.
Совсем невысок полет.
А всё же — который год
Струны перебирает, тихо поет сама.
25.10.2016
У нас с одним любовь была.
И слава богу — что прошла.
Давно он мямлит чепуху,
И рыльце пухлое — в пуху.
У нас с другим любовь была.
Ну, тоже вся на нет сошла.
Давным-давно лежит на дне…
А то висела бы на мне.
И третий, и четвертый… ну,
Детали вспомнить не рискну.
Какая всё же благодать,
Что никого их не видать.
13.11.2016
Птичку отчаянья крепко держу в кулаке.
Щупаю косточки. Пёрышки перебираю.
Клювик кровавый заботливо ей вытираю.
Руку к окошку тяну, чтобы на холодке, в холодке.
Птичка отчаянья уж не стрекочет давно.
Лапкой когтистой не бьет мне в ладонь, не бормочет.
Сердце, пожалуй, смирилось, а горло не хочет —
Чтобы последнее в жизни закрылось окно.
Птичке отчаянья снятся Руан и Бордо.
И Орлеан напоследок, я пальцы сжимаю.
И по звонку позвоночник хрустящий ломаю.
И небольшие жемчужины сыплю в гнездо.
15.11.2016
Не опускается, увы,
Внутри столбца температура.
Дымит в домах моей Москвы,
Как кипяток, литература.
Совсем без мяса старый чан,
Одна водица выкипает.
Хотя б капустный взять кочан,
Да праздник все не наступает…
Какой-то вечный Новый год,
Где залежалые салаты.
Вот так и жизнь то вся пройдет:
На цыпочках, мимо палаты,
Где всех держали под замком —
А думалось, наполеоны.
А всех — пучком, одним кивком…
Большой привет, пигмалионы.
Смотрю с любовью в тот просвет —
Там колба, мутная мензура.
Их никого почти что нет.
Того двора, того Артура.
Василий Палыч роковой.
Евгений Саныч именитый…
Пускай еще пройдут Москвой,
Едва живой, почти убитой.
18.11.2016
Напиши мне любые стихи
И отправь — да со скоростью света.
В этом возрасте все пустяки —
Но не это, не это, не это.
А собрать из-под радуги луч,
Через яблоко перенаправить —
Вот и скрипнет, царапая, ключ.
Я успею всех раньше поздравить
С откровенной деталью в ночи,
Где бессильные плачут машины,
Где от боли — мычи и молчи —
Люди сделались несокрушимы,
Невозможны. Негибки. Незлы.
Как убитые бурей подростки,
Чьи вчера молодые мослы
Разбросало нам на перекрестке.
Напиши мне любые стихи.
Ходасевич— ахматова— галич.
Объявляю ахти и архи
Всех поющих. Фролова и Налич.
Остается короткий рывок
До аптеки на этой планете…
И стихов небольшой островок,
Где должны уцелеть наши дети.
27.11.2016
Катастрофа. Все забывается.
Вот и вересковый мой мед —
Тонкой пленкою покрывается.
Всякий школьник меня поймет.
Прокисает мой мед под крышкою.
Да и крышка покрыта мхом.
И растрескалась вся над книжкою
С изумившим меня стихом.
Катастрофа. Я строфы путаю.
Из осенних то катастроф —
Я дрожу над каждой минутою
Среди кровью добытых строф.
Но без меда — ни сна, ни подвига.
И ни ереси, ни чепухи.
Без него мне — сто лет все по фигу.
И практически все стихи,
Все поэмы, новеллы, повести,
Сериалы все, господа.
Их сценарии или спойлеры…
Это лично моя беда.
Катастрофа. Помпея. Трещина.
Но пришлет привет огнемет —
И глядящая в бездну женщина
Тихо вспомнит свой детский мед.
28.11.2016
Я думала, что ты мне брат.
И санитар, и доктор.
Я думала, что ты мне рад.
И ты тот самый. Тот, кто
И поцелует жадный рот,
И, захватив запястье,
Скорей в наручниках умрет —
Чем расплескает счастье.
А вышло так — что нет, не брат.
И вовсе не сиделка.
И не брильянт во сто карат.
А только так, подделка.
И вышло так, что я жива.
Нуждаюсь в перевязке.
И все мои к тебе слова —
Лишь песенки да сказки.
29.11.2016
Пришла зима. Они пропали без вести.
Все вместе. Население страны.
Не то чтобы большие были бестии.
Но всё же и лукавы, и грешны.
К тому же — снега ждали, чуть не в ярости.
Как от козы небесной — молока.
И юноши, бессильные до старости,
И девы, одряхлевшие слегка.
Пришла зима. Когда снегоуборщики
Проехали по первой полосе —
Умолкли птицы. Замолчали спорщики,
Проспорившие то, что знали все.
Где пленка размагниченная спрятана.
Где наконечник старенькой стрелы.
Как кофточка последняя залатана
Заплатой из серебряной золы.
Но снег пошел. И все пропали без вести.
Какой-то вулканический пробел.
Все помеси. Все примеси. Все прелести.
Остались только — кто не оробел.
И вот по запорошенному берегу
Прошли по самой кромке у воды —
По берегу, по снегу и, по брейгелю,
Оставив птичьи легкие следы.
30.11.2016
А еще мне открылось, послушай, сын,
Невзначай, между прочим —
Что одни сильно любят вонючий сыр,
А другие не очень.
И другим просто нравится сельская новь,
Пошехонь или углич.
А кому-то — кальва, туман, и любовь,
И смятенье улиц.
И других, их много, поверь, сынок,
Ярославский, ростовский.
И у них такой говорок-сырок,
Балаклавский, ментовский.
Но одни-то любят вонючий, тот,
Ароматный, могучий.
А другие — простецкий, без низких частот,
Свой несчастный случай.
И нельзя чтобы эта простая часть
Нашей школьной программы
В наших диких сердцах прорвалась сейчас,
Наполнила ямы.
А сердца у людей открыты, пусты —
Для веселья и мира.
Ну, допустим, что это не я и не ты,
А любители сыра.
Вероника Долина — Стихи и песни » Книги читать онлайн бесплатно без регистрации
А для тех, кто когда-то сорвался, собрал чемоданы…
М.Володин
А для тех, кто когда-то сорвался, собрал чемоданы,
Укатил-улетел, наши радости кажутся странны.
Им чудны наши беды, у них — даже беды другие.
Но и мы и они,
Но и мы и они,
Но и мы и они друг без друга больны ностальгией.
Вот как встретимся где-то: у нас ли, у них — все едино,
Все же лучше у нас — здесь прошла наших дней половина.
Правда, лучше у нас, ибо все мы российские дети, —
Словно не было их,
Словно не было их,
Словно не было их — разлучивших нас десятилетий.
И поедем в Прибалтику: в Ригу махнем или в Вильнюс.
И за лишний червонец швейцар нам отпустит навынос,
И на третьей бутылке минувшим набухнет плацента,
Заслезятся глаза,
Заслезятся глаза,
Заслезятся глаза, и очистится речь от акцента.
И в гостиничном номере, на перекрестке вселенной,
Будем петь о любви, о любви и о жизни нетленной.
Да и что наши встречи в пространствах земных, как не чудо?
Я туда не хочу,
Я туда не хочу,
Я туда не хочу, а они не вернуться оттуда.
Я туда не хочу, а они не вернуться оттуда.
А за всё, что выйдет боком…
А за всё, что выйдет боком
И представится грехом —
Я отвечу перед Богом,
Перед Богом и стихом.
И не стану кликать смерть.
Кто же я — земная мякоть
Или неземная твердь?
Подведу тебя к порогу
И скажу как на духу:
Отвечаю только Богу,
Только Богу и стиху!
Подожду, не стану плакать
И узнаю наизусть:
Кто же я — земная слякоть
Или неземная грусть?
Наживу с годами грузность,
Как и вся моя семья.
Кто же я — земная трусость
Или тайна бытия?
Освещаю ли дорогу?
Горожу ли чепуху?
Отвечаю только Богу,
Только Богу и стиху!
1984
А когда я болела…
А когда я болела,
Да, когда я болела,
О, как сильно тогда
Моя мама жалела!
И когда я кричала
Больными ночами,
Как она защищала
Большими плечами!..
А когда меня юность
Дотла не спалила,
Обожгла
Да лихую судьбу посулила,
Откатясь от огня,
Я на холоде тлела —
Только мама меня
Больше не пожалела!
Помню, как накатило
Болезнями детство,
И она находила
Чудесные средства.
А сжималось кольцо,
Означавшее муку —
Помню, дула в лицо
Или гладила руку…
И минуты свои
И часы — не считала.
Но запасы любви
Все тогда исчерпала.
Ведь с тех пор, что я в детстве
Так страшно болела,
Меня мама моя
Никогда на жалела.
1981
Спокойной ночи, малыши! или Чёрная колыбельная
А ну, собирайтесь к экранам, детишки! | Dm G7 С
Весёлую сказку я вам расскажу. | Dm6 G7С
Сначала посмотрим картиночки в книжке: | F Fm С
Вот кладбище, гробик… и я в нём лежу! | F G#G7 С
Теперь, ребятишки, послушайте сказку,
Как Бабой-ягой подавился Кащей,
Как птички клюют у покойничков глазки
И чей-то скелетик стоит у дверей!
А сказки, ребятки, совсем и не враки:
И дома у всех привиденья живут,
И ночью, могилки разрыв, вурдалаки
У вас, крохотулечки, кровушку пьют!
Чу! Волки завыли, глаза свои страшшшшшно тараща,
Да вон уж и Филя за мной прилетел,
А звать меня, деточки, дяденька Саша,
А дядю Володю я с Хрюшею съел!
Ну что ж, до свиданья, девчонки, мальчишки!
До скоренькой встречи в двенадцать часов!
Теперь поменяйте, ребятки, штанишки!
Спокойненькой ночки, приятненьких снов!
1987
А пока я снимала, как Люк Бессон…
А пока я снимала, как Люк Бессон,
Молодых людей на Майорке,
Мой волшебник-дед постучал в мой сон,
Весь веснушчатый, в гимнастерке.
— Подымайся, бессовестная, — сказал, —
Ты не Шурочка в пелеринке.
Видишь: банк, телеграф, наконец, вокзал
Аннексируем по старинке.
Не затем я шашкой махал в степи
И в Одессу входил с Котовским,
Чтобы ты писала одни стихи,
Хоть и с выговором московским.
Не затем окруженье, Якир, мятеж
Или Питер, зима, блокада,
И семь раз отмерь, а семью отрежь,
И смотри, отрежь, кого надо.
Много сказок при свете полной луны
Я б тебе рассказал, босячке,
Чтобы тонны слюны в масштабах страны
Дали павловские собачки.
Подымайся, деточка, труд не велик,
Я устал говорить и сниться,
Пусть мой старший правнук духи «Лалик»
Сам привозит тебе из Ниццы.
Твоих глупых сверстников Карабас
Заставляет бежать по нитке.
Полюбуйся: твои Гайдар, Чубайс —
Оголтелые пережитки.
Дунь налево, направо — твой брат Шекспир,
Твой учитель, возможно, Лютер,
И не тронет тебя ни один вампир,
Когда сядешь ты за компьютер.
И не тронет тебя ни один вампир,
Когда сядешь ты за компьютер.
А природа на них смотрела…
А природа на них смотрела
Сквозь утренние лучи.
— Вот твой лук, вот твои стрелы,
Теперь куда хочешь мчи!
Знаю, в городе есть невеста,
Руки ее нежны.
Но я сегодня невесты вместо,
А вместе — вместо жены.
Муж из лесу вернется хмурый,
Добычлив и бородат.
Я бы стены украсила шкурой,
Да он ведь ее продаст…
А если станет опять браниться,
Если вновь за свое —
Уж он дождется, давно хранится
В кладовке ему питьё.
Но ты жалеешь меня, мой милый.
Как вечер, стучишь в окно.
Что ж до невесты твоей постылой,
То это нам все равно.
И проснемся мы, чуть живые,
Едва забрезжит рассвет,
И помчатся твои борзые
Вновь за тобою вслед.
А случится такое лихо —
Жениться тебе пора, —
Знай, что ждет твоя лесничиха
И эту ночь до утра.
Догорает свечной огарок.
Звезды — миг и умрут.
А на пальце моем подарок,
Зелененький изумруд.
1978
А тогда, не зная выхода с подземного вокзала…
А тогда, не зная выхода с подземного вокзала,
Разбираясь в указателях, вращая головой,
Я на «Соколе» стоял с видом, ах, провинциала:
Было мне необходимо выйти в город к Часовой.
Вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной —
С картой-схемой бесполезной я шатался сам не свой.
И не то чтобы мне нужно было в этот дом по делу,
Но до чего стройна хозяйка! Впрочем, знали и стройней,
И смуглей, и большеглазей…Но, когда она мне пела,
Чем во всем метро московском, больше тайны было в ней.
Звук дрожит — не отгадаешь, отчего огнем сгораешь:
От любви или от песни, и Бог знает, что больней.
Хоть бы кто меня взял за руку и вывел за собою,
Обогрел бы, распечалил, стал бы другом и врачом…
Помнишь? Дом, пускай не тот, другой — летает над Москвою?
А она с усмешкой глянет и слегка пожмет плечом.
Спросит: «Что тебя терзает? Дом кирпичный не летает?»
Я отвечу: «Это — время, остальное ни при чем».
Это — время, это — времени пробежка воровская
Против хода эскалатора, где я как часовой…
У меня такая память, что Четвертая Тверская
И Четвертая Ямская не заменят Часовой,
Где вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной
Столько лет брожу я с песней, где здесь выход к Часовой.
Вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной
Столько лет брожу я с песней, где здесь выход к Часовой.
Музыкальная шкатулка
А тонкая материя — твоя-моя душа?
Как будто бы мистерия, но очень хороша.
То нитку драгоценную меняю на брехню,
А то неполноценною сама себя дразню.
А длинная история — твоя-моя любовь?
Как будто бы теория, но будоражит кровь.
Рыдания, страдания и прочий старый хлам
Семейное предание расставит по углам.
На грани закипания наш чайник дорогой.
Распалася компания — не надобно другой.
В конце знакомой улочки — калитка да крючок.
И лишь на дне шкатулочки — шагреневый клочок.
1984
Стихи Вероники Долиной, ее песни и… дети
Знаменитые мамы Автор: Анна 25 Ноябрь, 2010В последний раз я наткнулась на стихи Вероники Долиной в сети в июле 2010 г.
Мы все надеялись на чудо,
А чуда — так и нет покуда…
Одно из самых свежих ее интервью – начало июня «Я — самодельщик».
В мае я слушала ее такой знакомый и совсем не постаревший, правда уже немного подзабытый голос, на радио «Эхо Москвы». (А музыка на этом разговорном радио не часто – обычно поздно вечером, ночью). Но это была передача об авторской песне в хрущевские времена и сегодня.
Что-то в последнее время снова заговорили об авторской песне, и почему-то с оттенком негатива. В этой передаче на Эхе В. Долина все время не соглашалась с ведущим, спорила, отстаивала свое мнение.
Незадолго до этого, в марте 2010г. она резко выступила против нападок на авторскую песню, прозвучавших в программе «Культурная революция» на телеканале Культура. Вероника Долина откликнулась статьей «Что там за мерзость прозвучала?» (письмо из дома поэзии в дом культуры) «Авторскую песню – хорошие стихи, индивидуальная музыка, камерное исполнение – смешали с грязью.»
Поэт и бард
Среди женщин состоявшихся, есть очень известные и известные не очень. Имя Вероники Долиной широко известно в узком кругу знатоков и почитателей авторской песни, настоящей поэзии. И хотя она никогда не стремилась попасть в обойму, но «из всех поющих женщин с гитарой именно она осталась единственной непревзойдённой». Когда ещё не было дамских романов в мягких обложках, усладой для многострадальной души советской женщины были песни Долиной и «городские сказки» Виктории Токаревой.
Вероника — представитель неукротимого племени бардов или поющих поэтов. В этом жанре было три корифея: Высоцкий, Галич и Окуджава, а вслед за ними выступала мощная талантливая «группа поддержки», где Вероника, достойная наследница традиций своих великих лидеров, по праву занимала одно из первых мест.
Март 2010г. «Комсомольская правда» представляет серию «Российские барды». Единственный сольный «женский» диск – это Вероника Долина. В одном сборнике еще представлена Новелла Матвеева.
При этом, Долина стояла несколько особняком, не стремилась «ехать за туманом и за запахом тайги». Ее радости и скорби лежали в иной плоскости, простые и понятные всем, особенно женщинам:
О, женщина, глядящая тоскливо,
Мужчина нехорош, дитя сопливо…
Нежный, грустный голос…. Каждая песня — о любви, а еще — о детстве, о расставании и падающем снеге.
С самой юности и до нынешних дней В. Долина выступает с концертами – сейчас по всему миру, и до сих пор собирает полные (хотя может быть и небольшие) залы. На концерте — хрупкая фигурка с большой гитарой: «Эта маленькая женщина поет, эта маленькая женщина — поэт. Поэзия во всем, в каждой житейской подробности преображает будничный мир — и принц влюбляется в лесничиху, и дом летает, вместе со всеми своими обитателями…»
«Концерт — это полтора часа отдыха, исцеления, планирования будущего. Это гиперреальность! Это я высокой, повышенной очистки! Ничего лучше этого в моей жизни нет.»
Откуда она такая
Родилась Вероника Долина 2 января 1956 года, в Москве. Детство прошло в Печатниковом переулке в Москве. Училась В 48-й французской спецшколе (в одном классе с Егором Гайдаром) и Московском педагогическом институте им. В.И.Ленина (окончила в 1979 г.), получив профессию преподавателя французского языка.
Некоторое время работала в библиотеке, затем — в редакции специализированного журнала. Первые песни и выступления датируются 1971-м годом, играет Вероника Долина на гитаре. Ее гитара изготовлена мастером Евгением Ермаковым в единственном экземпляре. У гитары есть свое имя – «Люитера».
За свою творческую жизнь В.Долина дала не только много концертов, но и не мало интервью. Так что лучше всего о себе она рассказывает сама.
«С четырех лет меня начали учить музыке, но нельзя сказать, что песнями был полон дом. Дом был суровый, медицинский, бабушка была директором Института педиатрии, мама – врач (педиатр-паталогоанатом), папа — инженер. Родители очень рано уходили на работу и поздно возвращались, и никто мне, кроме советской эстрады, песен не пел. Просто чувственное начало рвалось наружу, и я стала писать стихи — хотя могла бы заняться чем угодно, языками, например, как мой брат, знавший и английский, и французский. Но отыскивались какие-то «козьи тропы», где другой не пройдет. Брат Александр увлекся японской поэзией, а я — сочинением не самых тривиальных стихов. И был еще некий природный нонкомформизм, призывавший уйти от общей дороги. Он так во мне и живет до сих пор, и покоя это не прибавляет».«Я очень прислушивалась к своему старшему брату, ему было двадцать лет, он лучше меня знал поэзию. Но я понятия не имела, кто ещё поёт свои песни, кто есть кто, кого слушать. Со временем познакомилась с песнями Матвеевой, Окуджавы, потом Галича, но это знание только просачивалось. У меня долго не было ни их пластинок, ни книг.»
«С Окуджавой нас познакомили в 1976 году, тогда он для меня был «дядя», чужой дядя с усами, которого все вокруг превозносят. И я не без чувства растерянности наблюдала образ жизни небожителя: ишь, как живёт! Он был очень взыскателен, не всегда милосерден, а я, закомплексованная, искала милосердия. И вот с одной стороны я закрывалась, замыкалась, но с другой — внутренне крепла, много выступала».
Когда Окуджавы не стало, В. Долина впервые исполнила не свои стихи. «Это была программа канала “Культура” — единственная, разовая, уникальная. Второй такой программы не будет, я никогда и нигде ничего подобного не делала и не делаю. Это была инициатива телевидения – они начали просить меня спеть песни Окуджавы… Я устроила такую маленькую акцию, как бы сделав сеанс окуджавской магии, что ли. Мне кажется, очень аккуратно, очень по-детски наивно – надеюсь, хотя бы в этом меня не попрекнут многие: там-де все очень самонадеянно и преисполнено самолюбования. Единожды я эту программу и исполнила….»
«Меня с детства будоражило время, время как категория. То, что оно идёт, уходит, приводит меня в ужас. Я не умею остановиться и передохнуть. Я и график появления детей своих выстраивала так, чтобы создать себе отдых, передышку. Я слышала, что носящая ребёнка и кормящая женщина становится замедленной и плавной, но я только ускорялась».
Жена и мама
Вероника Долина довольно рано вышла замуж. «В 19 лет. Родители потворствовали. С 17 до 19 лет я оказалась девочкой, их беспокоющей. Всё было как-то двояко: мы мирные люди, но мой бронепоезд всё время пыхтел на каком-то пути, который их очень беспокоил. И сбыть меня быстро им казалось тогда очень мудро. Наверное, какая-то правда в этом была.
Я думаю, что такая лабораторная работа, закалка первым браком, нужна. Что там с этой вакциной в каждом конкретном предмете произойдёт, я не знаю, но, видимо, вливать надо. В мирное сотрудничество с пространством ты всё равно входишь после 30 лет.
Мир — огромная колба, а ты жалобно подёргиваешься, пока находишь какие-то позиции. Но и потом на смену одному смятению приходит другое, наступает другое измерение. Очень много сил было потрачено на смятение, но сейчас видится, что там был такой запас сил, в сутки или в неделю удавалось так много успеть, что сейчас это кажется невероятным.»
Стихи Вероники Долиной
«Когда б мы жили без затей,
Я нарожала бы детей
От всех, кого любила, —
Всех видов и мастей»
стали эпиграфом к очень многим статьям о материнстве и воспитании детей, в том числе и в Интернете.
Но в юности она не думала, что у нее будет четверо детей. «Вопреки каким-то семейным ожиданиям. Наверное, так получилось от страха, от неуверенности в себе, от неуютности такой высокой, сильно электризовавшей и не дававшей мне покоя ни днём, ни ночью. Очень жаль, но она меня и сегодня не оставила. Жизнь устроена так, что «глаза боятся, руки делают». Очень неплохо, боясь, что-либо делать. Любая акция даёт страховой сертификат.
Я рекомендую всем делать что-нибудь. Если мы говорим о каких-то простеньких прочеловеческих актах — дружиться, любиться, соединяться, размножаться, — это всё правильно. Это всё продвигает нас по жизни, немного укрепляет, поддерживает. Не скрою, каждый рождённый ребёнок даёт силу. Беременность придаёт значительность твоей персоне. Этот простенький рецепт знает уйма народу. Несмотря на то, что я имею четверых детей, мне не кажется это каким-то спецрецептом. Можно иметь одного ребёнка шикарного. Можно парочку. Кстати, если судьба каким-то образом противоборствует, можно и не иметь вовсе. Всё равно остаются какие-то поступки, прочеловеческие художественные акции. Число детей — не очень серьёзная, несакральная величина в моей жизни.
Мне легко давались дети, легко давалось их очень маленькое детство, легко давалось их чуть более подросшее детство, легко давались кое-какие проблемы в школе. Все были пустяки. Мне было с ними хорошо и интересно на всех этапах. И я ничего не могу сказать про материнские подвиги, связанные с появлением детей на свет и с продвижением по жизни. Тут я не специалист. Я просто мама, застенчиво вам скажу».Не все гладко было в ее семейной жизни. «Мой бедный муж оставил свой дом, и Саша (Муратов — второй муж) оставил свою семью в Петербурге. Боль развода — ужасающая боль. …Я застала себя абсолютно одинокой в поле, ни одна книжка не могла мне ничего рассказать о страшнейших болевых шоках развода. О ужас! Какая жуткая боль, какое перепиливание костей родному человеку, а рядом, кстати, лежат тела детей! Никому не рекомендую. Кто может удержаться, пусть держится всеми средствами. Но судьба тащила за волосы. Я прошла по этому пути, всех сметая и разрывая на куски. Огромную поддержку имела в своих детях».
В первом браке детей было трое, они уже взрослые и успешные.
Старший сын Антон. Родился в 1976 г. в Москве. Окончил МГУ им. Ломоносова (филологический факультет, русское отделение) в 1997 г., а в 2000 г. — аспирантуру ИМЛИ РАН. Работал на радиостанции «Эхо Москвы» корреспондентом и ведущим программ, в «Газете» — сначала кинокритиком, затем редактором отдела культуры, заместителем главного редактора газеты «Вечерняя Москва», кинообозревателем газеты «Московские новости». Публиковался также в журналах «Искусство кино» и «Эксперт», на сайтах «Русский журнал» и «Грани.ру». Ведущий передач на радиостанциях «Русская служба новостей» и «Максимум». Автор двух книг, выпущенных в издательстве НЛО — «Ларс фон Триер. Контрольные работы» и «Такеси Китано. Детские годы», двукратный лауреат премии Гильдии киноведов и кинокритиков.
Сын Олег родился в 1981 году. Окончил Щукинское театральное училище. Артист театра «Школа современной пьесы», играет в довольно приоритетных ролях, снимается в кино. Лауреат национальной премии кинокритики и кинопрессы «Белый Слон» за лучшую мужскую роль в х/ф «Дикое поле».С 2009 года — студент режиссёрского факультета РАТИ-ГИТИС. Первая жена – актриса Светлана Антонова, дочка Маша, есть дочка Алиса во втором браке.
Дочка Ася родилась в 1984 году, закончила МГУ факультет журналистики, журналист и музыкант, работает на телевидении, выступает на канале РТР в качестве корреспондента в “Новостях культуры”. А на одном из российских радио она рассказывает своим слушателям о кино. Воспитывает дочку Даниелу. Олег с Асей – как родившиеся в один день — создали нечто, отвечающее их тяге друг к другу: музыкальный ансамбль.
Младший сын Матвей, родился во втором браке в 1995 году — школьник.
«В декабре у нашего большого семейства есть так называемая “Ежегодная семейная сессия”- рождественский вечер, чуть-чуть ханукальный, есть подготовки подарков друг другу, готовятся всякие театральные кусочки. К этому времени обычно выходит моя новая пластинка, в результате чего я чувствую себя немного обновленной».
Напоследок — еще несколько цитат:
«Моим главным учителем в детстве были книжки… и детские книжки в первую очередь, я и сейчас питаю глубокое чувство к детским книгам… Я как бы впрямую от них перешла к поэзии. Не к стихонаписанию, а к стихопостижению».
Стихи Вероники Долиной — памяти Егора Гайдара одноклассника 16/12/2009г:
Я читала книжки, полной мерой.
И вообще – меня там звали Верой.
Мальчик мешковат, глядит с укором.
Мальчика у нас зовут Егором.
«Я за хрупкость во всем. В хрупкости — высшая сила. Она дана тонким людям. А тонкие люди — это высшая раса. Они есть. Об этом не очень принято говорить, их не очень много.»
«Детям нужно много дать и отметить то, что получилось в результате. Это ежедневный, ежегодный, нескончаемый цикл».
Автор: Анна
Фото: veronikadolina.ru
Вероника Долина | Стихотворение дня
Сегодня день рождения у Вероники Аркадьевны Долиной.
Сегодня испугала мужика.
В Сбербанке дело было. Там, пока
Я карточку вытаскивала с сердцем,
Почуяла: прекрасный дикий дух,
Сырой и пряный — но пронёсся вдруг…
Цветка иль табака? Лаванды с перцем?
Ну я и наклонилась к мужику,
Как будто, чтоб сказать ему «ку-ку»
Или иное слово человечье…
И, отодвинув тёмные очки
(Уж так пугливы наши мужички),
Взяла его тихонько за предплечье.
И говорю ему: парфюм, табак?
Что это пахнет пряно, пьяно так?
Чем это пахнет так свежо и ярко?
О, как он отшатнулся, как скакнул!
О, как он истерически сглотнул.
Прекрасный обитатель зоопарка.
Силы небесные, силы неравные,
Вечер недолог, путь недалек.
Если не с бездною, значит — с нирваною
Тихий, усталый веду диалог.
Силы небесные, силы всесильные,
Кончится август — я в осень войду.
Реки молочные, бреги кисельные
Не замерзают в этом саду.
Силы небесные, строки вечерние,
Сны беспокойные, светлая тьма.
Силы сыновние, силы дочерние,
Дети как дети, зима как зима.
«Песня Нибелунгов» — ах, не отвлекайся.
Ах, не увлекайся книжками, дитя.
Низко пролетает Акка Кнебекайзе,
Мягкими крылами тихо шелестя.
Смейся, да не бойся, бойся, да не кайся,
Старшего не трогай, младшего — не смей.
Низко пролетает Акка Кнебекайзе,
Старая вожачка племени гусей.
Книжки — это дети, дети — это книжки,
Горькие лекарства дорогой ценой.
Акка Кнебекайзе пролетает низко,
Акка Кнебекайзе прямо надо мной.
Опыт говорит — бери дыхание,
Опыт говорит — имей терпение.
Это плавниками колыхание,
Люди знают, называют пением.
Легких пузырьков кругом роение
И кораллов стройное стояние —
Может, это только настроение,
А быть может, даже состояние.
Жизнь кругом кипит, клубится, теплится,
Океан — вселенная зовущая.
Рыбина плывет — бока колеблются,
Рыбина поет — она поющая.
У Москвы осенней,
У Москвы соседней —
Мало понедельников,
Много воскресений.
Дождик её мочит.
Гром над ней грохочет.
Надо бы проснуться —
А она не хочет.
То жуёт коренья.
То варит варенья.
Будто точно знает —
Кто — венец творенья.
Будто нету книжек,
Нот или тетрадок.
Только груздь да рыжик,
Высший распорядок.
Где стояли школы —
Стала половина…
Только мёд и пчёлы.
Крест и домовина.
У Москвы соседней,
У Москвы господней —
Всё, как есть, в последний
Разик в преисподней.
Там темно и скользко.
Не простят ни разу.
И побитых войско,
Без руки, без глазу.
Ни о чём не спорят.
Да и в ус не дунут.
Сразу брюхо вспорют,
Сразу в очи плюнут.
У Москвы осенней,
У Москвы соседней —
Множество куплетов есть.
И этот — не последний.
Долина, Вероника Аркадьевна — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 10 ноября 2019; проверки требуют 7 правок. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 10 ноября 2019; проверки требуют 7 правок. В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Долина.Верони́ка Арка́дьевна До́лина (род. 2 января 1956 (1956-01-02), Москва) — советская и российская певица, поэтесса, бард, автор более 500 песен.
Вероника Долина родилась 2 января 1956 года в Москве, в семье авиаконструктора Аркадия Яковлевича Фишера (1924—2002) и врача, кандидата медицинских наук Людмилы Александровны Долиной (1923—1999). Отец работал в НПО имени С. А. Лавочкина[1]. Дед по материнской линии, выходец из бессарабского местечка Вад-Рашков Александр Осипович Долин, участвовал в Гражданской войне, был пулемётчиком в кавалерийской бригаде Г. И. Котовского, затем комиссаром Одесского артиллерийского училища, а впоследствии нейрофизиологом и доктором медицинских наук[2][3]. Бабка по материнской линии — педиатр и организатор здравоохранения Фаня Исааковна Зборовская. Брат — японист, писатель, переводчик Александр Аркадьевич Долин.
Училась в одном классе с Егором Гайдаром. Окончила музыкальную школу.
В 1979 году окончила Московский государственный педагогический институт им. В. И. Ленина, получив профессию учителя французского языка. Некоторое время работала в библиотеке, затем — в редакции специализированного журнала.
С 1971 года Долина начала писать песни и исполнять их, аккомпанируя себе на шестиструнной гитаре. К большинству своих песен Долина сама написала стихи и музыку, есть также песни на стихи Ю. Мориц и песни, написанные в соавторстве с А. Сухановым. С середины 1970-х Долина активно участвовала в жизни сообщества московского КСП, хотя значительная часть сообщества (особенно поначалу) критически относилась к «острой» творческой манере и подчёркнуто женской тематике её песен.
Регулярные публикации произведений Вероники Долиной, как и многих других бардов, начались в эпоху перестройки. В 1986 году выходит её первый диск, вскоре — второй (тираж более 1 млн). В 1987 году она становится членом Комитета московских драматургов. В том же году в Париже выходит её первый сборник стихов. В 1988 году даёт первый концерт в Польше, в Варшаве, в клубе Гибриды.
В 1989 году фирма «Мелодия» издала компакт-диск Вероники Долиной «Элитарные штучки». На начало 2014 года выпущено 19 сборников стихов, 9 виниловых дисков, 24 компакт-диска. В 2011 году издан сделанный Вероникой Долиной перевод «Лэ Марии Французской» (под названием «Мария Французская. Двенадцать повестей»).
В 2005 году ей была присуждена литературная премия «Венец». Подписала обращение в поддержку Гасана Гусейнова 10 ноября 2019 года.
- 1986 — «Позвольте быть вам верной» (винил)
- 1987 — «Мой дом летает» (винил)
- 1987 — «Когда б мы жили без затей» (винил)
- 1989 — «Элитарные штучки» (винил)
- 1990 — «Волшебный сурок» (винил)
- 1993 — «Невинград»
- 1994 — «…И Зайчоночка Волчиха Родила, И Волчоночка Зайчиха Родила…» (винил)
- 1995 — Судьба и кавалер
- 1996 — «Любая любовь»
- 1998 — «Будто письма» (совместно с Михаилом Володиным)
- 1999 — «Mon Petit Tambour» (фр. Мой малыш барабан)
- 1999 — «Бальзам»
- 1999 — «Табак»
- 2000 — «Дитя со спичками»
- 2000 — «Железная дева»
- 2000 — «Сказочки на потолке»
- 2001 — «Фараон»
- 2003 — «Тринадцать бриллиантов»
- 2004 — «Фатрази»
- 2005 — «Старые французские сказки»
- 2006 — «Водевир»
- 2007 — «Медальончик»
- 2009 — «Головокружение»
- 2011 — «Ночная дудочка»
- 2013 — «Сторож и ветеринар»
- 2014 — «Третья половина дня»
- А вот теперь другая женщина…
- А для тех, кто когда-то сорвался, собрал чемоданы…
- А за всё, что выйдет боком…
- А когда я болела…
- А ну, собирайтесь к экранам, детишки!.. — Спокойной ночи, малыши, или Чёрная колыбельная
- А пока я снимала, как Люк Бессон…
- А природа на них смотрела…
- А тогда, не зная выхода с подземного вокзала…
- А тонкая материя — твоя-моя душа?.. — Музыкальная шкатулка
- А хочешь, я выучусь шить…
- А это вовсе не мой дом, и это не мой порог… — Возвращение
- Алё, Оклахома?..
- Альбом семейных фотографий…
- Ах, дочка! О чём ты плачешь?.. — Разговор
- Ах, какой алкаш колоритный… — Слушатель мой
- Ах, какой он славный!.. — Мишка из манной каши
- Ах, мой ангел, не бойся…
- Ах, эти мелкие ромашечки в саду… — К цветам
- Барабан мой, ты моё прошлое…
- Без ордена Виртути-Милитари… — Виртути-Милитари
- Без страха и без риска… — Песня — диско
- Безнадёжное моё дело…
- Богата и щедра, я раздала долги…
- Боль сердца моего — сестра… — Сестре
- Боюсь, беда со мною дружит…
- Будешь ей теперь пальчики все целовать… — (из цикла «Эхо»)
- Была ещё одна вдова…
- Была я баба нежная — а стала баба снежная…
- Былое нельзя воротить, а грядущее катится… — Посвящение А.Галичу
- В нашей жизни стало пусто…
- В стиле ретро, в стиле диско…
- В стране, где женщин никогда не звали Агнесс…
- В таких, как ты, я ничего не понимаю… — К сюжету
- В то время, как я эту Землю обследую… — К неизвестному
- В этой маленькой квартирке…
- Вдали истаял контур паруса, паруса, паруса…
- Вдвоём, вдвоём, вдвоём Нежны до устрашенья… — Вдвоём
- Вечерами на прогулки…
- Вместо крикнуть: — Останься, останься, прошу!..
- Возьму конверт, расклею… — К письму
- Вот минувшее делает знак и, как негородская пичуга… — К Пицунде
- Всё дело в Польше…
- Всех прикроватных ангелов, увы… — К средневековью
- Вся Россия к нему звонит…
- Геральдика и героика подтаивают во мглах… — Аэротика
- Говорила мне тётя, моя беспокойная тётя…
- Годовщина, годовщина…
- Годы прошли…
- Гололёд — какая гадость… — Гололёд
- Голубоглазые брюнеты и кареглазые блондинки…
- Да я сама такой же тонкости в кости…
- Давно забыть тебя пора… — О женской дружбе (Неальбомное)
- Дети мои спят у края, у берега…
- Дни, что прожиты, с трудом назову золотыми…
- Добрая большая улыбка…
- Дожила до постыдной сивости… — Итоги
- Долгий поиск, тяжкий труд… — Чужие стихи
- Дом Чайковского в Клину… — Дом в Клину
- Дорогой Василий Палыч!.. — К Аксёнову
- Друг мой, душевнобольной… — Тиль
- Дружок! Когда поёт рожок… — Когда поёт рожок
- Друзья или сверстники, наверно, обидятся… — К стилю
- Друзья ушли. Голова седа…
- Душа запомнила — зима была… — К сомнамбулам
- Её ль убаюкать, самой ли уснуть?.. — Такую печаль я ношу на груди
- Ежели забрезжило — слушай, голубок…
- Если б знать, если б можно заранее знать!.. — К иллюзиям
- Если барышня читает увлекательный роман… — Барышня
- Если ратуш касалась бы ретушь… — Свидание с Таллином
- Если ты в стране далёкой… — Веретено
- Если уши раскинуть и в такт головою мотать…
- Есть у времени иллюстрация… — Эмиграция
- Есть фантастические игры…
- Жизнь была бы иной, не такою дрянной… — Романс
- Жила-была злая Дадала… — Баллада о Дадале и Дудоле
- Задохнуться в Клину…
- Застывшие Фили…
- И была на целом свете тишина… — Полнолуние
- И вот замираю в передней…
- И вот походкой не московской… — Варшавский фокстерьер
- И вот уже вхожу в такую реку…
- И ленивенько процедив…
- И не всегда ж я буду молодой…
- И опять я звоню с трудом…
- И особенно тех не вернёшь назад…
- И приходит однажды ко мне человек…
- И пытаясь в себе заглушить… — Трещина
- И снова упаду на дно конверта… — Омерта
- Играйте все этюды Черни… — Уроки музыки
- Иду по улице зимой… — Зимняя прогулка
- Из далёких пустошей, затерянных графств…
- Из подарков судьбы, украшений грошёвых… — К крыжовнику
- Изумительно тепло!.. — Моё метро
- Как Ваша светлость поживает?.. — Средневековый диалог
- Как канули во тьму все алеуты… — Памяти Даниила Хармса и тех, кто был тогда с ним
- Как Ламолю ноги ломали!..
- Как магический кристалл… — Читая Цветаеву
- Как холодна моя рука!..
- Какие волшебные звуки… — Железная дева
- Какие тут шутки… — Серая Шейка
- Картинка иль, может, отметинка… — Сретенка
- Клекотала, курлыкала, гулила… — Караульщица
- Когда б ещё не спел тот голос глуховатый… — Любите меня
- Когда б мы жили без затей…
- Когда душа моя от слов твоих остынет…
- Когда ещё хоть строчка сочинится… — Автограф
- Когда услышу эхо той молвы… — Молва
- Кого-то святость увела… — Притча
- Кукольник, кукольник, чёрная душа… — Кукольник
- Лето нынче тянется долго-долго… — К Стивену Кингу
- Меж нами нет любви. Какая-то прохладца…
- Меня несёт на мельницу, меня несёт к запруде…
- Мне бы спать в твоих ладонях…
- Мне другую ночь не спится… — Легенда о Сфинксе
- Мне ещё очень долго казалось… — Эхо
- Мне сын рассказывает сон…
- Мне требуется — странные дела!..
- Мне что-то стало трудно дышать… — Мой дом летает
- Много-много чего я люблю в разноцветной жизни московской… — Сказочки на потолке
- Много знаем птиц, но редко… — Канарейка
- Моё расстроенное старое фоно… — Старое фортепиано
- Можно держать пари, что я не возьму Гран-При…
- Мой бедный летучий Дружочек…
- Мой Горацио, как ты горазд… — К Горацио
- Мой самый трогательный стих… — Мой стих
- Мой сын безбожно на отца похож… — Баллада
- Мой толстокожий персик… — Дочке
- Москва — налево, Москва- направо…
- Моя любовь печальная…
- Музейная миниатюра!..
- Мы бежали друг от друга…
- Мы другие и всё же мы те же…
- Мы не дети Арбата…
- Мы родились потомками…
- На белый или на чёрный…
- На верхней полочке уже… — К тебе
- На дне старой сумки, качаясь в вагоне метро…
- На исходе двухтысячной пьесы…
- На моё: Когда?..
- На мосту, где мы встречались… — На мосту
- На наших кольцах имена…
- На Серебряном, на Сретенском крыльце…
- Назови меня пани…
- Нас согревает радиатор… — Август
- Не боюсь ни беды, ни покоя… — Последняя песня
- Не всё же мне девчонкой быть… — Романс
- Не гаси меня, свечу!.. — Песня свечи
- Не можешь быть, как книга, с полки снят… — К воспоминанию
- Не моих ли рук творенье… — Песенка о вишнёвом варенье
- Не отвертимся, хоть увернёмся…
- Не помню, в каком году…
- Не пускайте поэта в Париж…
- Не расти, дитя моё — что в том толку…
- Нет, советские сумасшедшие… — Советские сумасшедшие
- Ни христианин, ни католик… — Натану Эйдельману
- Никакой в этом мире поэзии…
- Никуда отсюда не деться… — На даче
- Ничего не помню больше… — Няня
- Новый день занимается… — К королеве Марго
- Ну как вообще? Говоришь ты уверенно…
- Ну что ты всё сидишь, ну что ты всё молчишь… — Воздухоплаватель
- О, женщина, летающая трудно…
- О, эта странная прогулка…
- Одна весёлая кума…
- Одна младая девушка тут прыгнула в фонтан… — К русалкам
- Ожидание — это чужое кино… — К ожиданию
- Ой, какой алкаш колоритный… — Слушатель мой бесценный!
- Он — вещать, она — верещать…
- Он играет, играет Элизе… — Волшебный сурок
- Он не протестант, не католик… — Историк
- Он целует меня, обнимает… — Песня о моей собаке
- Она над водой клубами… — К любви
- Опыт говорит — бери дыханье… — К пению
- От книги глаз не поднимаю… — Пушкинская страница
- От твоего дома… — От твоего дома
- От этих мальчиков с их окаянной смуглостью…
- Отболело, отстучало — отошло…
- Отпусти меня, пожалуйста, на море…
- Песня Нибелунгов — ах, не отвлекайся… — К книжкам
- Повторяю опять и опять… — Слово об опятах
- Под ветром грозовым дрожа…
- Подыми забрало и шагай за гробом… — Песня к турниру (из спектакля «Дом, который построил Свифт»)
- Пожалей, стрела, оленя…
- Полгода нет Высоцкого… — Январь имени Высоцкого
- Поль Мориа, уймите скрипки… — На смерть Высоцкого
- Помилуй, Боже, стариков…
- Помню свечку, помню ёлку… — Песня Лилипута (из спектакля «Дом, который построил Свифт»)
- Помню, как-то ездили в Конаково… — К картинам прошлого
- Пора тебе браться за дело… — К себе
- Поэт — у древа времени отросток… — Поэт
- Признавайся себе, что муж-дитя…
- Приходи, пожалуйста, пораньше… — К китайской кухне
- Пропади ты пропадом…
- Прошу себе не красоты… — Автопортрет
- Прощай, говорю себе, мемуаристика…
- Прощай, мой воронёночек… — Прощальная песня шарманщика
- Птица-муха, птица-муха…
- Пустеет дом, пустеет сад… — Песня Ванессы (из спектакля «Дом, который построил Свифт»)
- Разве ради прогулки по лестнице…
- Расскажи мне, милый, где болит… — К камням
- Розовый палисандр, бархатная розетка… — Фанни и Александр
- Рыжий, рыжий дружище Джекки… — Песня о Рыжем констебле (из спектакля «Дом, который построил Свифт»)
- Светлое распятье… — Семь песен Жанны Д»Арк
- Светлое распятье… — Жанна
- Селяви так селяви!.. — Вдогонку Евгению Клячкину
- Силы небесные, силы неравные!.. — К детям
- Синие солдатики, красная картечь… — Игра в солдатики
- Сколько пришло дождей с тем хмурым днём… — Поговорим о нём
- Сколько среди людей ни живи…
- Слово неважное, да больно уж вещь хороша… — К независимости
- Смеркалось, только диссиденты… — К Науму Коржавину
- Смотрю кругом — какие рожи!..
- Собраться — разобраться…
- Сова, сова, седая голова…
- Спаси его, разлука… — Заклинание
- Сто женщин, сто младенцев есть во мне…
- Столько плакала родимая сторонка…
- Судьбу пытает кавалер…
- Так долго в гости собирались…
- Так уж лучше бы зеркало треснуло… — Старая драма
- Такую печаль я ношу на груди…
- Там блеск рекламы в небесах…
- Тают денежки мои, воробеюшки мои…
- Тебя, как сломанную руку…
- Теперь всё чаще хочется друзьям…
- Теперь почти что невидимка…
- Теребит меня старуша… — Старуша
- То ли верю, то ли верю… — Песня о Гулливере (из спектакля «Дом, который построил Свифт»)
- То призрачное, то прозрачное…
- Три сестрицы — певуньи, работницы…
- Ты была мегерой мегер…
- Ты делишься со мною планами… — Дитя со спичками
- Ты меня попрекаешь везучестью…
- Ты просила песню — вот она…
- Ты просишь с тобой посекретничать…
- Ты то мерещишься, то чудишься…
- У маленькой любви — коротенькие руки… — Песня о маленькой любви
- У нашей кровяной сестры… — К стихам
- Уезжают мои родственники…
- Уйди из-под этой крыши… — Рождение поэта
- Усталость преодолевая… — Формула
- Харе Кришна, Харе Кришна…
- Хоть маленький сон, хоть малюсенький…
- Хочу увидеть тебя в костюме…
- Циркач, разбейся в небе… — Песня бродячих актёров (из спектакля «Дом, который построил Свифт»)
- Цыганка, цыганочка Аза… — Цыганочка Аза
- Челентано в чёрной «Волге»… — Челентано
- Чем глуше ночь, тем слаще грёзы…
- Чертополохом поросли,- скажу тебе на ухо…
- Что она плачет, что она плачет…
- Что, выдумщица, что ты натворила… — К фантазиям
- Чуть торопящиеся часы… — К дому
- Шестидесятые года… — Песня — ретро
- Эта книга пропахла твоим табаком…
- Эта маленькая женщина поёт… — Новелле Матвеевой
- Этот воздушный транспорт… — Воздушный транспорт
- Я — неразменная монета…
- Я в пятнадцать была Жанна д’Арк… — К старому другу
- Я веду свой образ дней…
- Я выбрал самый звонкий барабан…
- Я живy как живy…
- Я звоню тебе из Невинграда…
- Я играла с огнём, не боялась огня… — (Стихи В.Долиной, Музыка А.Суханова)
- Я не прочту ему стихов…
- Я нищая сиротка, горбунья и уродка…
- Я обиды рассовала по карманам…
- Я пустышечку несу… — Летняя колыбельная
- Я развлечь вас постараюсь… — Пастораль
- Я с укоризной богу говорю… — Посвящается Б.Ш. Окуджаве
- Я сама себя открыла…
- Я сижу и мучу строчку… — Размышления по поводу отдыха на юге
- Я теряю тебя, теряю…
- Я хотела бы, знаешь ли, подарить тебе шарф… — Эхо
Вероника Долина — Стихи и песни » Страница 21 » Книги читать онлайн бесплатно без регистрации
1983
Признавайся себе, что муж-дитя…
Признавайся себе, что муж-дитя,
Дети злы, родители слабы.
И сама ты стала сто лет спустя
Кем то вроде базарной бабы.
Не хочу обидеть базарных баб,
Это все прекрасные люди….
Но куда б не вело меня и когда б —
Всюду вижу огонь в сосуде.
Признавайся, что бредишь, бредёшь во мгле,
Дети ропщут, муж дергает бровью…
И бунт назревает на корабле,
А корабль называли любовью.
А что до веселых базарных баб —
Средь них встречаются пышки,
Но куда б не вело её и когда б —
Ей мерцает огонь в кубышке.
Признавайся! Да ты и призналась — ап!
Потому что пора смириться
С тем, что даже среди голосистых баб
Ты служанка, не императрица.
По утрам ты снимаешь ключи с крючка
С ненормальной мыслью о чуде….
И мерцает огонь, вроде светлячка,
В варикозном твоем сосуде….
К китайской кухне
Приходи, пожалуйста, пораньше,
Хоть бы и мело, и моросило.
Поведи меня в китайский ресторанчик —
Я хочу, чтоб все было красиво.
Полетим ни высоко, ни низко
По дороге этой по недлинной.
Ничего, что тут не Сан-Франциско —
Я крылечко знаю на Неглинной.
Будь, смотри, с китайцами приветлив.
Я который день воображаю,
Что несут нам жареных креветок
В красном соусе, — я это обожаю.
Что китайцу стоит расстараться?
Пусть обслужит нас по полной форме.
Пусть покажется московский ресторанчик
Мне крупицей золотистых калифорний…
Понимаешь, я могу там разреветься.
Разведу ужасное болото.
Потому что знаю — раз креветки,
Раз креветки — стало быть, свобода!
И приди, пожалуйста, пораньше,
Если в кои веки попросила.
Поведи меня в китайский ресторанчик.
Надо, чтобы все было красиво.
Пропади ты пропадом…
Пропади ты пропадом —
Говорю я шёпотом
В трубку телефонную,
Дочерна сожжённую
Силой того выдоха,
Где искало выхода
Сердце мое бывшее,
Без меня остывшее.
Пропади ты начисто.
Пропади ты намертво.
Всё, что было начерно —
Напишу я набело.
Провались же с грохотом
Здания стоящего.
Пропади из прошлого
И из настоящего.
1985
Прошу себе не красоты, —
Причины вески.
Смягчи, Господь, мои черты!
Они так резки…
Когда я в зеркало гляжусь —
Зверушкой мелкой
Себе я, Господи, кажусь,
Пугливой белкой.
Ну, если уж на то пошло,
Пусть буду птицей.
Тогда мне ниже крон крыло
Не даст спуститься.
Хотя я верую в любовь,
И это греет,
Но тут ведь выследит любой,
Любой подстрелит!
И снова зеркала стыжусь,
А голос тонок.
На что я, Господи, гожусь?
Где мой бельчонок?
Но не кричу, молчу, держусь
На этой боли.
Хотя божусь, что не гожусь
Для этой роли!
1979
Прощай, говорю себе, мемуаристика…
Прощай, говорю себе, мемуаристика,
Некого вспомнить — прошу извинить.
Всё акробатика, всё эквилибристика,
Если некому, некому позвонить.
Но некому «здрасьте»… Павел Григорьевич,
Тут у меня новых стихов пяток,
Нет, не на сборничек и не на подборочку,
А лишь на заварочку да на кипяток.
Но некому «здрасьте»… Вот это музыка,
Корней Иванович, как сыграть?
Пускай мне скажет хоть ваша Мурочка,
Не то я брошу свою тетрадь.
Но некому «здрасьте»… Михаил Аркадьевич,
Может быть, я забегу налегке,
Можно меня водою окатывать,
Можно меня трепать по щеке.
Вот так бы строчить и строчить, учитывая,
Что услышать — не означает прочесть.
Всё можно, всё можно простить учителю,
Если этот учитель есть…
Прощальная песня шарманщика
Прощай, мой воронёночек!
Хотя б махни крылом!
Словечко обронённое
Не слышно за углом.
Обманчиво-заманчиво
Поёт себе сама.
Шарман-шарман-шарманщика
Сведёт ещё с ума!
Прощай, моя красавица!
Осенний воздух чист.
Пускай тебе понравится
Безусый гимназист.
Ты станешь мучить мальчика,
Ему не избежать.
Шарман-шарман-шарманщика
Тебе не удержать.
Прощай, окно багровое,
Что смотрит на закат.
Прощай, житьё суровое!
Я не вернусь назад.
Намучишься, намаешься
До боли под ребром.
Шарман-шарман-шарманщика
Не сманишь серебром.
Прощай, простимся, улочка,
Старинное кольцо!
Куда ты смотришь, дурочка?
Ты мне смотри в лицо.
Ты, девочка-цыганочка,
Не знаешь ничего.
Шарман-шарман-шарманочка
Из сердца моего…
1981
Птица-муха, птица-муха…
Птица-муха, птица-муха
Любит птицу-мотылька,
У ней сердце бьётся глухо,
Да ещё дрожит слегка.
Птица-божия коровка,
Разноцветные крыла, —
Та вчера легко и ловко
Всё, что было, отняла.
Птица-муха, птица-муха
Любит птицу-мотылька,
У ней сердце зло и сухо,
Злость, и сухость, и тоска.
Та, другая кружит танец
Над жасминовым кустом,
У неё на крыльях глянец,
У ней молодость притом.
Птица-муха, птица-муха
Молчалива и бледна,
И за что ей эта мука
Невозможная дана?
О, не трогайте знакомых,
Бойтесь ближних укорять.
Песнь из жизни насекомых
Им-то нечего терять…
О, не трогайте знакомых,
Бойтесь ближних укорять.
Песнь из жизни насекомых
Им-то нечего терять…
Песня Ванессы (из спектакля «Дом, который построил Свифт»)
Пустеет дом, пустеет сад.
И флигель спит, и флюгер.
Как будто много лет назад
Здесь кто-то жил, да умер.
Ауо-оэй! Ауо-оэй…
А здесь любовь моя жила —
Жила, не выбирала.
Она горела, но дотла
Зола не выгорала.
Ауо-оэй! Ауо-оэй…
Костёр из листьев — погляди!
В нём ни тепла, ни жара.
Но он дымится посреди
Всего земного шара…
Ауо-оэй! Ауо-оэй…
Ауо-оэй…
1984
Разве ради прогулки по лестнице…
Разве ради прогулки по лестнице
Ты приехал тогда в город К.?
Для тебя это — бесполезица,
Бесполезица и тоска.
Ты найдешь городок поформенней,
Улетишь на исходе дня,
И попомнишь меня — покорную,
Переплавленную меня.
Ну так ради моей покорности,
Ради музыки поутру —
Разбери апельсин по корочкам,
А я долечки разберу.
Я не знаю жара и холода,
Я не знаю зла и добра,
Говорю тебе — вся я из золота,
Только горло — из серебра.
Расстегни мне цепочку нашейную —
Я снимаю с себя табу.
Может, этих цепей ношение
Сотворило твою рабу.
Разве ради прогулки по лестнице
Ты приехал бы в город К.?
Для тебя это безболезненно —
Разве будет саднить слегка.
Расскажи мне, милый, где болит,
расскажи — не уводи глаза.
Видишь на цепочке сердолик?
Каменная в жизни полоса.
Отстранись немного, отступи,
на меня, как прежде, погляди.
Сердце тихо дремлет на цепи.
Камень мерно дышит на груди.
Видишь, в камне — приглушенный свет.
Темный пламень изнутри горит.
Это твоего паденья след —
ты же падал как метеорит.
А ведь ты не скажешь, где болит.
Отведешь невесело глаза.
Я качну легонько сердолик — |
каменная в жизни полоса.| 2 раза
Фанни и Александр